Даниель Дрезнер (Daniel W. Drezner) – профессор международной политики факультета Права и Дипломатии им. Флетчера при Универститете Тафта. Внештатный старший научный сотрудник в проекте "Международный порядок и стратегия" при Брукинговском институте (Brookings Institution), работал в следующих НКО: RAND Corporation, Совет по международным отношениям, German Marshall Fund, а также в Департаменте Казначейства США. Один из идеологов "мягкой силы" и сторонник экономического давления на неугодные страны, демократ.

Если вы ходили в колледж или окончили факультет по изучению международных отношений после 1990 года, то, скорее всего, вы не один раз должны были прочитать фукуямовскую лекцию "Конец Истории" (Francis Fukuyama) или Хантингтона "Конфликт Цивилизаций" (Samuel Huntington). Кроме того, вы смогли бы засвидетельствовать, что два этих эссе разграничивают границы дебатов по вопросу мирового порядка после окончания Холодной войны. Был ли созданный США либеральный международный порядок соблазном для остальной части мира, прокладывающим путь к миру, процветанию и свободе? Или это была слепота Запада к иным цивилизационным вызовам, которая привела к непреднамеренным конфликтам?

Большинство специалистов по международным отношениям ненавидят эти два эссе лютой ненавистью, потому что (все говорят больше об этих эссе, чем об их собственных научных работах) не в тех руках их можно довести до карикатурных интерпретаций собственных названий. Но за последние 20 лет для поклонников обоих положений мир стал достаточно запутанным, чтобы в нем можно было обосновать, какой именно из них является самым убедительным. Хотя каждый из этих аргументов подвергается критике, их долговечность означает, что поколение влиятельных политиков думает о мире через эти призмы. Именно такая вездесущность этой аргументации наделила их наибольшим влиянием.

Казалось бы, очень просто доказать (последствия от Брексита и избрания Дональда Трампа), что Хантингтон вырвался вперед по очкам после решительного интеллектуального нокаута Фукуямы. Ведутся обширные дискуссии о том, что с избранием Трампа либеральный международный порядок разваливается на части. Между тем, пока шла предвыборная кампания, власти в других странах прямо предупреждали о столкновении цивилизаций, если Трамп победит. Мой коллега из Вашингтон-пост Джексон Дил (Jackson Diehl) недавно описал видение командой Трампа Ближнего Востока как "конфликта цивилизаций".

Питер Бейнарт (Peter Beinart) в журнале Atlantic проталкивает подобную точку зрения даже жестче:

"Трамп и его советники описывают Америку как сражающуюся в цивилизационной борьбе против врагов Запада. Через такую особую линзу мусульмане выглядят более гнусными, а Владимир Путин более мягким…

[Трамп] двигает [республиканскую внешнюю политику] прочь от идеологической конфронтации с авторитарной Россией и направляет ее к цивилизационному конфликту с исламом. Трамповский выбор национального советника по безопасности, генерал Майкл Флинн, написал в твиттере, что "страх перед мусульманами рационален" и такой ислам "подобен раку". Когда в августе его спросили о Путине, он объяснил, что Америка "победила Гитлера из-за нашего партнерства с русскими" и нам стоило бы возобновить это партнерство в новой мировой войне против "радикального исламизма". Трамповский главный стратег Стив Беннон любит поговорить о "длинной истории борьбы иудейско-христианского Запада против ислама… войне глобальных масштабов" даже по сей день. И в такой борьбе его полемика сводится к: "мы, иудейско-христианский Запад, должны по настоящему внимательно изучить то, что он [Путин] говорит о том, как далеко зайдет традиционализм, в особенности прочувствовать, где поддерживается основа национализма". В отличие от глобалистов Европейского Союза, Беннон утверждает, что Путин верит в "суверенитет", который делает его ценным союзником в американском цивилизационном сражении."

Так что, кажется, все так и есть. За исключением того, каждому, кто недавно перечитал фукуямовское "Конец истории и последний Человек" и хантингтонское "Конфликт цивилизаций и передел Мирового Порядка" стоит помнить, что обе эти идеи содержат несколько тонкостей, скрытых под броскими заголовками.

После перечитывания Фукуямы по состоянию на конец 2016 года поражает степень того, как он оценивает идеологическую победу либеральной демократии свободного рынка — как достаточно случайную. В своей книге Фукуяма предполагает, что у “сторонников жесткой руки на рынке” могло бы быть экономическое преимущество перед демократическими государствами, потому что “они в состоянии проводить в жизнь относительно высокую степень социальной дисциплины среди своего населении”, одновременно поощряя инновации.

Что касается достоинств демократии, главный фукуямовкий аргумент состоял в том, что демократия является наивысшей ступенью, потому что аппелирует к нерациональным сторонам (ролям) личностей. Сторонам, которые требуют признания другими. Очевидно, популистский национализм может поступать также, проводя выборку среди граждан. Фукуяма также отмечал, что либеральная демократия может и не расцвести в любом обществе:

"Либеральная демократия может быть более функциональной в обществе, которое уже достигло высшей степени социального равенства и согласия касательно определенных базисных ценностей. Но для обществ, которые сильно поляризированы по линии социальных классов, национальностей или религии, демократия может стать тупиком и застоем."

Если в фукуямовском тезисе и содержится изъян, то это явное допущение, заключающееся в том, что гражданское общество в передовой индустриальной экономике не подвержено эрозии. В результате он пересмотрел это некорректное допущение.

Относительно Хантингтона, стоит вспомнить его заключение в книге 1996 года. В ней он надеется на проявление некоторой степени учтивости (взаимоуважения) между цивилизациями, если Запад откажется от стремления экспортировать свои ценности в остальную часть мира. Здесь определенно присутствует элемент внешнеполитической риторики Трампа, но будем честны, его команда, кажется, гораздо больше сфокусирована на конфликтах и вполне недостаточно на цивилизациях. Даже на Ближнем Востоке трампова кажущаяся поддержка непопулярных авторитарных правителей будет создавать проблемы в будущем. Как отмечает Дил (Diehl):

"Трамп со своими помощниками носится … с Абдель Фатах аль Сисси из Египта, чтобы (предположительно) бороться с джихадистами в обмен на "реформы" в исламе. Три года жесточайшего правления, которые познала эта страна за прошедшие, по меньшей мере, полвека. Сисси загубил экономику и все, кроме уже разрушенного некогда яркого светского гражданского общества. Кроме того, все более и более непопулярный диктатор быстро проявляет сабя как передовой союзник Трампа в регионе, и уже приглашен в Белый Дом, хотя Обама ранее отказал ему в этом"

У хантингтонского тезиса свои пятна. Я вполне уверен, тем не менее, что Хантингтону следовало бы быть более щепетильным с неутоленной враждебностью по отношению к любой цивилизации, во время заигрывания с авторитарными правителями внутри нее. Верный путь к стратегической катастрофе, комбинированный с подъемом экономики и геополитическими конфликтами с гораздо более могущественными цивилизациями, вот на что это похоже. Команда Трампа даже не может добиться единого понимания, когда речь заходит о том, как управляться с Россией. Почитайте историю Джоша Рогина (Josh Rogin) и попробуйте отразить ее на такое большое понятие как взаимное уважение и понимание между США и Россией.

Как бы ни хотели некоторые комментаторы избавить себя от вероятного чтения Фукуямы и Хантингтона, текущие события будут все равно подталкивать их именно к этим авторам. И возможно, только возможно, карикатурная интерпретация Хантингтона — не лучший помощник для американской великой стратегии в 2017 году.

Перевод для сайта "ВиМ", Well