Так, например, суверенный фонд Казахстана в размере $55 млрд помог пройти стране через мировой кризис и стал хорошим козырем для проведения зимних Олимпийских игр в 2022 г.

Но обвал цен на нефть ударил по Казахстану и фонду Самрук-Казына. В октябре фонд вынужден был привлечь $1,5 млрд в виде синдицированного кредита, чтобы помочь своим филиалам обеспечить инвестиции в нефтяной сектор.

В течение многих лет фонды росли благодаря росту цен на нефть и увеличению экономики. Подобные фонды стали появляться в африканских странах, таких как Гана и Ангола, исключением не стала Азия.

В мире суверенные фонды сейчас владеют активами на $7,2 трлн. Это в два раза больше их размера в 2007 г. и больше всех мировых хедж-фондов и частных инвестиционных фондов вместе, свидетельствуют данные JP Morgan Asset Management.

Согласно информации Института международных финансов почти 60% "богатства" стран находится в фондах, зависящих от экспорта энергоносителей.

Но сейчас некоторые фонды сокращаются или сталкиваются с изъятием части денег на нужды правительства. Это вынуждает их отказываться от инвестиций и потенциально может оказать сильное давление на глобальные рынки. Так, например, фонд Саудовской Аравии в этом году продал активов на миллиарды долларов, чтобы аккумулировать средства на счетах. Норвегия, которая владеет крупнейшим фондом в мире, планирует распечатать его уже в 2016 г.

По мнению аналитиков, по мере роста турбулентности на мировых рынках суверенные фонды все чаще вынуждены будут продавать активы. Самое опасное, что такие действия только усилят волатильность и никто не знает, насколько велико будет влияние.

Неопределенность подогревается тем, что многие фонды не раскрывают своего размера инвестиций или инвестиционных стратегий. Суверенные инвестиционные фонды – это большое слепое пятно на рынках, считают аналитики.

Даже мировые финансовые регуляторы расследуют "потенциальные уязвимости", связанные с суверенными фондами, но пока слишком мало прошло времени, чтобы сказать что-либо определенное.

Рост суверенных фондов в основном связан с увеличением богатства развивающихся стран. Именно на них приходится три четверти активов подобных фондов, при этом многие из них работают на Ближнем Востоке или в Азии.

Многие фонды работали с низкорисковыми и высоколиквидными активами, но из-за падения глобальной доходности многие переложились в менее ликвидные активы. Фонды покупали недвижимость, покатые акции в компаниях и т. п.

Вывод активов фондов из управляющих компаний за шесть месяцев по 30 сентября составил около $100 млрд. Страны копили деньги последние 20 лет, но сейчас пришло время для продажи активов и использования этих денег.

Фонд Саудовской Аравии в этом году только европейских акций продал на $2 млрд, а размер фонда сократился на 13% в течение последнего года.

В МВФ говорят, что действия фондов приведут к росту процентных ставок по всему миру. Экономисты ФРС подсчитали, что ставка по пятилетним казначейским облигациями вырастет примерно на 0,4-0,6 процентного пункта, если приток иностранных инвестиций в бонды снизится на $100 млрд в какой-либо месяц.

Проблема суверенных фондов в том, что они не могут просто вкладывать деньги в перспективные активы. Необходимо учитывать политические мотивы руководства стран, а также вкладывать деньги в важные проекты, от которых зависит экономическое развитие государства и дипломатия.

После того как мир начал готовиться к новому кризису, политические проблемы стали меньше волновать чиновников, так как деньги оказались важнее политики. Так, например, после введения санкций Запада против России многие суверенные инвестиционные фонды поддержали инициативы Российского фонда прямых инвестиций, который все еще находится в списке санкций США. Благодаря этому удалось привлечь миллиарды долларов иностранных инвестиций, а фонды получили доступ к привлекательным активам. В частности, интерес проявили фонды Китая, Абу-Даби, Катара, Бахрейна, Южной Кореи, Ирана, Франции и Италии.

После того как Саудовская Аравия решила инвестировать $10 млрд в Россию, а еще через несколько месяцев суверенный фонд Кувейта пообещал нарастить размер инвестиций до $1 млрд, многие заговорили о политической подоплеке.

Но сами чиновники отмечают, что все дело в возможной выгоде, поскольку российские активы подразумевают одни из самых высоких доходностей в мире.

Генеральный директор РФПИ Кирилл Дмитриев также отмечает, что фонд никак не связан с политикой, сосредоточившись на доходности.