На днях завершился визит главы МИД КНР Ван И в Нью-Дели, где он провёл переговоры с рядом высших политических руководителей Индии. 

В частности, комплекс вопросов безопасности, включая и пограничный вопрос обсуждался на встрече с Шри Аджитом Довалом – советником по национальной безопасности Индии и специальным представителем по китайско-индийскому пограничному вопросу, решение проблем двусторонней торговли и возобновление авиасообщения, общие вопросы двусторонних отношений и влияние их на ситуацию в регионе обсуждались с главой МИД Индии Субраманьямом Джайшанкаром и с премьер-министром Нарендрой Моди.

Официальная представитель МИД Китая Мао Нин заявила, что переговоры между специальными представителями Китая и Индии по пограничному вопросу сыграли позитивную и конструктивную роль в переговорах о границе между двумя странами. 

По сообщению гонконгского издания, обе стороны договорились начать переговоры по восточному и среднему секторам китайско-индийской границы в дополнение к переговорам по западному гималайскому сектору, которые ведутся с момента столкновения между китайскими и индийскими войсками в долине Гальван в 2020 году.

Большое значение имела встреча Ван И с Моди, поскольку она состоялась незадолго до запланированной поездки Моди в Китай для участия в ежегодной встрече ШОС в верхах. 

В ходе визита в Дели глава МИД КНР Ван И обсудил с представителями Индии предстоящие сдвиги в экономической области. Идёт подготовка к возобновлению приграничной торговли, ширится информация об отмене Китаем ограничений на экспорт редкоземельных металлов в Индию, оживляются гуманитарные контакты, увеличивается количество туристических виз гражданам Китая, пр.

Идущее сближение КНР и Индии стало прямым результатом тарифной (торговой) войны США, в которой администрация Трампа одновременно выступила против двух крупнейших азиатских конкурентов за влияние в регионе, повысив тарифы на импорт из этих стран. Такой подход оказался результативным против ЕС, который является союзником США и под давлением жёсткой русофобии в чрезвычайной степени зависит от них в экономическом и, особенно, в военно-политическом отношении. 

 В отношении Индии и Китая, обладающих достаточными ресурсами для проведения независимой внешней политики, общий подход Трампа к партнёрам-конкурентам, основанный на запугивании, блефе и давлении, не мог сработать. Американское давление одновременно на обе эти страны создало ситуацию, когда угрозы со стороны США оказались сильнее недоверия между КНР и Индией, как региональными конкурентами.  

В целом же, поведение Трампа показывает, во-первых, переоценку им экономической мощи США и их влияния на мировую экономику, а во-вторых, непонимание того факта, что в ситуации, когда США больше заинтересованы в поддержке иных стран, за такую поддержку должны платить сами США. 

Это обстоятельство принимала во внимание администрация Байдена, которая прилагала большие усилия по втягиванию Индии в региональные антикитайские блоки в рамках своей политики геополитического сдерживания Китая. Администрация Трампа, скорее невольно, подорвала эти усилия своим откровенно торгашеским подходом и в итоге подтолкнула Индию к уменьшению рисков в отношениях с США. 

Дели распределяет риски между разными странами, стремясь заключить торговые соглашения с другими партнёрами, чтобы получить рычаги влияния, как на переговорах, так и при преодолении мировых экономических потрясений. На этом фоне Индия активизировала контакты в рамках БРИКС, продолжая развивать отношения с Россией и предприняв сближение с КНР. 

В КНР сразу откликнулись на сигналы из Дели о потеплении отношений. Политика Пекина в отношении Индии при всех острых конкурентных спорах, особенно в пограничном вопросе, всегда отличалась сдержанностью и высоким чувством такта. 

Показательный факт – китайские официальные лица и СМИ, освещая пограничные столкновения в июне 2020 г. в долине Ладакх, никогда и нигде не афишировали тот факт, что в результате рукопашной схватки «поле боя» осталось за китайскими военными, а индийских военнослужащих погибло в разы больше, чем китайских. 

Главенствующим подходом Пекина было сочетание твёрдости в территориальных спорах с Дели с приглушением разногласий по иным вопросам именно для предотвращения вмешательства в китайско-индийские отношения внерегиональных сил. 

В китайских СМИ, в официальных и экспертных комментариях, упор делается на большой простор для взаимовыгодного сотрудничества с КНР, который как раз даст Индии необходимую силу для противостояния США. 

Например, посол КНР в Индии Сюй Фейхун в четверг призвал к «командной работе» и «сотрудничеству» между двумя крупнейшими экономиками в противостоянии «агрессору», сославшись на высокие пошлины, введённые США в отношении этой страны, и выразил решительную поддержку Индии. 

Сюй, в частности, так прокомментировал ситуацию: «США ввели пошлины в размере до 50 % на товары из Индии. Китай решительно выступает против этого. Молчание только подстёгивает агрессора. Китай будет твёрдо поддерживать Индию и многостороннюю торговую систему».

Глава китайского МИД в ходе визита в Дели всячески подчёркивал и аргументировал тезис о том, что Китай и Индия должны рассматривать друг друга как «партнёров и источник возможностей», «направлять ценные ресурсы друг друга на развитие и восстановление» и предложить миру «столь необходимую определённость и стабильность». 

При этом, в КНР подчёркивается, что Пекин не покушается на стратегическую автономию Индии и не навязывает ей однозначный выбор партнёров по принципу «или-или», в отличие от США. Такая позиция, судя по всему, находит положительный отклик в Индии.  

Постепенное сближение Индии с Китаем началось задолго до нынешнего визита главы МИД КНР в Дели. Лидеры обеих стран достигли важного согласия ещё во время своей встречи в Казани, указав направление надлежащему решению вопроса о границе. 

В июне этого года Китай посетил советник по национальной безопасности Индии, а в июле – министр иностранных дел. Премьер-министр Нарендра Моди посетит встречу ШОС в верхах 31 августа в Тяньцзине, что, по информации местных СМИ, станет «очередным признаком дипломатического потепления в отношениях с Пекином на фоне роста напряжённости в отношениях с США».

В КНР обращают внимание на публикации в США об отношениях Индии с США в контексте визита главы китайского МИД в Индию, в которых указывается, что «Трамп подталкивает Индию обратно к Китаю». В них утверждается, что премьер-министр Нарендра Моди стремился сблизить Индию с США и отдалить её от Китая, а Трамп сделал так, что усилия по восстановлению связей между азиатскими гигантами набирают обороты.

В КНР призывают не переоценивать американский фактор в сближении двух стран. Цянь Фэн, директор исследовательского отдела Института национальной стратегии при Университете Цинхуа считает, что «отношения между Китаем и Индией сами по себе имеют тенденцию к улучшению. Обе стороны сближаются и постепенно возвращаются на здоровую траекторию развития. Изменения в отношениях между Индией и США, подчеркнул он, являются лишь второстепенным фактором». 

Недавнее повышение тарифов в США (в том числе на индийский импорт) показало пределы развития американо-индийских отношений при администрации Трампа, что обнаружило несколько больший крен Нью-Дели в сторону США, чем это допустимо в рамках стратегической автономии Индии. Поэтому, Индия возвращается к более равновесной дипломатии. Вероятно, Индия, как ожидается, будет уделять больше внимания развитию отношений со всеми странами, включая Китай.

При этом остаётся главная проблема двусторонних отношений – без дополнительных и систематических усилий по урегулированию фундаментальных проблем между двумя странами, в частности, пограничного вопроса, их развитие будет неустойчиво. Хэ Сяньцин – младший научный сотрудник Национального института исследований Южно-Китайского моря (КНР), указывает среди прочего на соперничество Китая и Индии в Индо-Тихоокеанском регионе и за влияние на мировой Юг. Он считает, что «у Китая и Индии много пересекающихся интересов, поэтому их будущие отношения неизбежно столкнутся с трудностями».

В целом, сближение КНР и Индии следует оценивать положительно, как существенный фактор укрепления БРИКС, а, следовательно, и формирования многополярного мира. 

Виктор Пироженко