Один из выходов в сложившейся ситуации – нарастить поставки газа из России. Но у нас есть конкуренты, в первую очередь Туркмения. Кроме того, для увеличения экспорта нашего газа в Среднюю Азию необходима модернизация существующей инфраструктуры.
Увеличение потребления газа в Средней Азии обусловлено несколькими факторами: демографическим ростом, индустриализацией, износом инфраструктуры и ограниченностью собственной сырьевой базы. Население региона ежегодно увеличивается более чем на 1 млн человек, а промышленное производство в Казахстане выросло на 4,8%, в Узбекистане – на 5,2%, что требует дополнительных объемов электроэнергии. Ее генерация здесь на 68% зависит от газа.
Чистыми импортерами газа являются Кыргызстан и Таджикистан. Своя добыча газа в этих странах близка к нулю, поэтому они критически зависят от импорта. В Узбекистане добыча газа падает с прошлого десятилетия, еще недавно экспортер голубого топлива уже добывает его меньше, чем потребляет (в 2024 году – 44,6 млрд кубометров против 46,8 млрд). В Казахстане добыча газа растет, в 2024 году – на 6,4% (до 59,2 млрд кубометров), однако основной доход республике приносит торговля нефтью. Поэтому большой объем газа используется для поддержания нефтедобычи (в 2024 году около 30 млрд кубометров газа было закачано обратно в пласт). Внутреннему рынку и экспорту осталось приблизительно 29 млрд кубометров газа.
Как отмечает замглавы Фонда национальной энергетической безопасности Алексей Гривач, возможности собственной добычи в Казахстане и Узбекистане отстают от спроса, но однозначно говорить о цифрах дефицита сложно. Зависит от многих факторов. У поставок газа из России для удовлетворения текущего и возможного дефицита энергии в этих странах есть очевидные преимущества – наличие ресурсов и инфраструктуры, требующей небольшой модернизации.
По мнению руководителя проектов компании "Имплемента" Евгении Поповой, озвученный дефицит является скорее сценарием, когда ощутимо растет энергопотребление в азиатских странах, но не растет добыча. И для РФ основными препятствиями для наращивания экспорта окажутся инфраструктурные ограничения. На текущий момент предусматривается прежде всего поставка газа на собственные нужды Узбекистана и Казахстана. Однако в перспективе могут быть организованы, в том числе, своповые поставки в Китай (замещающие: российский газ в страны Центральной Азии, а их газ – в Китай).
В непосредственной близости от перечисленных стран находится богатая газом Туркмения. Но основной рынок сбыта ее газа – Китай, который законтрактовал по долгосрочным соглашениям 85% его объемов. На внутреннее потребление и экспорт в другие страны остается совсем немного. Из Туркмении через Казахстан и Узбекистан идет магистральный газопровод (МГП) в Китай, именно его возможно использовать для своповых поставок российского газа. Тем не менее, как замечает Попова, МГП "Средняя Азия – Китай" будет заполнен преимущественно туркменским газом, в случае активной разработки месторождений в стране.
То есть основной потенциальный конкурент России на рынке Центральной Азии пока в нем не особо заинтересован. Показательно, что уже сейчас Россия поставляет больше газа в Центральную Азию, чем Туркменистан.
По словам доцента Финансового университета при Правительстве РФ Валерия Андрианова, с точки зрения наличия газовых ресурсов потенциал экспорта России в Среднюю Азию значительно превышает 25 млрд кубометров, однако пока инфраструктурные возможности таких поставок ограничены. В 2024 году "Газпром" заключил контракт с казахстанской стороной сроком на 15 лет на транзит газа в Узбекистан и Киргизию в объеме до 12 млрд кубометров. Между тем для реализации этого контракта необходима основательная реконструкция упомянутой магистрали, поясняет Андрианов.
На текущий момент под реверс газа из России переоборудована одна нитка газопровода "Средняя Азия – Центр", уточняет Попова. Технически возможный объем поставок в этом направлении составляет порядка 10-15 млрд кубометров газа. Так, можно предположить, что даже за эти объемы придется побороться и предоставлять скидку либо инвестировать в развитие инфраструктуры стран, считает эксперт.
Для России, лишившейся европейского газового рынка, вариант увеличить экспорт трубного газа может быть весьма привлекательным. Вопрос лишь в коммерческих условиях. По мнению Гривача, сейчас для российского экспорта трубного газа более выгодного предложения на рынке нет, и вряд ли оно появится в ближайшем будущем.
Андрианов также считает, что у "Газпрома" сейчас нет особого выбора между потенциальными рынками – Европа резко сократила потребление российского трубопроводного газа и планирует полностью от него отказаться, Пекин тянет с переговорами по "Силе Сибири – 2", а реализация новых СПГ-проектов сталкивается с санкционными препятствиями и порожденными ими технологическими и логистическими трудностями. На этом фоне рынок Средней Азии, предполагающий относительно небольшое транспортное плечо, – хороший вариант для поддержания и даже некоторого увеличения экспорта "Газпрома".
Попова уверена, что эти поставки будут менее маржинальными в сравнении с европейскими, но могут и выигрывать или быть паритетными по нетбэку (прибыли) поставкам в Китай. Стоит учесть, что для существенного наращивания поставок потребуется строительство новой инфраструктуры, что приведет к увеличению инвестиционного тарифа и снижению экономической эффективности, подчеркивает эксперт.
В "Газпроме" на запрос "РГ" не ответили.
