Ли Чжэ Мён подчеркнул, что нынешняя ситуация требует поэтапных, конкретных шагов, а не деклараций. "Нельзя ограничиваться лозунгами. Важно последовательно двигаться от остановки к сокращению, а затем и к полному отказу от ядерного оружия", – заявил он.

Первый этап, по его словам, должен включать полное замораживание ядерной и ракетной деятельности Пхеньяна: прекращение производства новых зарядов и остановку испытаний баллистических систем. Президент прямо связал эту позицию с критикой американской политики "стратегического терпения", подчеркнув, что годы ожидания и санкций только позволили Северу расширить свой потенциал.

Второй этап предусматривает сокращение ядерного и ракетного арсенала КНДР. Речь идет не о формальных заявлениях, а о реальном сворачивании мощностей и инфраструктуры, которые используются для производства боезарядов и их носителей.

Заключительный, третий этап – полная ликвидация ядерной программы и достижение состояния безъядерного Корейского полуострова. Ли отметил, что именно это является стратегической целью Сеула и должно остаться в качестве "неизменного ориентира" для всех участников переговорного процесса.

Президент добавил, что Южная Корея намерена действовать в тесном союзе с США, однако при этом будет активно использовать межкорейский диалог. "Мы должны первыми открывать двери для контакта, искать пути сотрудничества и снижать уровень враждебности", – сказал он, пояснив, что лишь в такой атмосфере можно двигаться к заморозке, сокращению и в конечном счете ликвидации ядерных вооружений на Севере.

Эксперты расценили эту программу Ли как признание существующих реалий, когда КНДР является де-факто ядерной державой. Любопытно, что при администрации Мун Чжэ Ина, который был президентом Республики Корея с 2017 по 2022 год, также предлагали пошаговую схему.

Теперь же общая ситуация несколько изменилась: Пхеньян закрепил в законодательстве статус "ядерного государства" и не собирается отказываться от этого в обозримом будущем. Эксперты отмечают, что инициатива Ли Чжэ Мёна во многом повторяет логику его предшественника, однако в нынешних условиях, скорее, отражает стремление вернуть площадку для переговоров и показать готовность Сеула к диалогу.

В то же время аналитики указывают на низкую вероятность положительного отклика со стороны КНДР. Пхеньян последовательно заявляет о "необратимости" своего ядерного статуса и открыто переводит риторику к обсуждению вопросов ядерного сдерживания и возможного военного паритета. Опасение вызывает и то, что переговоры на стадии "заморозки" могут превратиться в фактическое признание Северной Кореи ядерной державой, что лишь закрепит нынешнее положение вещей.

На этом фоне привлекло внимание и заявление помощника президента Республики Корея по национальной безопасности Ви Сон Лака, который допустил возможность обсуждения смягчения отдельных санкций против КНДР. По его словам, эта тема может стать предметом консультаций Сеула и Вашингтона, хотя речь идет лишь о "возможности внесения вопроса в повестку". Такой намек эксперты расценили как дополнительный сигнал гибкости южнокорейской стороны, стремящейся предложить Пхеньяну стимулы для возвращения за стол переговоров.

Таким образом, трехступенчатый план Ли Чжэ Мёна – это попытка оживить диалог и показать прагматичный подход к проблеме, остающейся в тупике. Однако, как отмечают аналитики, без серьезной смены позиции самого Пхеньяна и без готовности международного сообщества к новым форматам давления и поощрения перспектива денуклеаризации остается крайне неопределенной.