Ожидается, что США в период 2026-2028 года увеличат производство СПГ на 30-45 млн тонн до 116-131 млн тонн в год. Катар также планирует рост мощностей к 2027-2030 году с 77 до 126 млн тонн. А есть еще новые проекты в Канаде, Мавритании, Сенегале и других странах, да и Россия не собирается оставаться в стороне. Планы по запуску новых СПГ-заводов у нас сохраняются. К примеру, в Усть-Луге продолжает строится газохимический комплекс, который будет выпускать до 13 млн тонн СПГ в год. Для сравнения, весь наш экспорт СПГ в 2024 году составил около 33,5 млн тонн.

По словам старшего менеджера консалтинговой компании "Имплемента" Ивана Тимонина, до начала 2027 года в мире ожидается ввод целого ряда новых заводов по сжижению газа общей мощностью более чем 80 млн тонн, что эквивалентно примерно 20% текущего объема рынка. Столь существенный рост окажет давление на котировки, но все же не обвалит их, поскольку поддержку ценам продолжит оказывать экономика наименее эффективных поставщиков. Исходя из этого, цены на рынках Европы и Азии в среднем за 2027 год составят порядка 350 долларов за тысячу кубометров газа.

При этом, как замечает замглавы Фонда национальной энергетической безопасности Алексей Гривач, длительный период заниженных цен маловероятен. Для большинства новых проектов СПГ точка безубыточности расположена сильно выше 250 долларов за тысячу кубометров. А снижение цен в свою очередь будет стимулировать спрос в азиатских странах. Если этот процесс будет сочетаться с выполнением планов по сокращению использования угля, то период избытка будет достаточно коротким. Если вообще случится, поскольку могут произойти разные непредвиденные события. В свое время первую волну катарского СПГ породило цунами в Японии, подкосившее на время развитие атомной энергетики в этой стране.

Кроме того, партнер Kept, руководитель практики по оказанию услуг компаниям нефтегазового сектора Максим Малков напоминает, что нельзя забывать о двух главных системных драйверах спроса на СПГ: экономический рост и погода. Длительные периоды холодов зимой и длительные периоды высоких температур летом могут привести к повышенному спросу, как и ускорение экономического роста. Ожидается структурное снижение цен, однако рынок СПГ является сложным уравнением, ценовые решения которого находятся в постоянной динамике.

Впрочем, нас в этой истории интересует будущее российского газа и его экспорта, в том числе, в виде СПГ. Уже понятно, что мы уходим из Европы, сохранив для себя только рынок Турции. Проекты экспорта газа по трубопроводам будут реализовываться, здесь есть явные конкурентные преимущества перед СПГ, но их минус, что они очень долгие, а это в условиях быстро меняющейся конъюнктуры и геополитической ситуации играет против них. Планы по расширению экспорта СПГ у нас есть, но отрасль оказалась под жесткими санкциями. Уже запущенные или строящиеся заводы, попавшие под санкции, вроде "Арктик СПГ-2" постепенно находят себе покупателей (Китай), но начинать с нуля новые проекты сейчас слишком рискованно и затратно. Яркий пример, недавнее сообщение компании ЯТЭК о приостановке проекта "Якутский СПГ", который предполагал выпуск 18 млн тонн сжиженного природного газа в год. А если произойдет еще и обвал цен на газ в мире?

Но Гривач считает, что мировая конъюнктура нас сейчас волнует в меньшей степени. На перспективы российских проектов сейчас больше влияют санкции и ограничения на перевозку российских энергоносителей, в условиях турбулентности на рынке. Решать эти вопросы станет сложнее при низких ценах, но решать их необходимо в рамках укрепления технологического суверенитета, уверен эксперт.

Схожее мнение у Тимонина. Действующие и новые российские заводы по сжижению газа весьма конкурентоспособны с точки зрения стоимости поставок, в значительной степени благодаря сравнительно невысокой стоимости сырьевого газа. В связи с этим ожидаемого уровня цен может быть достаточно как для покрытия операционных затрат, так и для обеспечения возврата инвестиций. Основными вопросами для российской отрасли СПГ на этом фоне остаются обеспечение загрузки активов в санкционных условиях — контрактация с новыми потребителями, а также обеспечение флотом, считает он.

Если российский СПГ будет нерыночным способом исключен с европейского рынка, то эту нишу займут другие производители, поясняет Малков. Главным образом, США и Катар. В свою очередь, российский СПГ найдет освободившиеся ниши на рынках АТР и стран Глобального Юга. То есть, рынок СПГ будет во многом искусственно фрагментирован.

Пострадать от падения цен на газ, в первую очередь могут австралийские заводы по производству СПГ, уточняет Тимонин. Они наименее эффективными с точки зрения экономики. При снижении цен на природный газ и, что даже более важно, нефть, к стоимости которой привязана значительная часть долгосрочных контрактов на поставки СПГ, первыми "в минусе" окажутся именно они. Но даже при генерации убытков австралийские заводы продолжат работу для выполнения контрактных обязательств. Более оперативно среагируют на изменение ценовой конъюнктуры поставки с американских заводов, в значительной степени зависящие от спотовых (быстрых) контрактов. Соответственно, снижения загрузки в первую очередь следует ожидать именно там, в США.

С последним согласен Малков. По его мнению, от избыточного предложения и снижения цен, в первую очередь, пострадают новые крупные проекты в США, которые еще не отбили свои капитальные затраты, и где будет усугубляться конкуренция между внутренним рынком газа и экспортной альтернативой. Это может сделать некоторые американские проекты менее прибыльными, но вряд ли остановит очередную волну роста мощностей в США, ведь самые масштабные инвестрешения уже приняты. Кроме того, в зоне риска могут оказаться проекты с наиболее высокими удельными операционными затратами на производство. В первую очередь это проекты в Австралии, Малайзии и Индонезии.