Шейн Хэррис

Новый президент Ирана Хасан Рухани проводит наступление очарованием в преддверии своего визита в Нью-Йорк на Генеральную ассамблею ООН на следующей неделе. Совсем недавно в статье, опубликованной в пятницу в "Вашингтон Пост", он дал понять о своей готовности начать новые переговоры с Соединенными Штатами об иранской ядерной программе. И это совсем не удивительно для бывших американских сотрудников разведки и чиновников национальной безопасности, которые считают Рухани известной величиной и человеком, с которым американцы могут вести дела.

Рухани является одним из так называемых "иранских умеренных", который в мае 1986 года тайно встречался в Тегеране с должностными лицами из Совета национальной безопасности президента Рейгана. Эта встреча была организована главным образом в надежде на получение поддержки иранцев, чтобы добиться освобождения американских заложников. Но Рейган и его советники также стремились улучшить американо-иранские отношения в целом посредством налаживания связей с прагматиками внутри иранского режима. Они думали, что Рухани, являвшийся тогда высокопоставленным чиновником оборонного ведомства, был одним из них.

"Он говорил в то время много вещей, которые показывали, что он хотел иметь с нами дело. А мы могли иметь дело с ними", - сказал Foreign Policy Говард Тичер, бывший в то время старшим сотрудником СНБ, входившим в делегацию, которая встречалась с Рухани.

Но этого не случилось. Тайная встреча также стала поворотным моментом в том, что вскоре стало известно миру как дело Иран-Контрас - тайная операция, втянувшая Белый дом Рейгана в скандал и закончившаяся отставкой нескольких высокопоставленных чиновников. Но, как говорит Тичер, на тот момент официальные лица надеялись на благоприятную возможность, которая могла бы ослабить влияние бескомпромиссных иранских лидеров.

"Я уходил со встреч с Рухани в уверенности, что в революционном правительстве явно были люди, которые видели мир и его интересы рациональным образом", - сказал Тичер. То, что Рухани теперь обращается к администрации Обамы, является "невероятно обнадеживающим", - добавил он. "Он вернулся и поддерживает ту же [инициативу]. ... Не вступить в серьезный контакт с ним, на мой взгляд, было бы верхом глупости". 

Другие бывшие сотрудники разведки разделяют точку зрения, что Рухани все еще является тем умеренным политиком, которым он был в середине 80-х. "Это прагматичный человек. Я не думаю, что он сильно изменился", - сказал Пол Пиллар, являвшийся сотрудником национальной разведки ЦРУ по Ближнему Востоку и Юго-восточной Азии. "Он подходит к этим проблемам таким же образом, как и всегда".

Бывшие официальные лица описывают Рухани как готового к налаживанию отношений с Соединенными Штатами, и идущего на большой политический и личный риск. Тичер отметил, что Рухани использовал вымышленную фамилию, когда встречался с американскими официальными лицами в 1986 году, из опасения, что об этом узнают высокопоставленные правительственные чиновники. "Много раз мы думали, что это будет стоить ему головы", - сказал Тичер, назвавший Рухани "наименее кровожадным" из иранских лидеров. 

Но бывшие сотрудники и эксперты призвали к скептицизму в отношении того, сможет ли Рухани выполнить новое соглашение по ядерному оружию. И, как они отметили, прежде чем Иран предпримет значительные изменения своей политики, ему нужно будет увидеть снятие непомерных экономических санкций, введенных ООН из-за ядерной программы Ирана.

"Я думаю, что [у Рухани] репутация умеренного политика. Но они действительно страдают от санкций", - сказал посол Джозеф ДеТрани, являвшийся директором ЦРУ по Восточной Азии и работавший спецпосланником Госдепартамента на шестисторонних переговорах по ядерной программе Северной Кореи. ДеТрани, как и другие бывшие чиновники, сказал, что иранская экономика вынуждает Рухани действовать настолько же, насколько и его склонность к прагматизму.  

"Мы сможем заявить о настоящем поворотном моменте, когда увидим, что происходит за столом переговоров, в противовес статьям в "Вашингтон Пост", - сказал Грег Тейлман, являвшийся высокопоставленным сотрудником разведки в Государственном департаменте. "Моя собственная оценка, однако, заключается в том, что риторика кампании Рухани указывала на совершенно иной подход к внешней политике, чем у его предшественника. ... Есть все больше свидетельств того, что звезды расположены для более продуктивной дискуссии с Соединенными Штатами не только по иранской ядерной программе, но и по таким вопросам как Сирия".

Тейлман сказал, что он особенно ободрен высказываниями верховного лидера Ирана, аятоллы Али Хаменеи, которые указывают на то, что у нового президента есть поддержка самой влиятельной фигуры в стране.

В той степени, в которой выборы Рухани и его недавние заявления приветствуются как момент благоприятной возможности, у администрации есть шанс перезагрузить американо-иранские отношения. Чиновник по вопросам национальной безопасности в Белом доме Бен Роудс сказал в пятницу, что встреча между двумя президентами "в настоящее время не планируется". Но бывшие чиновники предсказывают "случайную" встречу в коридорах за пределами Генеральной ассамблеи на следующей неделе и сказали, что это будет желанным шагом. 

"Новая иранская администрация открыла дверь к улучшению отношений, и дверь для Соединенных Штатов настолько широко, насколько такие двери вообще открываются", - написал Пиллар в пятницу в комментарии для "The National Interest". "Было бы глупо для Соединенных Штатов не войти в эту дверь".