«Возможно, существует какая-то ленинская бизнес-модель, согласно которой вредить своим клиентам – хорошая идея, но они являются крупнейшим поставщиком в мире», – сокрушается министр финансов США Скотт Бессент в интервью Financial Times. Так он реагирует на решение Пекина ввести экспортный контроль для редкоземельных металлов. Со стороны Китая это стало контрмерой против американских тарифов и других ухищрений. «Играть по-жесткому» могут двое – и вот теперь американский Минфин заныл.

Помимо прочего, Бессент обвинил Китай в намеренной попытке навредить мировой экономике, поскольку, по его мнению, собственная экономика КНР слаба, а Пекин «хочет потянуть за собой всех остальных».

Именно этот человек возглавляет переговорную команду американцев, которая, если ей верить, делает все возможное, чтобы за оставшиеся до саммита АТЭС две недели договориться с китайцами. Тогда президент Дональд Трамп и председатель Си Цзиньпин встретятся и торжественно завершат торговую войну подписанием рамочного соглашения. В тот миг мировую торговлю настигнет оптимизм, а миллионы миллионеров вздохнут спокойно.

Казалось, что к тому и идет: договорятся, никуда не денутся. Из поведения Белого дома следовало, будто ради этого соглашения там готовы символически «сдать» Тайвань, а Пекин расщедрился на обещание инвестировать в Америку один триллион долларов. В качестве прелюдии стороны даже заключили сделку по отрыву американского подразделения TikТok от головной компании. В противном случае эта соцсеть была бы запрещена в США, а теперь в совет директоров компании войдет 19-летний сын Трампа Бэррон. У президента большие проблемы с доверием, поэтому он всюду пытается поставить близких людей.

Но потом Трамп внезапно вспылил. Заявил, что встреча с Си не имеет смысла. Ввел против товаров из КНР пошлину в 100% к тарифу 36 %, который установил ранее. Учредил сбор в 50 долларов за тонну груза с китайских судов в американских портах. В общем, разошелся не на шутку, потому что переговоры зашли куда-то не туда.

Наиболее парадоксально то, что помимо редкоземельных металлов, президента США более всего интересовали соевые бобы – точнее, то, что, Китай их больше не покупает и тем самым «вредит американским фермерам». В своей социальной сети под названием «Правда» Трамп посвятил соевым бобам как минимум три поста, пообещав сделать их «снова великими».

В этом есть своя логика. Бобовые фермеры – республиканский электорат, которому нынешний президент обещал золотые горы, а на деле лишил крупного покупателя. Трамп назвал фактический отказ китайцев от американской сои «экономически враждебным актом», понимая, что это своего рода месть Пекина ему лично.

Но эта логика, если подумать, смешна. Соевый вопрос – это порядка 12 млрд долларов в год. Сущие копейки в сравнении с триллионом инвестиционных вложений и триллионными же убытками для мировой экономики в случае провала переговоров. Сложно представить, что бобы могут быть настоящим препятствием к сделке.

Проще вообразить, что кто-то из окружения президента США его специально накручивает и подбивает к резким шагам, которые только усложняют дело. Кто-то, чья истинная цель – провал переговоров и введение торгового эмбарго против КНР.

Поскольку доступ к телу Трампа строго ограничен, кандидатур немного. И самая очевидная – тот, кто эти переговоры ведет. Тот, кто, как бы занимаясь дипломатией, хамит и высмеивает общественно-политический строй и экономику гордых китайцев, с которыми должен договориться по-хорошему. То есть это министр финансов Скотт Бессент. Если подозревать кого-то во вредительстве, то его.

Это, конечно, теория заговора, но Бессент как будто рожден для того, чтобы участвовать в заговорах. Почему Трамп при всей своей мнительности ему доверяет – одна из главных загадок Белого дома.

Если соврать про Бессента, будто он – сатанист (Международное движение сатанизма признано экстремистским и запрещено в России), в это можно было бы поверить. Если смотреть из России, сатанизм для него гармоничен, поскольку биография министра финансов США – это нагромождение чего-то незаконного, экстремистского и признанного нежелательным на территории РФ. Альма-матер, места работы, сексуальная ориентация – все одно к одному. Но главная характеристика перекрывает все остальные: он тот, кто сделал Джорджа Сороса Джорджем Соросом.

Это произошло в сентябре 1992 года, в так называемую черную среду, когда Сорос сорвал свой исторический куш, спровоцировав падение фунта стерлингов и заработав на этом миллиард. Британский офис Сороса возглавлял именно Бессент, твердо верящий в успех аферы. Тогда он получил свои первые по-настоящему большие деньги, а позднее, став сам себе Соросом, сделал еще больше денег, играя на понижение важных мировых валют.

Если в данный момент он играет на понижение против Китая, периодически путая личную шерсть с государственной, это даже не измена. Это Скотт Бессент, каков он есть.

Детская травма, определившая его личность, в том, что Бессент должен был с младых ногтей иметь от жизни все, но волею рока вырос в бедности, работал с девяти лет и поначалу подумывал об армейской карьере. Его отец разорился на инвестициях, дядя из Конгресса – сел за коррупцию, мать четыре раза меняла мужей. Талантливый парень Скотт должен был все исправить – и он исправил.

Бессент пробился в Лигу плюща, входил там в студенческую элиту, стал бакалавром политологии, а позднее вернулся туда же преподавать, имея за плечами огромный опыт не столько в политике, сколько в инвестициях, спекуляциях, перепродаже недвижимости (то, на чем разорился отец) и управлении хедж-фондами.

Став уже по-настоящему богатым человеком (нынешнее состояние – более полумиллиарда долларов), Бессент все-таки пошел в политику. И впечатление такое, будто ошибся поворотом. При всех своих вводных он должен был быть либералом и демократом – и как будто бы ими был. Но самым высокопоставленным геем (ЛГБТ-движение признано экстремистским и запрещено в России) в истории США стал в консервативной администрации республиканца Трампа, несмотря на близость к Соросу.

Трамп характеризует Сороса как «плохого парня», который «должен сидеть в тюрьме». Минюст США уже запустил расследование против недоброй славы фонда по обвинению в поддержке терроризма. Аналитические доклады, поступающие в Белый дом, заявляют о миллиардных вложениях Соросов в «поддержку экстремистских инициатив и противодействие американским властям». А о том, что структуры «суперзлодея» (как называет его Илон Маск) финансируют политических противников Трампа в США (демократов) и идеологических по всему миру (глобалистов), знает каждый, кто слышал про Сороса.  

При этом глава трамповского Минфина окончательно разошелся с Соросом по бизнесу только в 2018 году. До того они десятилетиями существовали в одном экономическом пространстве: когда Бессент основывал очередной хедж-фонд, Сорос был первым, кто отдавал ему в управление миллиарды.

Хуже того, в политике они поддерживали одних и тех же кандидатов: в разное время Бессент жертвовал средства на кампании таких врагов Трампа, как Альберт Гор, Барак Обама, Джон Маккейн (республиканец, но близкий к демократам) и даже Хиллари Клинтон. Однако после того, как Клинтон проиграла выборы, он внезапно выписал миллион на инаугурацию Трампа. Про таких говорят – переобувание в воздухе. Сам Бессент сказал бы – смена объекта для инвестиций.

Впоследствии этот человек принес в копилку Трампа еще много миллионов – как своих, так и привлеченных со стороны в ходе сбора средств на избирательную кампанию. Он стал главным экономическим советником и приближенным лицом, а теперь входит в число тех, кого Трамп наделил особыми полномочиями и доверил несколько постов сразу.

Например, Марко Рубио – еще одна крайне опасная и расчетливая персона в окружении президента, также назначен советником по нацбезопасности и главным архивариусом. А Бессент, помимо того, что глава Минфина, так еще комиссар внутренних доходов и директор Бюро финансовой защиты потребителей (правда, его роль там в том, чтобы это бюро, по сути, не работало).

Но при всем своем циничном отношении к политике, явленном в смене лагерей, Бессент достаточно идеологизирован, у него есть вера, есть миссия. Как ни странно, это не борьба с Россией, как у Маккейна или Клинтон – Бессент «ястреб», сильно нас не любит, однако концентрируется на других вещах. В их числе противостояние Китаю.

Он верит, что при всех издержках торговое эмбарго против КНР – это благо для США, поскольку открытие американского рынка для китайских компаний было исторической ошибкой. С точки зрения Бессента, она обогатила Пекин, который, не полагаясь на чистый рынок, инвестировал заработанные на Америке деньги в стратегические отрасли, став глобальной угрозой для Вашингтона как конкурент, как диктатура и как оплот компартии.

Это следует из статей, написанных Бессентом. Иными словами, он в принципе не хочет триллионных инвестиций из КНР и видит торговые тарифы от 300% и выше, как предпочтительный сценарий сдерживания Китая. Но именно он ведет с китайцами переговоры об обратном – о торговой сделке. 

Из других его статей следует, что Бессент не боится инфляции (тогда как Трамп боится) и выступает за слабый доллар ради оздоровления торговли, хотя действующий президент сторонник укрепления национальной валюты.

С учетом всего этого, Бессент кажется предпоследним человеком в Белом доме, кому Трамп может доверять (последний все-таки Рубио), но он ему все равно доверяет. С подачи Бессента президент начал «тарифную войну» со всем миром, включая пингвинов. По наущению Бессента носился с идеей ввода пошлин против Китая якобы за импорт российской нефти.

А потом президент направил синофоба договариваться с китайцами о большой сделке, сиречь идти против собственных убеждений.

Возможно, Трамп считает, будто настолько блистательного лидера, как он, невозможно предать, и Бессент его ни за что не предаст, несмотря на конфликт интересов, опыт в смене лагерей и любовь к игре на понижение.

Ему виднее, конечно. Но Джордж Сорос наверняка знает об этом еще больше.