В распоряжении России 4565 кубических километров возобновляемых запасов воды, что больше многолетнего значения на 8,1 процента, говорится в проекте государственного доклада «О состоянии и об охране окружающей среды 2020», который Минприроды опубликовал на своем сайте 2 сентября. Но, неразумно потребляя воду и не занимаясь полноценной очисткой стоков, можно дождаться катастрофы в отдельных регионах уже через 15 лет, рассказали «Парламентской газете» в Институте водных проблем.

В целом по стране пресной воды достаточно — по ее валовым запасам Россия на втором месте после Бразилии, рассказал «Парламентской газете» научный руководитель Института водных проблем РАН Виктор Данилов-Данильян. Из рек, озёр и подземных источников забирают всего около 1,5 процента запасов воды в год, и почти всю её возвращают обратно. Например, в 2020 году добыли 61,8 кубокилометра, и это минимум за последнее десятилетие, сказано в проекте госдоклада. Объёмы снижаются в том числе потому, что меньше теряем при транспортировке.

Другое дело, что вода распределена неравномерно. Европейской части России достаётся только 20 процентов воды, тогда как за Уралом сосредоточено 80 процентов запасов, отметил Данилов-Данильян. При этом 80 процентов населения и хозяйства сосредоточены, наоборот, в европейской части. Водность рек меняется, Дон мелеет начиная с 1990-х годов. В 2020 году его сток был ниже нормы на 57,6 процента, следует из проекта госдоклада Минприроды. Это видно и без специальных расчётов — в Воронежской области можно стоять в реке по колено, рассказывал «Парламентской газете» председатель Комитета Госдумы по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям Николай Николаев.

По словам Данилова-Данильяна, европейскую часть России к 2035 году неминуемо ждёт катастрофическое положение с водой, если не внедрять инновации и не защищать реки от загрязнения. В зоне риска в первую очередь Крым, Калмыкия, Краснодарский и Ставропольский края, Астраханская, Ростовская, Волгоградская, Курганская и Оренбургская области — где и сейчас есть дефицит воды.

Усугубить положение может и глобальное потепление, считает учёный: при повышении температуры с поверхности океана будет испаряться всё больше воды, но она будет дольше задерживаться в тёплой атмосфере. А дожди будут становиться более обильными, но редкими, приводя то к засухам, то к наводнениям, что уже можно видеть в Крыму.

Но прежде всего на истощение запасов воды влияет человек, который неразумно её использует, убеждены в институте. Некоторые источники исчезают, потому что их слишком активно эксплуатируют, а из тех 1,5 процента воды, которую люди забирают, около трети возвращают обратно загрязнённой. Каждый год в российские водоёмы сбрасывают почти 15 кубокилометров неочищенной воды. По словам главы Росприроднадзора Светланы Радионовой, сбросы предприятий, стоки ливневой, промышленной и коммунальной канализации почти не очищают в пяти регионах страны — в Крыму, Дагестане, Севастополе, Кабардино-Балкарии и Приморском крае. Ещё в 13 субъектах очищают менее одного процента стоков, а в 20 субъектах — 10 процентов, процитировали Радионову РИА «Новости». Так что водный кризис вовсе не означает, что все реки и озёра пересохнут, а суть его в том, что вода в них станет такой грязной, что её нельзя будет использовать, а на её очистку придётся тратить столько же денег, сколько нужно для опреснения морской воды, пояснил Данилов-Данильян.

Не дать засохнуть маловодным регионам могут новые оросительные системы, считает учёный. Например, в Астраханской области стали закладывать капельную ленту для орошения под землю, уменьшая испарение и выветривание воды с поверхности. Но дело пошло не сразу — первые трубы сделали из тонкого пластика, который не выдержал промерзание почвы. Пришлось менять на более прочный, способный пережить астраханскую зиму. Пока этот опыт распространён мало, а зря — систему можно использовать на многих орошаемых землях, рассказал Виктор Данилов-Данильян.

На разумное потребление воды в сельском хозяйстве надо обращать особое внимание — больше всего глобальных пресноводных ресурсов «съедает» именно эта сфера, говорится во всемирном докладе ООН от 2021 года. На аграрный сектор приходится 59 процентов потребления, на промышленность, включая выработку электричества — 19 процентов, а население использует оставшиеся 12 процентов.

По данным Минприроды, в прошлом году взялись за экологическую реабилитацию 60,7 гектара водоёмов и привели в нормальное состояние 71 гидротехническое сооружение.

Но чтобы рационально очищать загрязнённые сбросные воды, нужно следить, что и сколько сбрасывают предприятия, отметил Данилов-Данильян. Пока в большинстве случаев приходится полагаться на расчётные данные, которые представляют сами компании. От этого надо уходить. Поэтому в 2018 году Госдума приняла закон, по которому предприятия 1-й категории, то есть оказывающие на природу самое вредное воздействие, должны установить на свои трубы автоматические счётчики, передающие информацию о сбросах напрямую в Росприроднадзор.

Некоторые ответственные промышленники и энергетики их уже поставили, рассказал «Парламентской газете» председатель Комитета Госдумы по экологии и охране окружающей среды Владимир Бурматов. Но депутатов беспокоит, что профильные министерства пока не сформулировали конкретные требования к счётчикам. Это ставит бизнес в непростое положение — если они установят приборы по своему усмотрению, может оказаться, что нужны совсем другие, а сотни миллионов рублей уже потрачены. «Так что пока правоприменительная практика этого закона находится на начальном уровне», — отметил парламентарий.

Нельзя сбрасывать со счетов и диффузное загрязнение — когда стоки попадают в водоёмы не по трубам и желобам, а с полей, промышленных площадок, территорий поселений, не оборудованных ливневой канализацией и так далее.

Когда в России приступили к проекту «Оздоровление Волги», специалисты Института водных проблем подготовили целую монографию, как оценивать диффузное загрязнение и что с ним делать. В министерствах доклад приняли, но пока почти не внедряют его положения. А их необходимо заложить в нацпроект «Экология», считает Данилов-Данильян.

Рекомендации простые, но затратные — города и сёла надо оборудовать ливнёвками и очистными сооружениями, свалки и полигоны — фильтратными ловушками, а сельхозземли нужно обрабатывать определённым образом, чтобы как можно меньше вредных веществ добиралось до воды.

Но даже если ограничиться только обновлением технологий на предприятиях промышленности и ЖКХ, это уже даст значительный экологический эффект, отметил учёный.

Проблема обмеления Дона стоит особняком. Это единственная из крупных рек, водность которой сокращается в основном от природных факторов, сказал Виктор Данилов-Данильян. Река получает питание в основном в степях, а там из-за глобального потепления становится всё суше, тогда как в лесной зоне количество осадков, наоборот, растёт. Но это не значит, что нужно оставаться в стороне — чтобы бороться с обмелением, надо менять структуру водопотребления, внедрять технологии, забирающие как можно меньше воды, восстанавливать систему прудов.

В июле Правительство утвердило дорожную карту оздоровления Дона, по которой на спасение реки выделят 99,37 миллиарда рублей из федерального бюджета и 6,135 миллиарда — из региональных. На реке собираются построить Багаевский гидроузел, чтобы экономить от 3 до 4,5 кубокилометра воды в год, реконструировать магистральный канал для уменьшения потерь, а также углубить дно, построить и реконструировать очистные сооружения. «Важно планировать и организовывать большие экологические проекты, которые будут менять наш подход к использованию рек. Большинство проектов, которые ранее предпринимались, были продиктованы экономикой. Нам нужны проекты, которые продиктованы экологией», — отметил Николай Николаев.

Сейчас в Правительстве создают рабочую группу по Дону, куда войдут и парламентарии, рассказал председатель Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Алексей Майоров. «Рабочая группа будет заниматься вопросами реализации дорожной карты оздоровления Дона, повышением судоходности, развития рыбохозяйственного комплекса — оценит необходимость законодательных инициатив. Здесь должен быть комплексный подход», — пояснил он. Сенатор добавил, что нужно предусмотреть реальные ресурсы. «Когда будем принимать бюджет на следующий год, учтём Дон», — сказал он.

По такому пути шли, когда начали заниматься Волгой. Федеральный проект по оздоровлению реки действует с 2018 года. Правда, работа идёт медленно, в том числе из-за сложностей с проектно-сметной документацией, но эффект всё же есть, так как на Волгу предусмотрены реальные ресурсы, считает Майоров. Так, в 2020 году снизили объём грязных стоков в Волгу на 0,19 кубического километра в год, отчитались в Минприроды.

В Крыму воды достаточно для надёжного водоснабжения, привела пресс-служба Института водных проблем РАН слова замдиректора по связям с неакадемическими организациями Владислава Полянина. Но ситуация тоже неоднородная. «Для степной части Крыма и Керченского полуострова становятся более ощутимы негативные последствия маловодий и засух, на фоне которых обостряются проблемы, связанные с нерациональным использованием водных ресурсов, большими потерями в распределительных сетях, загрязнением вод и водосборных территорий. Для отдельных районов Южного берега и отчасти речных бассейнов Северо-западного склона, наоборот, растут риски наводнений, носящих катастрофический характер и формирующих значительные избытки воды, которые практически не используются», — считает учёный. В Симферопольском и Бахчисарайском районах воду в дома подают по графику.

Даже обильные дожди не обеспечивают Крым водой надолго, так как водохранилища и водоводы нуждаются в срочном капитальном ремонте, отметил Данилов-Данильян. Чтобы избежать лишних потерь, надо отремонтировать трубы, забетонировать каналы, а лучше построить вместо них водоводы. А на перспективу, чтобы избежать кризиса, надо изучить, за счёт чего наполняются водохранилища, как быстро испаряется с них вода, как устроена система подземных вод и как они связаны с поверхностными водными объектами. Иначе ситуация будет ухудшаться — уже сейчас многие пробуренные скважины истощились, так как их слишком активно использовали и из них пошла минерализованная вода. «В советские годы вопросами поведения воды в Крыму особо не интересовались, решив проблему кардинально — построив Северо-Крымский канал. На Украине им продолжали пользоваться, так что проводить изыскания там не пытались. Теперь, когда Украина перекрыла канал, нужно искать другие пути обеспечения полуострова, и делать это нужно научным путём», — считает Данилов-Данильян.

Владислав Полянин в целом согласен — чтобы преодолеть водный кризис, надо строить новые водозаборы, накопительные ёмкости, прокладывать трубопроводы и, возможно, разрабатывать новые месторождения природных вод, а на более долгую перспективу нужна новая концепция управления водными ресурсами.

Чтобы разработать современные технологии для борьбы с засухами и наводнениями, в Симферополе открыли Южный филиал Института водных проблем РАН. Уже начались наблюдения в верховьях рек и на экспериментальных полигонах в окрестностях водохранилищ, чтобы изучить, какими ресурсами обладает Крымский полуостров, и наметить районы, где будет экономически оправдано сооружать новые водохранилища, рассказали в пресс-службе института. Так что, по мнению учёных, только комплексные исследования, результаты которых власти подкрепят деньгами и претворят в жизнь, могут помочь избежать проблем с водой в будущем.