За сорок лет после распада СССР Восточная Европа существенно уменьшила свою долю в мировом ВВП, рассчитанном по ППС, несмотря на помощь Евросоюза, и продолжает ее терять. России же последние двадцать лет удается сохранять свою долю в мире стабильной и слегка наращивать ее по отношению к Западу

Видя все более враждебную политику стран Восточной Европы по отношению к России, мы решили покопаться в цифрах и понять, было ли экономическое положение восточноевропейских стран, когда они были частью советского блока, более слабым по отношению к периоду, когда они стали частью «большой Европы». Для оценки мы прежде всего использовали показатель доли ВВП стран в мировой экономике по паритету покупательной способности (ППС), рассчитываемый МВФ, а также показатель ВВП на душу населения по ППС того же МВФ.

Первый показатель — доля страны в ВВП по ППС — фактически указывает нам на то, какую часть произведенного мирового ВВП потребляет та или иная страна. То есть его можно трактовать как долю страны в совокупном мировом потреблении.

У нас есть данные с 1980 по 2020 год. Для краткости рассмотрим три точки: 1980, 2000 и 2020 годы.

Советский Союз в начале 1980-х имел колоссальную долю в ВВП мира по ППС — примерно 14,2% (для сравнения: доля США составляла 21%, Германии — 6%. Китай сейчас имеет долю 18%). Восточноевропейский блок в советский период имел долю в диапазоне от 3 до 4,5% мирового ВВП. Эти данные оценочные, рассчитаны как соотношение объема экономик СССР и Восточного блока в 1980-е. Но есть точные данные по четырем странам на 1980 год: Болгария — 0,35%, Венгрия — 0,51%, Польша — 1,3%, Румыния — 0,8%. Вместе их доля составляет почти 3%, а мы еще не считали Чехословакию и Югославию.

Что произошло с долей Восточной Европы в мировой экономике в постсоветский период? Она упала. В 2000 году она составляла уже 2,6%, а в 2020-м только 1,84%. Падение заметное, но в этот период доли сократились у всех стран за счет бурного роста Китая. Так, доля Германии за сорок лет, по данным МВФ, снизилась до 3.4% (в 2000 году — 4,8%), доля США — до 16%, доля России в 2000 году составляла 3,1% и осталась такой же к 2020 году.

Это последнее обстоятельство — стабильное участие России в мировой экономике в последние двадцать лет, несмотря на стагнацию последнего десятилетия, — важный факт. Мы видим, что в отличие от Европы (и Западной, и Восточной) Россия не теряет свою долю в мировом ВВП. Это происходит благодаря развитию сырьевой экономики и сохранению относительно низких цен на многие блага внутри страны, в том числе на электроэнергию, тепло, жилье, многие продукты питания. И этот факт может вызывать ревность у наших ближайших западных соседей, да и вообще Запада: дескать, дарованные России энергетические ресурсы дают ей необоснованное экономическое преимущество.

Для чистоты сопоставлений стран внутри Запада мы исключили фактор Китая. В результате мы видим, что Восточная Европа потеряла существенную часть своей доли, если сравнивать с Россией: в 2000 году ее совокупная доля ВВП по ППС составляла 85% от российского, а в 2020 году только 60%. При этом — надо отдать должное политике Европейского союза — относительно Германии и, например, Испании доля Восточной Европы совершенно не изменилась. Однако внутри восточноевропейской группы динамика в постсоветской период сильно разнилась. Так, наиболее успешной была жизнь Польши: за это время ее доля снизилась очень несущественно, а если исключить влияние Китая, она даже выросла. А остальные страны потеряли очень много. Это заметно по динамике показателя Болгарии, Венгрии, Румынии, которые сохранились территориально, и по ним есть сопоставимые данные. За сорок постсоветских лет Болгария сократила свою долю в мировом ВВП по ППС в три раза, Венгрия и Румыния — в два раза.

Таким образом, мы видим, что если оценивать благополучие Восточной Европы по ее доле в мировом ВВП, то жизнь внутри Европы как минимум не сделала восточные хозяйства богаче, а относительно общей мировой динамики, включая динамику самой России, они даже стали беднее. Откуда же берется представление, что Восточная Европа экономически выиграла в результате распада СССР?

В пользу этого говорит такой показатель, как уровень подушевого ВВП по ППС. В 2020 году в Польше он составлял 34 тыс. долларов, в Венгрии — 33 тыс. долларов, в Чехии — 40 тыс. долларов, в Хорватии — 27 тысяч. В России в тот же год, по данным МВФ, подушевой доход по ППС составлял 28 тыс. долларов. То есть вроде бы в индивидуальном соревновании мы проиграли Восточной Европе — каждый отдельный житель многих восточноевропейских стран оказался богаче среднестатистического россиянина. Тогда почему же совокупно экономики проигрывают, несмотря на вполне лояльную политику Евросоюза?

Здесь вступает в силу один из важнейших факторов экономического благополучия страны, с одной стороны, и показатель ее экономического здоровья — с другой: динамика численности населения. Грубо говоря, чем менее привлекательна страна для жизни, тем меньше в ней рожают, больше из нее уезжают, меньше в нее приезжают. Эти связи мы наглядно видим по российским регионам, то же верно и для стран.

Мы привыкли считать, что Россия катастрофически теряет население. Да, она теряет население, но Восточная Европа теряет в разы больше. Вот цифры. Начиная с 1995 года и до 2020-го Восточная Европа потеряла 17 млн человек — 5,5% населения. Россия за тот же период — 2 млн человек, или 1.3% населения. При этом вся Европа за тот же период население не только не потеряла, а, наоборот, прирастила.

Но дальше вся европейская динамика будет хуже. По прогнозам сайта populationpyramid.net, который рассчитывает динамику населения стран, опираясь прежде всего на уже сложившуюся половозрастную структуру, в последующие тридцать лет Европа, и Восточная Европа в частности, потеряют 25–27% населения, причем сейчас точек слома тренда на убыль населения модель не видит. То есть «кусающие» Россию восточноевропейские соседи в тридцатилетней перспективе превратятся в группу очень маленьких стран с численностью населения в среднем по 10 млн человек, а с учетом неумолимого закона: чем меньше людей в стране, тем меньше она производит ВВП, — Восточная Европа превратится в последовательно деградирующую экономическую территорию.

На примере Украины мы ясно видим, что заокеанских партнеров европейских и восточноевропейских элит предначертанные Европе деградация и экономический упадок вовсе не смущают. Однако почему это не смущает сами европейские элиты, понять сложно.

Советский Союз не вернешь, да и некуда. За последние сорок лет сам Запад в максимально широком смысле слова (включая и СССР) незаметно для себя стал превращаться в пигмея на фоне дико выросшего Китая. Уже сегодня доля в населении мира этого «большого Запада» составляет всего 15% А всего через тридцать лет его доля составит всего 11% за счет предполагаемого бурного роста численности населения Африки. Причем такая все-таки значимая доля Запада сохранится исключительно за счет США и их небелого населения.

Не исключено, что американская и глобальная элита отлично сознают эти мощнейшие процессы и по-прежнему желают превратить российскую территорию через конфронтацию России с Европой прежде всего в источник энергетических и сырьевых ресурсов для бурно растущего южного мира. Конечно, под контролем глобальных корпораций. Однако совершенно очевидно, что участие Восточной Европы, да и вообще Европы в этой большой игре ничего хорошего народам Европы не сулит. По крайней мере, пока этих «пряников» не видно. И если уж они так не любят Россию, то по крайней мере могли бы выставить США хорошую цену за очередной раунд холодной войны против нас.

Что касается нас самих, то демографический прогноз указывает, что мы зацепимся примерно за 130 млн и начнем медленно расти. И чем сильнее мы будем ощущать свою цивилизационную особость от Запада, который совсем не дает нам шанса на дружбу, тем с большей вероятностью мы найдем свою коалицию в этом рождающемся на наших глазах, но, в отличие от времен СССР, не по нашей воле новом мире.