Предпосылок для устойчивого и долгосрочного компромисса между Белградом и Приштиной не просматривается. Об этом в интервью «Известиям» заявил российский посол в Белграде Александр Боцан-Харченко. По его мнению, продвижение вперед на пути к нормализации отношений Сербии и Косово невозможно без создания Сообщества сербских муниципалитетов — механизма решения всех конкретных проблем, включая те, которые вызвали вспышку напряженности 31 июля. Кроме того, дипломат рассказал о том, почему Евросоюз неэффективен как посредник в урегулировании на Балканах.

— Какая сейчас обстановка на севере Косово? Улеглись ли страсти после того, как косовские власти отложили до 1 сентября введение запрета на личные документы и автомобильные номера, выданные в Сербии для проживающих на севере территории сербов?

— Промежуточное решение, которое отсрочило введение косовских личных карт и регистрационных номеров для проживающих в Косово сербов на месяц, — это отложенная очередная вспышка напряженности. И дело не в номерах или паспортах. Были вспышки и по другим проблемам, всё еще открытым и очень болезненным, тут список довольно большой. Первопричина всего этого — попрание резолюции 1244 СБ ООН, которая определяла справедливый, правильный и верный путь урегулирования косовский проблемы в рамках международного права. Это одностороннее провозглашение так называемой независимости Косово, а также продолжение даже не попустительства, а подталкивание странами Запада Приштины [к обострению].

Показательно, что по приказу американцев, сопроводивших это словами, что Приштина сейчас не дисциплинирована, она тут же согласилась отложить решение на месяц. Что говорит о том, что Приштина действует по указке из Вашингтона. Американцам выгодны сохранение напряженности, тлеющего конфликта, вспышки напряженности. Логика США в том, чтобы добиться такого давления на Александра Вучича по линии наиболее болезненной косовский проблемы, чтобы, когда он окажется между двух огней и с учетом внутренней нестабильности, он был бы вынужден пойти на антироссийские меры.

— А что о происходящем там рассказывал Александр Вучич, с которым вы беседовали 2 августа?

— Вучич по Косово абсолютно тверд. На встрече он в полной мере подтвердил, что пересмотра позиции нет, при этом он остается привержен диалогу Белграда и Приштины. Это несмотря на то, что Приштина не выполняет ничего из согласованного и подписанного ранее, жизненно важного для сербов — прежде всего [создание] Сообщества сербских муниципалитетов, которое бы дало возможности механизма нормального решения всех конкретных проблем, включая и те, которые вызвали вспышку напряженности 31 июля.

Он поедет в Брюссель на очередной раунд. Сербы будут готовить свои предложения. При этом он внес весьма решительный элемент в свою позицию — в случае силового сценария, к которому подталкивает Запад Приштину, он ответит. Поскольку он будет защищать Сербию и пойдет до конца. Погромов 2004 года (тогда в беспорядках в Косово, расцененных Белградом как этнические чистки, были убиты 16 человек, 4 тыс. стали беженцами, 800 домов и 36 православных церквей были повреждены или уничтожены. — «Известия») он не допустит и использует все свои военные возможности. Это главное по итогам беседы с Вучичем. Весьма важно и то, что он непреклонен и по поводу присоединения к антироссийским санкциям.

— Вы упомянули Брюссель, куда глава дипломатии ЕС Жозеп Боррель позвал недавно представителей Сербии и Косово. По вашим данным, когда и на каком уровне может пройти эта встреча?

— Она может состояться в середине месяца. Вучич готов участвовать сам. Если это будет рабочий уровень, там, как всегда, будет участвовать его очень подготовленная профессиональная делегация. Сербы всегда приезжают со своими предложениями, которые касаются развязок по всей повестке, не только темы автомобильных номеров и удостоверений личности, но и экономических вопросов, электроэнергетики, пропавших без вести.

А вот косово-албанская делегация, как рассказывают сербские переговорщики, приезжает с пустыми руками, у них предложений фактически нет — или крайне мало, или это заведомые повторы того, что ранее было отвергнуто. Главный вопрос, с которого они начинают и заканчивают, — когда будет признание Косово. И делают они это постоянно, нагло и жестко, поскольку чувствуют, что за их спиной стоит Запад.

— Исходя из логики сказанного, риск того, что 31 августа на границе произойдет то же самое, что мы видели 31 июля, достаточно высок?

— Скажу так: я предпосылок для устойчивого компромиссного решения не вижу. Если взять вариант, что в итоге исхитрятся и найдут какое-то паллиативное временное решение — мол, давайте что-то опять наклеивать на номера, — это не станет долгосрочным решением. Вспышка, пусть и не из-за номеров, возникнет из-за чего-то другого.

Я отчасти ответил на вопрос выше, когда сказал, что не создана главнейшая договоренность для сербов, проживающих в Косово, — это Сообщество сербских муниципалитетов или сербских общин. Она бы как раз и давала все механизмы защиты прав людей и механизмы решения вопросов нормализации отношений между албанонаселенной частью Косово и населенной сербами частью, между Белградом и Приштиной. Это не сделано. Причем в том, что касается поведения и Приштины, и Запада, напрашивается аналогия со всем, что происходило вокруг Минских договоренностей. Здесь то же самое.

Для долгосрочных решений надо пересматривать сами основы и принципы урегулирования. Необходимо эффективное и сбалансированное посредничество — на примере переговоров Белград-Приштина Евросоюз показал совершенно откровенно свою беспомощность и неэффективность как посредник. Как может Запад быть честным брокером, когда он поддерживает в лице основных участников и посредников переговоров независимость Косово?

Взять то же соглашение по Сообществу сербских муниципалитетов. Это соглашение казалось прорывом, но после его подписания Приштина не выполнила ничего — оказалось, что соглашение противоречит их конституции. И когда позже к власти пришли другие деятели, включая того же [премьера Альбина] Курти, заявлялось, что это подписывали другие люди. Для псевдогосударства вообще типично заявлять, что новые власти не несут ответственности за подписанное не ими. И в итоге Запад, который им, по сути, подсказывал: «Вы подпишите, но не выполняйте», стал обращаться к сербам — мол, вы думайте, как пересмотреть это соглашение, чтобы оно было в интересах Приштины. И стали предлагать какие-то варианты, в которых все оказалось выхолощено, и Сообщество вместо механизма и института защиты прав сербского населения Косово превратилось просто в некую неправительственную организацию, у которой нет никаких полномочий и никаких рычагов.

Или, например, ранее, в период переговоров по статусу, когда косовским албанцам было сказано — либо вы найдете компромисс с Белградом, либо вы после конца 2007 года сможете объявить независимость. Кто будет, когда предложено лучшее, стремиться к худшему? Ведь можно ничего не делать и дождаться конца 2007 года.

Так что ждать каких-то прорывов и долгосрочных решений в августе и далее при сохранении таких подходов очень трудно. И опасения, что вспышка напряженности может перерасти в очередной более серьезный конфликт и на Балканах запылает, сохраняются.

— Почему тогда в Сербии, понимая негативную роль США и Запада на Балканах, по-прежнему не могут отказаться от посредничества этих сторон в урегулировании на Балканах. Не пора ли ставить вопрос о новых посредниках, и чем тут может посодействовать Россия?

— В настоящее время речь об этом не идет. В свое время, когда завязывался так называемый брюссельский диалог, к нам обращались представители Евросоюза с тем, чтобы мы этот переговорный процесс поддержали. И главным для нас при решении вопроса, поддерживать или нет, было согласие Белграда на этот формат. И с учетом этого мы, в то время рассчитывая, что ЕС займет более сбалансированную позицию, поддержали и даже содействовали тому, чтобы этот диалоговый формат был поддержан Генеральной Ассамблеей ООН. Поэтому сербы также исходят из того, что здесь имеется поддержка ГА ООН.

Кроме того, Сербия — страна-кандидат в ЕС, они от этого статуса не отказались. Несмотря на то, что, согласно опросам, привлекательность ЕС падает, Вучич, вступая в должность по итогам апрельских выборов, вновь обозначил цель присоединения к ЕС — как основную. Этот настрой сохраняется, поэтому сербам не остается ничего, кроме как поддерживать существующий диалоговый формат.

В любом случае, сербы исходят из того, что наличие каких-то переговоров — в которых они пусть и разочарованы, и от которых они пока не усматривают эффекта — лучше, чем вакуум и отсутствие любых диалоговых возможностей.

— А как в России оценивают потенциальное вмешательство Международной миссии под эгидой НАТО в самопровозглашенной республике Косово (сил KFOR) в случае появления «угрозы стабильности» на севере региона?

— Силы для Косова в рамках своего мандата должны выполнять превентивную роль, не допуская конфликта. Они должны не допустить того, чтобы косово-албанский спецназ оказался на севере Косово, что, конечно, автоматически вызывает защитную реакцию местных сербов.

Кстати, я заметил, что в СМИ силы для Косово часто подаются как миссия НАТО. Еще раз хочу подчеркнуть, что это не миссия НАТО, при всем том, что сейчас они состоят из натовских контингентов. На самом деле это миротворческая миссия, которая сформирована и должна действовать на основе резолюции 1244 СБ ООН. Другое дело, что, она де-факто стала ведомой НАТО и содействует созданию албанской армии — если вещи своими именами называть.

Поэтому любое вмешательство этих сил воспринимается болезненно, крайне негативно и ассоциируется с тем, как однажды в 1999 году НАТО уже вмешалось. А это повлекло уничтожение целой страны и огромного количества мирного населения.

— После воскресной вспышки на границе глава департамента по делам Косово в правительстве Сербии Петар Петкович заявил, что, если косовские власти не откажутся от своих планов, Сербия самостоятельно и без согласия Приштины начнет формирование в Косово Сообщества сербских муниципалитетов. Какова вероятность, что Белград действительно пойдет на это?

— Вполне возможно, раз заявлено. Но это не лучший вариант для Белграда, поскольку он взял на себя обязательство решать это в рамках переговоров и на основе соглашений, которые уже подписаны. Ведь чтобы это Сообщество было эффективным, оно должно создаваться вместе с Приштиной и признаваться Приштиной. В этом проблема.

Но самое главное: в рамках западной или приштинской позиции после 31 июля об этом Сообществе ни слова не было сказано. Почему не вспомнили о том, что все это происходит из-за того, что не было реализовано самое жизненно важно соглашение для Сербии? А надо срочно возвращаться к этому, для этого не надо дожидаться середины августа. Можно уже сегодня заставить Приштину приступить к работе по реализации уже подписанного ей, завизированного ЕС и всецело поддержанного Белградом соглашения. Вот это и была бы база, чтобы двигаться вперед на пути к нормализации отношений Белграда и Приштины.

— Как известно, у истории нет сослагательного наклонения. Но все же — могло бы отношение Запада к Сербии быть другим, если бы эта страна на протяжении десятилетий и особенно сейчас не была так дружелюбна по отношению к России?

— Разумеется. Все было бы совершенно по-другому. Но это уже не была бы Сербия, с которой мы сотрудничаем и с которой мы в братских отношениях. А антисербское отношение Запада, устойчивая сербофобия, как бы она ни прикрывалась, связана с отношением здесь, в Сербии, большинства народа и официального Белграда к России. С тем, что они не присоединяются к санкциям, с тем, что здесь нет признаков русофобии, что мы продолжаем реализацию наших проектов во всех сферах. Это раздражало Запад всегда, а сейчас вызывает просто истерику. На фоне всего происходящего в Европе Сербия выглядит решительно по-другому, поэтому ее и пытаются давить.