Выступления Дональда Трампа по украинскому вопросу ждали с максимальным интересом и даже ажитацией. Однако его заявление, сделанное 14 июля в присутствии генсека НАТО Марка Рютте, оставило у многих ощущение недосказанности. Впрочем, ничего удивительного в этом нет, пишет председатель Совета по внешней и оборонной политике Федор Лукьянов в журнале «Профиль».

За последние полгода стало ясно, как именно Трамп подходит к сложным международным проблемам. И его высказывания на тему российско-украинского конфликта исключением из общей логики не стали.

В центре этой логики — производство максимально громких шумовых эффектов, призванных продемонстрировать решимость, непреклонность и эффективность. Далее следует бесконечное повторение одного и того же. Попытки уточнить нюансы игнорируются, дабы создать впечатление одновременно последовательности и неопределенности действий. За всем этим угадывается стремление избежать глубокого, необратимого вовлечения — то есть участие должно быть краткосрочным и насколько возможно незатратным. Наконец, очевидна неспособность (или нежелание) идти наперекор общепринятым представлениям, даже если декларируется обратное. Иными словами, Трамп сильнее зависит от мейнстрима («глубинного государства»), чем ему хотелось бы показать. По-настоящему революционные меры Трамп принимать не готов.

Недавнее участие Америки в войне Израиля и Ирана — наглядная иллюстрация вышесказанному. Кульбит с однократным нанесением ударов по ядерным объектам идеально соответствовал описанной схеме. Трамп проскользнул между струек, удовлетворив разные группы своих сторонников (неоконы и «преждевсевисты»), Израиль и тех, кто выступал за скорейшее прекращение боевых действий. Ну и, ясное дело, смог на весь мир объявить себя победителем и даже удостоиться еще нескольких выдвижений на Нобелевскую премию мира. Какой именно результат достигнут, понять невозможно, решена ли главная проблема (ядерная программа Ирана) — неизвестно. Да и вообще, как ни парадоксально, после столь резкой встряски, на самом деле, мало что изменилось. Зато можно раз за разом повторять, насколько «великую работу» для всего мира сделали Соединённые Штаты под руководством Трампа.

Приведенная схема отчасти проецируется и на украинский вопрос, хотя, конечно, ситуация сильно отличается. Трамп понял, что быстро избавиться от этой темы не удастся. Заниматься ей он не особенно хочет, но бросить не может из соображений: а) престижа; б) вышеупомянутой роли мейнстрима. Соответственно, нужны приличествующие случаю аналоги «удара B-2 по ядерным объектам» — чтобы ярко, быстро и без увязания в трясине. Последнее Трампа, судя по всему, беспокоит, он категорически не хочет, чтобы «война Байдена» стала его войной. Неслучайно он повторил это трижды в выступлении о России и Украине.

Из того, что сказал Трамп, следует, что он и по российско-украинскому вопросу пытается действовать в духе обозначенной логики. Европейские союзники передадут из своих арсеналов Киеву необходимое ему вооружение (в частности системы «Патриот»), а взамен купят у США современное оружие, «оплатив его на 100%». Последнее подчеркнуто отдельно, поскольку для Трампа принципиально: это всё только бизнес, да еще и выгодный. Как такая рокировка вооружений будет выглядеть на практике (порядок и сроки поставок и прочее), пока не вполне понятно. России обещаны пошлины на ее сырье для третьих стран, то есть речь идет о схеме, обсуждавшейся в конгрессе и описанной сенатором Линдси Грэмом*. Но вводить их будет Белый дом (это значит, что он же сможет их отменить в любой момент), размер пошлины — 100% (500%, которыми грозил Грэм*, просто не нужны, сказал Трамп), а ее введение отсрочено на 50 дней. Тот же подход, что и ко всем торговым переговорам.

С точки зрения Трампа, он остается в режиме торга. Поскольку добиться от Путина ничего не получается, надо усилить нажим на Москву, сделать аргументы более весомыми. Но без перехода в откровенную конфронтацию и вступления в лобовое военно-техническое противостояние. Трамп по-прежнему избегает прямых нападок на Путина, хотя и «очень недоволен» и «разочарован» российским визави. Он оставляет себе пространство для маневра и некоторого отступления в сторону.

В общем, Трамп выступил в своем репертуаре, не забыв в очередной раз напомнить: это не моя война, я исключительно за мир. Ну и не обошлось, конечно, без привычного хвастовства о невероятно успешном миротворчестве Дональда Трампа, который прекращает один конфликт за другим (Индия — Пакистан, Израиль — Иран, ДРК — Руанда, Сербия — Косово, Газа — ну вот почти…). Сейчас еще Армения и Азербайджан добавились, а также Египет и «соседняя страна» (название Эфиопии Трамп, похоже, забыл).

Трамп продолжает лавировать между группами своей поддержки, стремясь не попасть в положение, когда ему придется четко занять ту или иную сторону. Риск втягивания в украинскую баталию остается и даже возрастает. Прямого воздействия на военно-политическую ситуацию объявленные меры не возымеют. Но переговорный этап России и США, начавшийся звонком Трампа Путину в феврале, вероятно, можно считать завершенным. Трампу надоело, раздражение у него вполне искреннее. А позиция Путина ни на йоту не изменилась, и, судя по всему, как-либо корректировать ее, чтобы сохранить отношения с Трампом, он не намерен.

То есть Россия не считает, что она сейчас о чем-то с Америкой торгуется. Есть, правда, загадочные «новые идеи», переданные Лавровым Рубио в Малайзии. Но, исходя из опыта, можно предположить, что ничего нового в них нет — это старые тезисы, изложенные несколько другими словами. Подход России к урегулированию украинского кризиса не меняется уже три с половиной года, нет признаков, что изменится сейчас. Тем более после, пусть и достаточно выверенного, но всё же «наезда» со стороны Трампа.

В Москве, вероятно, исходят из того, что полномасштабного вовлечения Вашингтона по модели 2023−2024 годов не будет (для этого просто нет ресурсов), а полумеры качественно ничего не изменят, хотя и затянут процесс. Последнее само по себе малоприятно и увеличит издержки, но это не повод вносить серьезные коррективы. Ну и второе — Трамп не хочет долго заниматься украинским вопросом, его цель — поскорее соскочить с темы. И у него есть весомые соратники, желающие того же, прежде всего в Пентагоне.

Впрочем, чего бы ни хотели и ни ждали вовлеченные участники, долгосрочной стратегии, похоже, нет ни у одной, ни у другой стороны. Набранная инерция сильнее любых намерений.

*Физическое лицо, внесённое в список террористов и экстремистов РосФинМониторинга