В последние годы в экономике Европы складывается сложная ситуация с долговой нагрузкой: в ряде стран Европейского союза (ЕС) госдолг по отношению к ВВП превысил 100%, а, например, в Греции, которая фактически испытывает хронический дефицит платежеспособности, этот показатель составляет уже 152,5%, в Италии – 138%, во Франции – 114%.

Еще более интересные цифры получаются, если рассматривать долговую нагрузку на душу населения – в таких, казалось бы, самых благополучных, странах, как Бельгия, Италия, Франция, Финляндия и Австрия, она уже превышает 40 тысяч евро на человека. Более того, страны ЕС существенно дифференцированы по долговой нагрузке (например, в Эстонии она составляет лишь 24% ВВП), однако с 2022 года, с началом российско-украинского конфликта, ситуация стала стремительно ухудшаться, и госдолг растет почти во всех странах ЕС. Это связано, в частности, с тем, что страны стали существенно увеличивать свои оборонные расходы, создавая дополнительную нагрузку на государственные финансы.

Однако в разных национальных экономиках ЕС причины роста долговой нагрузки отличаются. Так, Германия ослабила свои бюджетные правила, отменив так называемый "долговой тормоз", предоставив возможности для бесконтрольного роста госдолга. Польша достигла максимальных успехов в наращивании оборонных расходов, доведя их уже до 4% ВВП. Однако для решения всех запланированных задач ей пришлось привлекать заемное финансирование в больших объемах. Финляндия стала испытывать сложности с балансом внешней торговли, что вынудило страну в большей степени, чем ранее, прибегать к увеличению госдолга.

Однако важным долгосрочным структурным показателем, который отражается на росте госдолга почти всех стран Европы, является старение населения. Рост доли пожилых людей увеличивает нагрузку на пенсионные системы многих стран (это сегодня характерно почти для трех четвертей стран ЕС), и они вынуждены увеличивать свои расходы. Однако доходы при этом растут очень слабо (экономический рост той же Германии балансирует на отметке 0-0,5 % в год). Приходится все чаще прибегать к суверенным заимствованиям.

Важно отметить, что энергетический кризис, связанный с отказом от дешевых российских энергоносителей, а также пандемия стали огромными шоками для европейской экономики, существенно ограничив ее рост, который, видимо, останется вялым в среднесрочной перспективе. Вследствие агрессивного торгового протекционизма США напряженность в международной торговле сохраняется, и для многих экспортоориентированных экономик Европы (той же Финляндии и Германии), которые напрямую испытывают давление тарифов Дональда Трампа, источник роста за счет доходов от экспорта ослабляется.

Наблюдающаяся деиндустриализация экономики ЕС, преимущественно Германии, когда промышленные предприятия "покидают" регион и "уходят" в США, также ограничивает экономический рост. Вместе с растущими расходами на оборону, декарбонизацию, здравоохранение и пенсионное обеспечение получается, что фискальное пространство в ЕС все больше сжимается. Многие страны уже не могут выполнить правило дефицита бюджета в размере 3 % ВВП и вынуждены снова и снова обращаться к суверенным заимствованиям.

Долговая нагрузка не имеет тенденции к снижению, при этом высокие процентные ставки сохраняются (это необходимо для дальнейшего сдерживания инфляции и закрепления инфляционных ожиданий). Все это ограничивает экономический рост и рост доходов бюджета. Ожидается, что госдолг ЕС может увеличиться с нынешних 82% до 130 % в ближайшие полтора десятилетия, если на общеевропейском уровне не будут предприняты серьезные действия по структурному реформированию экономики, бюджетной консолидации и более тесной интеграции рынков капитала в ЕС, что будет обеспечивать расширение доступа стран к финансированию.