Никто иной, как Греция закрывала глаза на растущий государственный долг, скрывала его, а сейчас пытается избежать дефолта. Но каким-то образом кризис в этой стране превратился в проблемы Германии. Ангела Меркель, канцлер Германии, возглавила список противников оказания Греции финансовой помощи. За ее старания г-жу Меркель хвалят сограждане (таблоид Bild изобразил ее в образе Бисмарка с мечом), но осуждают соседи.

"Ангела, наберитесь мужества", - призывает Вивиан Рединг, вице-президент Европейской комиссии. Другие страны считают огромные профициты текущего счета Германии почти такой же серьезной проблемой, как дефициты Греции. Они продолжают ждать от закаленной историческими трудностями Германии щедрых вложений в Европейский проект и снижения планки требований. И обвиняют ее в том, что она повернулась ко всем спиной. В конце марта европейские лидеры пришли к согласию, несмотря на свои разногласия в отношении Греции. Согласно сделке, придуманной г-жой Меркель и президентом Франции Николя Саркози, партнеры Греции по Еврозоне окажут ей помощь только в крайнем случае. Это будет именно та финансовая поддержка, которой хотела избежать г-жа Меркель, но скорее всего она никогда не будет предоставлена.

Помощь в любом ее виде требует единогласного согласия 16 стран-участниц Еврозоны, а Германия имеет право наложить вето. Участие МВФ защитит Германию от обвинений, что она предъявляет жесткие условия. Остается надеяться, что одних только разговоров о спасении будет достаточно, чтобы ослабить спекулятивные атаки на Грецию. Однако вызванные кризисом противоречия, которые берут свое начало еще в 1999 году, когда был введен евро, остаются неразрешенными. Германия приветствовала единую валюту как средство для выравнивания условий игры и с тех пор поддерживает ее конкурентоспособность. А Греция и другие страны средиземноморского региона восприняли введение евро как возможность вести дела прежним образом, но с приятным бонусом в виде низких процентных ставок. Все сходятся во мнении, что Греция и подобные ей страны должны измениться. Вопрос в том, надо ли при этом поменяться Германии - крупнейшей экономике в Европе?

Большинству немцев такие предложения кажутся странными. Как они говорят, Германии для перехода на единую валюту пришлось пожертвовать сильной маркой и пойти на расходы для поддержания единства. Сотрудники и профсоюзы объединились в борьбе против роста расходов на рабочую силу. Правительство тоже внесло свой вклад, пойдя на либерализацию рынка труда. Также оно сократило взносы в систему социального страхования, частично компенсировав недостаток повышением налога на добавленную стоимость. С 2000 по 2008 гг. затраты труда на единицу продукции сократились на 1.4% в Германии и выросли почти на 1% во Франции и Великобритании. Германия превысила установленный Еврозоной потолок дефицита бюджета в 3% от ВВП, но устранила дефицит накануне кризиса.

Но все эти достоинства кажутся некоторым коллегам Германии по Евросоюзу пороками. Соперничество Германии с Китаем за роль ведущего экспортера требует сокращения доходов, а из-за этого немцы меньше тратят. Ее профицит текущего счета и соответствующие дефициты у других государств - вот основная причина нестабильности. Министр финансов Франции Кристин Лагард недавно призвала страны с профицитами "сделать хоть что-нибудь", чтобы поддержать рост Европы, и подвергла сомнению немецкую ориентированную на модель экспортного роста. Она не стала прямо предлагать Францию на роль образцовой модели, зато это сделал немецкий исследовательский институт IMK. Рост заработных плат во Франции соответствовал производству и инфляции. Экспорт страны рос медленнее, чем в Германии, зато частное потребление развивалось почти в три раза быстрее. С 1999 по 2007 гг. ВВП Франции рос в три, а уровень занятости - в два раза быстрее, чем в Германии.

Густав Хорн из IMK отмечает, что в Германии ориентированность на экспорт создала 400 000 рабочих мест, но из-за слабого спроса 1 млн. человек остались без работы. Многие немцы усматривают в этом попытки навредить экспортерам страны. Спринтер не должен "класть себе в шорты свинцовый груз", - отшутился министр экономики Райнер Брюдерле. Предложение равняться на Францию с ее дефицитом бюджета и слабым производственным сектором кажется немцам странным. Немецкие чиновники отказываются от наиболее очевидных способов сократить профицит текущего счета. Они утверждают, что уровень зарплаты устанавливается рынками, а не правительством. Их искусственное повышение просто повысит безработицу, что еще больше сократит потребление и импорт.

В качестве одного из решений г-жа Лагард предлагает сокращение налогов, что по-видимому, пришлось по душе немецкому коалиционному правительству, куда входит Христианско-демократический союз г-жи Меркель и Свободная демократическая партия. Однако новая поправка к сбалансированному бюджету в конституции вынудит Германию урезать расходы или поднять налоги - хотя эти меры и противоречат решениям, предложенным для борьбы с дисбалансами в Европе и поддержки роста. Есть и другие способы сократить разрыв между высоким уровнем сбережений и относительно низким уровнем инвестиций в Германии, что лежит в основе текущего профицита.

В новом исследовании, проведенном ОЭСР, говорится, что главная задача Германии - увеличить инвестиции, например, путем поощрения инноваций, чем любит заниматься Меркель; или ослабления требований к юридическим и бухгалтерским компаниям, - а вот это ей может не понравиться. Но эти решения не принесут немедленных результатов. Профициты Германии еще долго будут мешаться Европе.

По материалам издания The Economist