Отсутствие новостей - это тоже новость. В случае с противостоянием Кишинева и Комрата, может быть, даже позитивная. Пока никто точно не знает, как пойдет. Известно только, что парламент Гагаузии отложил чрезвычайную сессию на неопределенное время.

А ведь считалось, что именно на ней депутаты объявят чрезвычайной и ситуацию. Как правило, в автономиях так бывает, когда они намерены идти до конца. Но обострение, судя по всему, поставили на паузу. Возможно, до 2 февраля - на этот день Гагаузия назначила себе референдум о внешнем векторе и отложенной независимости. Но, возможно, что и минуя его.

Теперь решительность гагаузских депутатов уже не выглядит безусловной. Не всех, но большинства - его составляют представители Демпартии, входящей в правящую коалицию Молдавии. Хотя надавили на них не только по партийной линии.

Кишинев задействовал все рычаги. Суд признал плебисцит незаконным, Генпрокуратура возбудила уголовное дело по статье "Самоуправство", следователи МВД дополнили его статьей "О разжигании национальной вражды и розни". А 16 января чуть ли не все депутаты получили повестку для дачи показаний. Дружно ее проигнорировали, дав понять, что вопросы здесь задают они.

А вопросы уже в бюллетенях. Первый: какую интеграцию вы поддерживаете (с ЕС, Таможенным союзом или со всеми сразу)? Второй: должна ли Гагаузия выйти из Молдавии, если та отойдет Румынии? Чрезвычайную сессию для того и планировали, чтобы закрепить необратимость процесса. Но, видимо, местные политики пока оказались не готовы к точке невозврата.

Тем более, что Кишинев согласился вступить с ними в переговоры. На политическом уровне. Сразу бы так, утверждают эксперты. Ведь, по большому счету, автономным плебисцитом Гагаузия всего лишь хотела проверить Кишинев "на вшивость". На следование нормам конституции, которая, во-первых, позволяет территории участвовать в определении внешней политики, а во-вторых, гарантирует ей суверенитет, если Молдавия его потеряет.

Поступи Кишинев хитрее, разреши он гагаузам высказать свое мнение, и оно, возможно, дальше административных границ и не вышло. А так, из-за его прямолинейности, за рамки все еще может выйти сама Гагаузия.

Кишинев и Комрат, пожалуй, еще никогда не были так близки к открытому противостоянию за все те 20 лет, что Гагаузия числится автономией. Но сейчас в ней вспоминают совсем другое время: те четыре года, что республика была независимой. И тот октябрь 1990-го, когда она добилась права на суверенитет. 50 тысяч вооруженных людей во главе с молдавским премьером Друком тогда пытались взять ее "огнем и мечом".

От самостоятельности отказалась сама. В 1994-м добровольно поступила в распоряжение Кишинева. В Комрате всегда отдавали себе отчет в том, что стремление к полной свободе ограничено географией. Как ни крути, вокруг сплошная Молдавия. И только за то, что все-таки не Румыния, ей простили и "крестовый" поход, и плакат на здании парламента с лозунгом "хороший гагауз - мертвый гагауз".

Думали, стерпится - слюбится. Не получилось. Молдавия и теперь ведет себя так, словно хочет любить не Гагаузию в себе, а себя в Гагаузии. Причем силой. Кишинев, похоже, твердо решил воспользоваться ею, если дойдет до крайностей. Опрометчивая самоуверенность. Ведь пока он не одержал ни одной военной победы. В том числе и в Гагаузии.

Из Кишинева - директор информагентства "НИКА-пресс" Владимир Цеслюк.

Шейнкман: Еще пару дней назад гагаузские депутаты выглядели более решительно, но, тем не менее, они отказались от чрезвычайной сессии. Как вы считаете, почему? Можно ли говорить о том, что действия Кишинева приносят такой эффект?

Цеслюк: Скорее всего, да. Решительность была ровно до того момента, пока Генпрокуратура Молдавии не открыла уголовное дело по факту референдума. Не то чтобы испугались, наверное начались консультации, о которых мы ничего не знаем. Отказ от чрезвычайной сессии выглядит как демонстрация нерешительности, сигнал того, что референдум может не состояться.

Шейнкман: К этому референдуму практически готова вся Гагаузия, в том числе и граждане. Не получится ли так, что парламент автономии вступит в противоречие с собственным населением?

Цеслюк: Действительно, все общественно-политические организации Гагаузии за референдум. Есть основания думать, что, если он состоится, подавляющее большинство жителей гагаузской автономии проголосует за Таможенный союз и за "отложенный суверенитет" Гагаузии.

Мне кажется, что в этой ситуации Кишиневу было бы полезно получить данные о настроениях в Гагаузии. В течение более чем 20 лет Кишинев с Комратом по основным проблемам не разговаривал. Если референдум не состоится, опять все повиснет в воздухе и опять все процессы, которые наблюдаются в Гагаузии в течение 20 лет, уйдут куда-то в подполье, и где-то под ковром будет тлеть этот огонь. Я лично считаю, что, наверное, надо было бы согласиться с тем, что референдум пройдет, а потом уже разговаривать.