Республиканская партия на Севере появилась из ниоткуда в 1854 году, сформировавшись из остатков партии вигов,  "Партии свободной земли",  которая выступала против распространения рабства на запад ввиду его малой экономической эффективности, но не призывала к его отмене на территории южных штатов, и партии "незнаек" (Know –Nothings),  которая стремилась обуздать иммиграцию (особенно из Германии, Ирландии и других католических стран). Республиканцы были против рабства, и требовали мощное национальное правительство, которое будет финансировать индустриализацию на севере. Новая Республиканская партия росла очень быстро. Не удивительно что, ее основными инвесторами были северные капиталисты - финансисты, промышленники, грузоотправители и т.д. К тому же двое из ее основателей - Сэлмон П. Чейз (сначала сенатор, а затем губернатор); и Уильям Сьюард (также губернатор и сенатор) являлись сильными политическими лидерами.

На съезде республиканцев в Чикаго в 1860 году, Чейз и Сьюард были фаворитами в кандидаты на должность президента страны. Линкольн был темной лошадкой. В политике, он только в течение одного двухлетнего срока - 1847-49 гг. работал в Палате: Конгресс же он покинул за 11 лет до этого! Про Линкольна знали всего три вещи: он считался политическим легковесом, которым могли бы легко манипулировать власть предержащие; ему могли помочь родные стены, так как он сам был из Иллинойса, где был расположен конференц-зал; и сам он и руководитель его кампании - Дэвид Э. Дэвис были чрезвычайно ловкими политиками.

В 1860 году подавляющее большинство республиканцев не хотело войны. Но относительно мягкий - Сьюард ранее сказал несколько фраз, которые заставили многих ошибочно поверить в то, что он был поджигателем войны. Хотя если Сьюард мог бы, вероятно, и подвести страну к войне, то горячий Чейз, вероятно, мог бы ее начать. А вот неизвестный никому Линкольн пробормотал несколько утишающих слов о мире, которые разошлись по стране. Меж тем, он и Дэвис прибегали к таким закулисным манипуляциям на этом съезде, что современные негодяи от политики могут лишь позеленеть от зависти.

Как следствие Линкольн стал представлять республиканскую партию на выборах.

Республиканская кампания на выборах 1860 года имела на повестке дня два вопроса, которые беспокоили южан до такой степени, что впоследствии южные штаты решились на отделение. Прежде всего, речь шла о республиканской партийной платформе 1860 года. По сути, капиталисты Севера захотели, чтобы правительство США обложило налогом только Южные штаты и настолько глубоко, насколько было необходимо, для того чтобы финансировать индустриализацию Севера, и необходимую для этого транспортную сеть. В те дни не существовало налога на прибыль. Федеральное правительство получало большую часть своих доходов от тарифов (налогов) на импортируемые товары. Южные штаты, импортировали большинство промышленных товаров, которые они использовали в работе и для жизни из Англии. Поэтому именно они платили больше всего налогов, которые и поддержали федеральное правительство. Северяне импортировали очень мало и потому платили налогов куда меньше.

Во-вторых, Республиканская партия - в отличие от любой другой крупной  политической партии, являлась чисто региональной партией Севера,  а вовсе не национальной партией. Если республиканцам, каким бы то способом удалось бы получить контроль над Конгрессом и Белым домом, то тогда они бы смогли заставить федеральное правительство принять и ввести в действие свою партийную платформу и, таким образом, превратить процветающие на юге штаты в нищие сельскохозяйственные колонии северных капиталистов. А учитывая демографические тенденции 19-го века, южные штаты в этом случае никогда не набрали бы таких сил, чтобы повлиять на процесс обнищания. В таком случае цели Декларации независимости и Конституции США были бы полностью попраны: южными штатами больше не управляли бы с согласия местного населения и они просто попали бы в лапы Северного большинства, который будет безжалостно над ними издеваться. Напрашивался естественный вопрос, а зачем собственно оставаться в таком Союзе?

Между тем, Демократическая партия,  которая была  общенациональной  и намного многочисленней своего оппонента была занята уничтожающими ее проблемами, связанными с рабовладением. Поэтому, когда были оглашены результаты выборов 1860 года, оказалось, что республиканцы выиграли Белый дом, и получили существенное большинство в Палате представителей и Сенате. Когда эта информация окончательно осела в головах южан, они начали процесс отделения от Союза, начиная с Южной Каролины 20 декабря 1860.Правда некоторые граждане говорили, что главным вопросом конфликта была защита рабства, но этот аргумент был направлен исключительно для местного потребления людьми, которые мыслили только с точки зрения простых лозунгов. Южные законодатели умели хорошо считать. Поэтому им как никому другому было хорошо известно, что единственный по-настоящему самый безопасный способ защитить институт рабства заключался в том, чтобы южные штаты  остались бы в Союзе и просто отказывались ратифицировать любую предлагаемую поправку к конституции, направленную на освобождение рабов.

Дело в том, что Конституция специально охраняла институт рабства, и что снять такую защиту, надо было внести поправки, которые должны были ратифицировать три четверти от общего количества штатов. В 1860 году насчитывалось 15 рабовладельческих и 18 свободных штатов. Если бы количество рабовладельческих государств оставалась бы постоянным,  то тогда  с целью ратификации  поправок об отмене рабства пришлось бы принять в союз еще 27 свободных штатов,  что давало в общей сложности 60 штатов.  Вряд ли такое могло бы произойти в ближайшее время. А вот отделение южных штатов позволяло решать проблему рабства с помощью силы оружия на время. После того как республиканцы получили контроль над президентством и Конгрессом на следующих после 1860 года выборах, одиннадцать южных штатов, в конце концов, вышли из Союза специально для того, чтобы не превратиться  в беспомощные сельскохозяйственные колонии северных капиталистов.

Этот шаг застал северных буржуев врасплох. Юг, как маленький мальчик, который всегда чуть что кричал "волки". Южные штаты угрожали выйти из Союза всегда. Поэтому Северяне больше не принимали эти угрозы всерьез. Но при ушедшем на сторону Юге, не могло и речи идти о федеральном финансировании индустриализации Севера, так как граждане, проживающие на Севере, конечно, никогда не согласились бы на обложение налогом, чтобы заплатить за нее. Что было гораздо хуже, так это то, что много капиталистов с Севера, которые зарабатывали целые состояния на переработке урожая южного хлопка, его транспортировки, и продажи текстильным фабрикам в Новой Англии потерпели финансовый крах. Юг обычно покупал свои промышленные товары в Великобритании. Теперь, в качестве суверенного государства, Юг мог легко заключить гораздо более выгодные сделки на оказание всех необходимых услуг с английскими финансистами, судовладельцами и текстильными фабриками, оставляя северных капиталистов в прозябании.

Виной всему бы Линкольн! Если бы его не избрали, Южные штаты остались бы в Союзе; и северные капиталисты не попали бы в такое тяжелое положение.

Итак, президентом избрали Линкольна, и только после этого он по настоящему понял, в какой жестокий переплет он попал. У него были атрибуты кабинетной, но не истинной власти, которая могла помочь ему спокойно исполнять свои обязанности, не было сил против нападок его скандальных политических врагов. И Сьюард и Чейз имели хорошо налаженную машину власти (финансовых покровителей, газеты, журналы, личные политические организации, друзей в Конгрессе, и т.д.). Оба из них очень хотелось получить то место, которое занял Линкольн. Оба из них просто ждали первой возможности  затолкать того в политическую западню; затем подвергнуть его потоку  смертельно опасных общественных насмешек и после этого поставить его на колени.

Конечно со временем, Линкольн, занявший пост президента, смог бы склепать свою собственную грозную машину власти, но в самом начале своего срока, у него были очень шаткие позиции. Поэтому ему была необходима поддержка северных капиталистов.

На самом деле Линкольн был вигом, но он выступал под видом республиканца, потому что  теперь это было выгодно. Проблема рабства его не волновала; он предпочитал тактику выжидания с аболиционистами. Но он не мог медлить с северными капиталистами. Он должен был немедленно затащить Юг обратно в Союз, или его просто бы вышибли из седла и очень быстро дискредитировали бы; вот тогда Сьюард или Чейз действительно бы взяли бразды правления страной, и Линкольн мог забыть о переизбрании в 1864 году, что было для него немыслимо. Но на данном этапе игры не было никакого способа, с помощью которого Линкольн или кто-либо иной в Республиканской партии могли бы уговорить южные штаты вернуться назад в Союз; так что ему предстояло победить их в войне. К тому же он предполагал, что война будет длиться всего 90 дней и Армия Союза победит в одной битве. Если вы внимательно читали речь Линкольна на его первой инаугурации, то вы увидите, что это было ни что иное, как объявление войны Югу. К тому же она была наполнена ложью и благовидными рассуждениями. В 1861 году единственным обязательным документом для официальной власти в США была Конституция США. При ее составлении, делегаты Конституционного Конвента 1787  года (а некоторые из них были тогда наиболее хитрыми политиками в стране) специально исключили из нее положение о "вечном союзе", которое было главной особенностью неработающих статей "Конфедерации и Вечного союза" того самого официального документа, который предшествовал конституции США.

В соответствии с этими статьями, ни одно государство (штат) не могло отделиться по закону, если все штаты не отделяются одновременно. Но Конституция, которую Линкольн поклялся защищать, не содержит такую оговорку (или любую похожую на нее), так что любой штат мог отделяться в любое время совершенно по закону. Вот почему Южные Штаты отделились по закону. Честный Эйб (прозвище Линкольна) просто лгал, когда говорил, что это не так в своей инаугурационной речи; и впоследствии он использовал свою наглую ложь для того, чтобы убить 623 000 американцев и Конфедератов в первую очередь для того, чтобы остаться на своей должности.

Линкольн сказал, что он идет на войну для того, чтобы "сохранить Союз". Но для того, чтобы начать войну, ему надо было спровоцировать Юг на первые залпы, потому что Конгресс не хотел войны и не стал бы объявлять войну по собственной воле.

Наиболее вероятной горячей точкой в стране, где Линкольн мог начать свою войну, был конечно, Чарльстон, где уже звучали выстрелы как гневная реакция на правление губернатора Бьюкенена. Но недавно избранный новый губернатор Южной Каролины, Фрэнсис Пикенс, осознавал опасность того, что Линкольн может, в качестве предлога, двинуть ВМС США  в Чарльстон якобы для того, чтобы привезти еду в Форт Самтер,  где отсиживался майор Андерсон оставшийся верным Союзу. Тогда Пикенс начал переговоры с майором Андерсоном, и договорился, что тот мог спокойно отправлять лодки на рынок в Чарльстоне один раз в неделю, где людям Андерсона  разрешалось покупать любое продовольствие, которые они хотели. Эта договоренность оставалась в силе до тех пор, пока в Чарльстоне не зашли корабли ВМС США. А ведь майор Андерсон писал в частном письме друзьям, что надеется на то, что Линкольн не будет использовать Форт Самтер как предлог для начала войны, и присылать корабли ВМС США, для пополнения его  запасов.

Перед своей инаугурацией Линкольн направил секретное сообщение генерал-аншефу армии США Уинфилду Скотту, с просьбой подготовиться к снятию осады с тех фортов Союза на юге, которые окружены сразу, после того как Линкольн вступит в должность. Линкольн отлично знал, что он собирается делать.

Президент  южан Джефферсон Дэвис послал своих комиссаров в Вашингтон, чтобы провести переговоры по мирному договору с администрацией Линкольна. Линкольн отказался встретиться с ними; и  запретил госсекретарю Сьюарду с ними встречаться.

После того как Линкольн стал президентом, его главные генералы рекомендовали ему немедленно эвакуировать людей майора Андерсона из Форта Самтер в Чарльстоне, в связи с тем, что теперь они находились на территории иностранного государства. Пополнение форта запасами силой теперь становилось осознанным актом войны против Конфедеративных Штатов Америки. Оказалось, что главный почтмейстер Линкольна Монтгомери Блэр, имел двоюродного брата  Густава В. Фокса,  отставного капитана ВМС, который хотел вернуться на службу. Фокс пришел с планом пополнения запасов Форта Самтер, который заставит конфедератов произвести первые выстрелы при  таких обстоятельствах, которые сделали бы их виновными за войну. Линкольн послал Фокса в форт Самтер, чтобы договориться с майором Андерсоном о плане; но оказалось, что Андерсон не хотел быть частью этого плана.

Линкольн  заставил Фокса принести свой план в кабинет два раза. Первый раз, большинство заявило, что план Фокса может привести к войне, и отказалось его одобрить. Но второй раз, члены кабинета правильно поняли сообщение Линкольна, и капитулировали.

Между тем, в Конгресс пронюхали об этом плане. В ужасе, они вызвали к себе генерала Скотта и других свидетелей. Скотт и другие заявили, что они не хотели никакого участия в движении против Конфедерации в Чарльстоне; чего не хотел и Конгресс. Конгресс потребовал от Линкольна, а это было правом Конгресса, отчет Фокса на реакцию майора Андерсона. Линкольн категорически в противовес Конституции отказался его им передать.

Линкольн отправил секретарю Кэмерону (для передачи секретарю Уэллсу) приказ, написанный собственным почерком, подготовить корабли "Покахонтас" и "Пони", а также военный катер "Гарриет Лейн" для отправки, наряду с пассажирским судном "Балтик" (!) - который следовало использовать для переброски войск, и два океанских буксира, чтобы помочь кораблям войти в мелкий и непростой порт Чарльстона. Это военно-морские силы должны были дополнительно перевезти 500 солдат для того, чтобы укрепить силы майора Андерсона примерно из 86 человек в форте Самтер  наряду с огромным количеством боеприпасов, продовольствия и других материалов.Конфедерация, конечно, стала бы сопротивляться этому вторжению и начала бы стрельбу по флагу США. Безоружные буксиры по необходимости, вошли бы в гавань первыми, после чего они, вероятно, будут обстреляны Конфедератами,  и это предоставит Линкольну прекрасный материал для пропаганды, которым можно будет просто залить северные газету, и после этого начать сбор войск со всего Севера.

Линкольн отдал приказы военно-морским силам, во время их перехода таким образом, чтобы, они вошли в гавань Чарльстона 11 или 12 апреля. Далее, Линкольн послал гонца, с ультиматумом губернатору Пикенсу 8 апреля, в котором было сказано, что он Линкольн намерен доставить снабжение в Форт Самтер миром или силой. Посыл Линкольна был настолько ясен, что не оставлял никакого места для иллюзий.

Линкольн подготовил идеальный капкан. Он дал президенту Дэвису достаточно времени для того, чтобы накопить свои силы и начать вести огонь по кораблям ВМС США. Если бы Дэвис  вместо подготовки согласился бы на условия ультиматума, то Линкольн смог бы просто начать отправку экспедиционных сил для того, чтобы вернуть все бывшие союзные крепости на юге, где теперь размещались войска конфедератов; рано или поздно Дэвису пришлось бы сражаться; и чем больше он позволил бы Линкольну вернуть во власть Союза фортов на юге, тем слабее было бы военное положение Конфедеративных Штатов Америки. Практически Дэвису не оставалось никакого выбора.

Соответственно, КША, узнав про следование кораблей ВМС США, потребовали, чтобы майор Андерсон незамедлительно сдал форт. Андерсон отказался; Артиллерия генерала Борегара сравняла форт Самтер с землей (при этом все кто в нем находились чудом остались живыми); после чего Андерсон сдался со всеми почестями. ВМС США подошли во время бомбардировки форта, но в силу того, что различные части экспедиции опаздывали по разным причинам, не стали участвовать в борьбе. ВМС разрешали отвезти людей Андерсона назад в США. После Линкольн написал Фоксу письмо, в котором оценил результат миссии как большой успех. Линкольн закончил свое письмо словами: "Вы и я, предполагали, что благодаря попытке привезти провизию в Форт Самтер, даже если она и не удастся, страна получит еще больше аргументов, так что, то, что результат оправдал наши ожидания,  является не слабым утешением".Достаточно простая мысль для любого кто хочет понять. Вот теперь Линкольн получил оправдание для войны (продолжая врать о ней); но еще не было никаких оснований думать, что Конгресс объявит войну Югу по его желанию.На самом деле, были все признаки того, что он этого делать не будет. Таким образом, вместо того, чтобы подчиняться Конституции и созвать Конгресс на чрезвычайную сессию и просить его,  объявить войну и поставить под ружье армию (что в соответствии с Конституцией имел право делать только Конгресс), Линкольн просто сам объявил войну и набор в армию, назвав защиту КША своего суверенитета в Чарльстоне "восстанием" против правительства США.Линкольн не созывал конгресс еще и несколько месяцев спустя,  когда его война зашла настолько далеко, что Конгресс никоим образом не смог бы ее прекратить,  и вынужден был лишь поддакивать президенту.

Так практически в одиночку Линкольн начал "Войну Северной Агрессии" (ту самую, которую сегодня на Севере называют "Гражданской войной в США").

Если бы такая уязвимая темная лошадка Авраам Линкольн не вступила на пост в 1861 году, то, у нас бы не было никакой войны. Никто ее не хотел, кроме самого Линкольна, группы сумасшедших аболиционистов, а также нескольких северных капиталистов, чьи состояния очутились под угрозой. Я считаю Линкольна мегало маньяком – социопатом, которого до этого мы  в стране никогда не видели и я молюсь, чтобы мы такого никогда больше не увидели снова.