Вконце 2022 года в армянском городе Мартуни родился восьмимиллиардный житель Земли. За пару десятилетий до его появления на свет в журнале Science вышла обзорная статья. Там был приведен анализ десятков научных прогнозов, и критическим для планеты назывался как раз восьмимиллиардный порог численности населения. Позже оценки «пределов вместимости» нашего общего дома много раз пересматривались, но выводы оставались прежними: в конце концов людям станет слишком тесно на планете.

Считается, что следствием перенаселения будет быстрое распространение бактерий и вирусов, войны за ресурсы и жизненное пространство, изменение климата и экологические катастрофы. Признаки этих катаклизмов можно увидеть и сейчас, но пока ученые не связывают нынешние бедствия исключительно с возросшим количеством людей.

По последним оценкам, даже ожидаемая к концу столетия прибавка почти в 2,5 млрд человек в глобальном смысле ничего не изменит. Тот же Science успокаивает: еды хватит на всех. На модели, в которой заложены показатели урожая 2005 года, продемонстрировано, что собранными калориями можно накормить 11,4 млрд землян. В ближайшие десятилетия столько людей на планете не ожидается. По расчетам ООН, рост численности населения продолжится примерно до 2085–2090 года и достигнет 10,4 млрд, после чего кривая динамики выйдет на плато, а затем начнет снижение. Согласно другим моделям, пиком на траектории роста будет отметка 9,5 млрд (Международный институт прикладного системного анализа, IIASA) или 10–12 млрд (российский физик Сергей Капица). 

Во всех прогнозах есть доля неопределенности, но резкого скачка точно никто не ждет. Причина — существенное уменьшение темпов роста. После пика в 2,1%, который пришелся на 1962–1968 годы, этот показатель планомерно снижался и к 2023 году опустился до рекордного за много столетий значения 0,9%. ООН предполагает, что к концу XXI века темп окажется равным нулю. Такой результат будет достигнут главным образом за счет сокращения населения Японии (приблизительно на 0,5% в год), Европы (0,3%) и Китая (0,1%). Даже Африка с темпом прироста численности населения более 2,5% в год и гигантской долей молодежи (60%) его не компенсирует. Так в противовес вчерашним пророчествам о перенаселении Земли рождается новая угроза: есть риск серьезной нехватки людей, и это вызовет глобальный экономический хаос.

Согласно данным ООН, негативный демографический тренд сейчас наблюдается в 61 стране. Основное внимание в этом плане приковано к Китаю: в конце прошлого года он впервые за 60 лет показал снижение численности населения (минус 850 тыс.), уступив первенство Индии. Это стало следствием проводившейся с 1979 по 2015 год политики «одна семья — один ребенок» и связанного с ней изменения социально-возрастного состава граждан. Безусловно, в свое время принятые меры помогли Китаю выбраться из нищеты, но одновременно стали бомбой замедленного действия. Доля трудоспособной молодежи стала падать, а доля пожилых — расти. По оценкам Гарвардской школы бизнеса, к 2050 году соотношение работающих и пенсионеров в Китае достигнет 1,6:1 и начнет сильно давить на пенсионную систему.

Несмотря на то что власти КНР поэтапно смягчали ограничительные меры, касающиеся рождения детей, в 2013, 2015 и 2021 годах, развернуть разгоняющийся тренд им не удалось и вряд ли удастся. В 2020 году платформа Weibo провела на эту тему опрос и получила неожиданные результаты: из почти 300 тыс. респондентов 53% заявили, что у них никогда не будет детей, 30% высказались за одного ребенка, 14% — за двоих и лишь 3% — за трех и больше. Сами китайцы в соцсетях отход от традиционных семейных ценностей объясняют просто: люди хотят иметь время и деньги на путешествия, есть качественную еду, покупать дорогую одежду и гаджеты, обеспечивать себе развлечения, тогда как дети отнимают много сил и ресурсов в период активной жизни. Ученые из Вашингтонского университета считают, что к 2100 году в Китае будет жить 792 млн человек (на начало 2023 года — 1,411 млрд), то есть чуть больше половины от нынешней численности, а к 2050 году, по данным Центра общественной политики Брукингса — Цинхуа, число людей в возрасте старше 65 лет достигнет пика — четверти всего населения.

«Стареющий дракон» потеряет статус мировой фабрики, что серьезно встряхнет глобальную экономику. Директор Института стран Азии и Африки МГУ им. М. В. Ломоносова Алексей Маслов констатирует: «Многие производства переместятся в Индию, Индонезию, Вьетнам. Да и сам Китай сейчас переносит свои заводы в Латинскую Америку и Юго-Восточную Азию, по сути создавая в этих регионах новые рабочие места. А это, в свою очередь, меняет логистику перевозки товаров».

Для глобального рынка такие изменения станут не апокалипсисом, но шоком. Миллионы китайцев десятки лет были дешевой, надежной, терпеливой и приемлемой по качеству рабочей силой для всего мира. Теперь же потребуются огромные инвестиции в открытие производств в других странах и обучение работников, на запросах которых наверняка отразится стремительно возросший из-за китайской демографической ямы дефицит трудовых ресурсов. Все это скажется на конечной стоимости производимых товаров и переформатирует сложившиеся отношения в экономике.

На другом конце континента необратимо стареет Европа. По подсчетам демографов ООН, в совокупности за 2022 год в европейских странах естественная убыль составила 168 085 человек при повышении средней продолжительности жизни. Практически во всех государствах ЕС коэффициент демографической нагрузки превышает 50% — это тяжелый социальный пресс для общества. Почти каждый работающий европеец должен обеспечить в полтора с лишним раза больше товаров и услуг, чем требуется для него самого. Пока экономику Евросоюза спасают иммигранты — в противном случае она оказалась бы в глубоком минусе из-за нарастающего дефицита рабочих рук. Сергей Капица полагал, что именно из-за депопуляции процветающая долгое время Европа в исторической перспективе станет периферией.

Еще хуже с демографией в Японии: естественная убыль населения составляет 0,5–0,6% в год, доля людей старше 65 лет приближается к 30% (самый высокий показатель в мире), при этом страна традиционно неприветлива к иммигрантам, поэтому число приезжих невелико и не сильно влияет на общую статистику. Власти делают ставку на роботов и на самих японцев, которые, как правило, работают по 12–16 часов в день и уходят в отпуск не более чем на неделю.

Формально по соотношению количества рождений и смертей в группу стран с регрессивно-убывающим типом демографической пирамиды входит и Россия. По данным Росстата, естественная убыль населения РФ возобновилась в 2016 году после периода трехлетнего прироста, покрывалась притоком иммигрантов лишь два года, а с 2018-го снова ушла в отрицательные значения. В пандемию масштабы потерь стали просто угрожающими (в 2020 году ― минус 689 тыс. человек, в 2021 году ― минус 1 млн. 43 тыс. человек). По предварительным данным за 2022 год, общее снижение численности населения РФ составило 555 тыс. человек, при этом был зафиксирован миграционный нетто-отток населения в размере 20,6 тыс. человек. 

Но в отличие от Европы и Японии у нас небольшой коэффициент демографической нагрузки, так как численность населения трудоспособного возраста более чем в два раза превышает число неработающих граждан. Однако радоваться этому не стоит: такое соотношение объясняется более низкой относительно многих развитых государств продолжительностью жизни. По статистике ВОЗ за 2019 год, по этому показателю Россия занимала 97-е место (73,3 года) среди всех стран мира, а в период пандемии опустилась еще ниже (рухнула сразу на 2,3 года), что также свидетельствовало о больших потерях по сравнению с другими государствами. Темпы роста продолжительности жизни у нас тем не менее высокие — за счет низкой базы и позиции догоняющего, в том числе благодаря использованию методов лечения и подходов, уже апробированных в других странах. «2023 год в условиях минимизации негативного влияния COVID-19 будет наиболее сопоставим с годами допандемийного периода. Но темпы увеличения могут быть снижены за счет негативных долгосрочных последствий коронавируса, которые отразились на здоровье населения», — считает Денис Пустовалов, научный сотрудник отдела демографии НИИ организации здравоохранения и медицинского менеджмента.

Отрицательный коэффициент естественной прибыли населения России ученые связывают с тем, что сейчас пришло время воспроизводства для женщин, родившихся в 1990-е годы. В тот кризисный период наблюдался резкий обвал рождаемости из-за социальных, экономических и политических потрясений в стране, на которые вдобавок наложился новый цикл снижения числа женщин материнских возрастов, идущий с Великой Отечественной войны (так называемая третья волна демографической ямы).

 Как результат, в последнее десятилетие ХХ века в России родилось и сейчас проживает на 40% меньше людей, чем в 1980-е годы в РСФСР.

Развернутые в стране программы поддержки рождаемости, по оценке профессора Российской экономической школы Евгения Яковлева, в целом дали положительный эффект. Через девять месяцев после введения федерального материнского капитала на второго ребенка в 2007 году этот показатель повысился на 10% и продолжил расти, после введения региональных материнских капиталов в 2012 году добавилось еще 5%. Дальнейшее стимулирование также сказалось на отношении общества к демографическому вопросу. По итогам 2021 года стала немного расти удельная рождаемость на одну женщину (это может быть связано с введением материнского капитала на первого ребенка в 2020 году), хотя в период с 2016 по 2020 год этот показатель планомерно снижался с 1,7 до 1,5 и до сих пор недотягивает до коэффициента простого воспроизводства. Очевидно, что принимаемые меры помогают лишь сгладить последствия кризиса 1990-х, но не меняют общий негативный фон статистики.

Прогнозы ООН по старению населения России, увы, далеки от оптимизма: к 2050 году доля самой активной части граждан (20–60 лет) едва ли будет превышать половину от общей численности.

Правительства многих развитых стран сегодня задаются вопросом, где брать людей, которые будут обеспечивать достойное качество жизни стареющего населения, доля которого непрерывно растет. Сейчас этот дефицит восполняют государства — доноры трудовых ресурсов, но во многих из них, в частности в тех, которые тесно связаны с Россией, ожидается снижение миграционного потенциала, поскольку там достаточно быстро развивается экономика и создаются рабочие места. Да и стран, в которых наблюдается нехватка трудовых ресурсов и которым требуются мигранты, становится все больше. «Учитывая демографическую динамику, можно с уверенностью сказать, что в ближайшие десятилетия страны начнут конкурировать за потенциальных мигрантов, а не отгораживаться от них запретами, как сейчас, — полагает Игорь Ефремов, научный сотрудник Международной лаборатории демографии и человеческого капитала Института экономической политики им. Е. Т. Гайдара. — Со временем России будет все труднее соперничать за этот ресурс с рынками труда Турции, Южной Кореи, стран Персидского залива, Китая, Польши и других европейских государств».

Параллельно ставку делают и на старшее поколение. В активную трудовую жизнь будут вовлекаться те, кого сейчас принято называть пожилыми. Ученые уже готовят почву для реализации таких не очень популярных мер социальной политики. Мейнстримом в Европе становятся теории о неравномерном старении человека в разных странах мира. «Мы начинаем рассматривать порог старости как динамическую характеристику, так как вряд ли можно всех считать старыми в возрасте 65 лет и старше, — поясняет директор по демографии Центра им. Витгенштейна по изучению демографии и глобального человеческого капитала Сергей Щербов. — Сейчас в демографию вводится понятие “перспективного порога старости”. Он измеряется как возраст, начиная с которого ожидаемая продолжительность жизни ― менее 15 лет. Таким образом, этот порог становится динамическим, и он будет расти по мере того, как растет продолжительность жизни. Например, в большинстве развитых стран люди в возрасте 65+, живущие сегодня, сильно отличаются от их сверстников, живших 50–70 лет назад. У них лучше физическое здоровье, когнитивные способности, они дольше живут. Их нельзя в этом возрасте считать старыми и перекладывать их содержание на плечи молодого поколения. Наоборот, следует поддерживать их активность, потенциал и использовать это в экономике. Эта концепция уже получает практическое воплощение в пенсионных реформах многих стран».

По оценкам ученых, такой подход позволит сдержать «серебряное цунами» (этой метафорой в Европе описывают стремительно растущую долю пожилых людей в обществе), грозящее разрушить крупнейшие экономики Старого (во всех смыслах) Света и еще немалой части высокоразвитых государств. Однако реализация подобной политики наверняка будет чревата социальными потрясениями. Французы, например, не устают бастовать против повышения пенсионного возраста всего-то до 64 лет, выторговывая себе дополнительные годы отдыха.

Демографическим лидером уже объявлена Индия, которая, по данным World Population Review, к концу 2022 года обогнала Китай по численности населения на 5 млн человек — 1,417 млрд против 1,412 млрд в КНР. Динамика здесь тоже идет на понижение, но пока оно управляемое и некритичное. До законодательных ограничений рождаемости в Индии не доходило, хотя некоторые штаты вводили запрет на третьего ребенка в семье. На сокращение показателей эффективно работают быстрая урбанизация, экономическая модернизация, распространение контрацептивов, а в прошлом еще и сомнительная, античеловечная принудительная стерилизация многодетных. 

Как итог, в 2021 году рождаемость в стране упала ниже уровня простого воспроизводства. Население еще продолжает увеличиваться в силу так называемого потенциала демографического роста, то есть преобладания молодых возрастов в его структуре, но примерно к 2050 году движение пойдет вниз. Похожая ситуация наблюдается во Вьетнаме: коэффициент рождений здесь уже упал ниже 2,0 (недостаточно для воспроизводства), но за счет более раннего задела число людей пока растет на 0,7% в год. Тренд на понижение и выход к отрицательным показателям темпа предполагается к середине века. 

Индонезия — последняя из «азиатских тигров», где сохраняется коэффициент простого воспроизводства 2,15 ребенка на одну женщину, прогнозируются увеличение темпов роста до 2027 года и положительная демографическая динамика до 2060-го. Правительство принимает мягкие меры (массовая пропаганда противозачаточных), чтобы сбить темп, но, согласно расчетам, количество людей начнет уменьшаться во второй половине столетия. Страны Латинской Америки и Карибского бассейна пока в плюсе (статистика ООН показывает, что по итогам 2022 года численность населения выросла на 0,75%, но далее темп будет планомерно снижаться: в 2057 году упадет до −0,02%, а к концу столетия уже до −0,5%). 

США демонстрируют положительные показатели по естественному и миграционному приросту, и такая тенденция сохранится до 2100 года. К 2050 году Big 4, вероятнее всего, будет выглядеть так: Индия, Китай, США, Нигерия.

В красной зоне перенаселения ― африканские страны южнее Сахары. Связано это не с конкретными цифрами по воспроизводству (которые, конечно, очень высоки — пять и более детей на одну женщину), а с целым комплексом процессов: демографических, социальных, экономических и политических.

«Плотность населения далеко не всегда связана с уровнем загрязнения окружающей среды. Например, в Сингапуре или Токио при достаточно высокой плотности населения прекрасные показатели развития инфраструктуры города, достаточно чистый воздух и высочайшие уровни продолжительности жизни. С другой стороны, во многих развивающихся странах даже при меньшей плотности населения люди задыхаются от смога и не имеют в достаточном количестве воды и еды, природа погибает от пластика и отходов. Поэтому нужно, скорее всего, говорить не о перенаселении, а о необходимости гармоничного взаимодействии человека с окружающей средой, а это часто определяется уровнем развития страны или региона», — комментирует Сергей Щербов.

Прогнозы для Африки южнее Сахары неутешительны: бюро народонаселения ООН предсказывает удвоение числа жителей этих стран за 30 лет. Это станет неиссякаемым источником миграционных потоков в стареющую Европу и угрозой вытеснения коренного населения. В допандемийном 2019 году Швеция вышла на первое место среди европейских государств по коэффициенту рождаемости, однако это было обеспечено быстрым приростом в мусульманской диаспоре. Аналитическое агентство Gegira Team тогда пришло к выводу, что при таких темпах коренные белые шведы через 40 лет станут в своей стране этническим меньшинством. С наплывом африканцев, часто приверженцев полигамии, шансов у потомков викингов практически не останется.

Спасти Африку от перенаселения и всех сопутствующих ему эффектов, по мнению ученых, можно с помощью инвестиций в образование. Корреляция между демографическими показателями и уровнем охвата женщин образованием считается самой надежной (хотя, к примеру, в Бангладеш эффективными оказались даже менее затратные меры, такие как агитация и контрацепция). Характерен пример Ганы, где рождаемость составляет шесть детей на женщину без образования, четыре — на женщину с начальным образованием и два — на женщину со средним образованием. Для Эфиопии аналогичные показатели составляют 5,8; 4,6 и 1,9 ребенка на женщину (см. статью «Век Африки», «Эксперт» № 25 за 2021 год). Эти успешные локальные эксперименты пока не сильно влияют на динамику роста численности населения на континенте, но уже ясно, что с их помощью можно мотивировать беднейшие государства региона вписаться в пресловутый демографический переход. Пока же предполагается, что до конца столетия африканские страны будут самым мощным драйвером роста человеческой популяции, а демографический каркас планеты сильно изменится по расовой и возрастной структуре.