Грядет большой прорыв в медицине — генная терапия. Но эта методика пугает охотников за допингом в спорте. Если атлеты начнут изменять свой геном, последствия будут катастрофические. А может, это уже случилось? *** Говорят, родителей для элитного спортсмена нужно тщательно подбирать. Скорость, сила, выносливость, способность адаптироваться к тренировкам — все это во многом определяется генетикой. У многих сегодняшних звезд, например, у прыгуна с шестом Армана Дюплантиса (Armand Duplantis), лыжницы Фриды Карлссон (Frida Karlsson) или многоборки Бьянки Сальминг (Bianca Salming), родители тоже были успешными атлетами. Но если вы готовы рискнуть, можно и улучшить генетику. «Согласно исследованиям, элитные спортсмены готовы рисковать многим, чтобы стать лучшими, — даже испытывать на себе какую-нибудь терапию с риском для жизни, — рассказывает врач и эксперт по допингу Оке Андрен-Сандберг (Åke Andrén-Sandberg). — Вот почему я убежден, что в будущем нельзя упускать из виду и генный допинг, несмотря на все риски». Допинг и развитие медицины всегда шли рука об руку, говорит Оке Андрен-Сандберг. Мошенники в спорте не придумывают собственных способов сжульничать, а пользуются тем, что уже доступно или еще только проходит испытания в мире науки. По мере развития методов генной терапии охотники за допингом и поборники чистоты и честности в спорте, чьи главные средства сегодня — контроль и наблюдение, начинают опасаться, что атлеты могут попытаться подправить собственный геном, чтобы сделать мышцы сильнее и улучшить физическую форму. Итак, станет ли Олимпиада в Токио первыми Играми с участием мутантов. *** Генная терапия – медицинская методика лечения болезней путем трансплантации здоровых генов в организм пациента либо активации тех его генов, которые обычно бездействуют. В научном мире на эту методику, развивающуюся с 1970-х годов, возлагают большие надежды, однако на ее пути то и дело возникают препятствия. Например, в 1990-е погиб один пациент, чья иммунная система дала слишком мощный ответ на генную терапию, и начался отказ органов. Но через несколько лет после того случая был сделан большой шаг вперед, когда обнаружилось, что у пациентов с сильно сниженным иммунитетом генная терапия улучшает иммунную защиту. Правда, в ходе последующего контроля выяснилось, что у нескольких пациентов развился рак. Лечение, улучшающее иммунитет, одновременно с этим активировало гены, отвечающие за деление клеток. Другими словами, введение в организм генетического материала весьма рискованно. Это отмечает и Карл-Юхан Сундберг (Carl Johan Sundberg), профессор молекулярной и прикладной физиологии в Каролинском институте (один из крупнейших в Европе медицинских университетов, находится в пригороде Стокгольма — прим. перев.). «Один ген может простимулировать слишком много разных процессов, например, производство эритроцитов. Скажем, некто хочет подстегнуть рост мышечной массы, добавив тот или иной ген, но при этом могут произойти и другие вещи, например, начнут расти опухоли». *** В последние годы генная терапия развивается семимильными шагами. Сегодня в ЕС уже одобрены до 20 видов соответствующего лечения, например, онкологических заболеваний или заболеваний мышц. Они считаются эффективными и безопасными. В ближайшие годы, как ожидается, будут одобрены еще множество новых видов генной терапии, в том числе против гемофилии. «Уже можно смело говорить о прорыве. Самые распространенные болезни методами генной терапии пока не лечат, однако они уже широко применяются в здравоохранении», — говорит Карл-Юхан Сундберг. Генная терапия может смягчать проявления болезней, излечивать их полностью и в перспективе спасать жизни. Но также ее можно применять в попытках модернизировать человеческое тело. Именно это смущает Оке Андрен-Сандберга и других экспертов по допингу. «Опасность заключается в том, что такая терапия запустит в организме некие процессы, которые уже нельзя будет остановить». В будущем методами генной терапии, вероятно, будут лечить травмы и восстанавливать поврежденные мышцы. «В том, чтобы при помощи генной терапии лечить травмы и возвращать человеку утраченные функции, я ничего плохого не вижу. Но улучшать таким образом возможности организма нельзя», — считает Оке Андрен-Сандберг. А что, если элитные спортсмены уже сегодня применяют «генный допинг»? По мнению Андрен-Сандберга, это крайне маловероятно. «Спортивную элиту очень тщательно проверяют, во всяком случае на Западе. Но я, конечно, не могу с полной уверенностью утверждать, что ничего такого не происходит». *** Перед самым началом Олимпийских игры в Турине в 2006 году грянула сенсация. Была обнародована одна переписка по электронной почте. Тренера немецких бегунов Томаса Штайнманна (Thomas Steinmann) обвинили в том, что он пичкал малолетних воспитанников стероидами. А в ходе расследования выяснилось, что он списывался с врачом нидерландских конькобежцев в поисках препарата под названием «Репоксиген» и даже сетовал, что его стало трудно достать. В антидопинговых кругах сразу забили тревогу. Репоксиген был недавней генной разработкой против анемии, он как раз добавлял в организм ген, отвечающий за производство эритроцитов. Этот препарат можно применить как допинг, повышающий способность мышц усваивать кислород и тем самым улучшающий выносливость. Шведский специалист по допингу Бенгт Сальтин (Bengt Saltin) уже тогда предупредил, что прием этого препарата может привести к образованию тромбов и смерти. Международная антидопинговая организация ВАДА запретила генный допинг в 2003 году. Дело Штайнманна всех потрясло. Неужели методики генного допинга существовали уже тогда, на Играх в Турине в 2006 году? Сколько мутантов можно было бы обнаружить в последующие годы? Каким опасностям атлеты подвергали себя в борьбе за медали? Но шум вскоре утих. На Олимпийских играх в Турине, Пекине, Ванкувере, Сочи, Рио-де-Жанейро, Пхёнчхане не было обнаружено ни единого спортсмена на генном допинге. Как будет в Токио? Поживем — увидим. *** Карл-Юхан Сундберг не исключает, что генный допинг применяется уже сейчас. Слухи о нем множатся, но ни один спортсмен пока не попался на нем в ВАДА. Может, его все-таки не используют? Или просто нынешние тесты не позволяют его обнаружить? Точно сказать нельзя. Но перед Играми в Токио новые методы наверняка уже появились. Карл-Юхан Сундберг много лет состоит в экспертном комитете по генному допингу в ВАДА. Он следит за ходом научной работы по созданию соответствующих тестов. «По понятным причинам в ВАДА молчат о том, что могут обнаружить. Но можно проводить тесты на вирусные векторы, с помощью которых гены вводятся в организм». По словам Оке Андрен-Сандберга, в паспортах крови, которые применяются уже добрый десяток лет и в которых регулярно регистрируются показатели анализов крови спортсмена, можно заметить появление гена, стимулирующего выработку красных кровяных телец. А вот мышечный допинг, когда гены вводятся в конкретные группы мышц, чтобы увеличить их объем, обнаружить сложнее. «Но мы постоянно отслеживаем все результаты спортсменов. Если атлет внезапно резко прибавил, это не пройдет незамеченным». Svenska Dagbladet: А как насчет генного допинга? Оке Андрен-Сандберг: В этой области мы опережаем 99,99% всех мошенников. Генную терапию проводить очень сложно, здесь требуется помощь высококвалифицированных специалистов. — Например, в Китае они есть. — Несомненно. Но если там обнаружится генный допинг, я очень удивлюсь. Мы пока не наблюдали никаких признаков государственной допинговой программы в Китае, хотя исключать, конечно, ничего нельзя. Оке Андрен-Сандберг не сомневается, что рано или поздно генный допинг начнут применять. Но до этого еще далеко, считает он. «Когда методы генной терапии станут общедоступными и распространенными, тогда и появятся первые случаи такого допинга. Но это будет не сегодня и не завтра». Генная терапия — медицина будущего Генная терапия — общее название различных методов трансплантации генного материала для лечения болезней, вызванных генетическими нарушениями. Самый распространенный метод — введение генов с помощью инъекции в определенные клетки организма. Для этого применяются клетки либо неопасные вирусы, например, вирус простуды. Можно использовать и другие фрагменты генома, например, матричную РНК или олигонуклеотиды (короткие фрагменты ДНК или РНК), заключенные в жировые частицы в качестве носителей. Эти техники напоминают методы, которые компании AstraZeneca и Pfizer применяют в производстве вакцин от коронавируса. Сегодня в мире одобрены около трех десятков генных терапий, в том числе против рака и заболеваний мышц. Но развитие настолько стремительное, что Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов в США планирует уже через несколько лет одобрять по 10-20 новых методик в год. Изменения, полученные с помощью генной терапии, не наследуются, поскольку не затрагивают половые клетки. Проходят и исследования с применением «генетических ножниц» Crispr, которые чинят «сломанный» ген, вместо того чтобы добавлять новый. Ни одна терапия с применением этого метода пока не одобрена, но испытания в области лечения серповидноклеточной анемии, самого распространенного генетического заболевания в мире, уже дали многообещающие результаты. | 
