Малоизвестный 44-летний лидер оппозиции Сенегала Бассиру Диомайе Файе был назван следующим президентом страны по итогам состоявшихся в воскресенье выборов. Сами выборы прошли менее чем через две недели после того, как его выпустили из тюрьмы после всеобщей амнистии, инициированной прежним президентом Маки Саллом.

О победе кандидата от оппозиции на президентских выборах в Сенегале заявила также сегодня и Национальная избирательная комиссия, озвучив предварительные цифры. Согласно официальным данным, Файе получил 54,28% голосов — таким образом, за него проголосовали 2,4 млн сенегальцев. Кандидат от правящей партии Амаду Ба тем временем набрал 35,79% голосов.

Этому неожиданному результату короткой избирательной кампании предшествовал крупнейший «конституционный кризис» в истории западноафриканской страны с демократическими традициями. До самого последнего дня не было понятно, «чья возьмет», правила игры неоднократно менялись, а основная политическая борьба разворачивалась кулуарно, вдали от массовых уличных выступлений и протестов.

В Сенегале на наших глазах развернулся самый запутанный в новейшей истории «черной Африки» кейс с точки зрения напряжения и количества сторон конфликтов, использованных политтехнологий и всей неоднозначности его текущего результата. Вероятность того, что кризис будет иметь продолжение, по-прежнему велика.

Февральский накал

Более месяца длился политический кризис в «самой демократической стране Западной Африки», спровоцированный отменой первоначально запланированных на 25 февраля президентских выборов.

Предлог для оппозиции был вполне благовидным. В связи с отстранением от участия в выборах двух ключевых оппозиционных деятелей, действующий президент Маки Салл, стремясь к более прозрачным, транспарентным и инклюзивным выборам, собственным указом за несколько часов до старта избирательной кампании отменил президентские выборы.

Речь идет об отстранении Усмана Сонко (запрещенная партия «Пастеф») и Карима Вада (парламентская группа «Демократия, свобода и перемены»). Причем партия последнего фактически и спровоцировала кризис, начав в стенах Национальной ассамблеи расследование решений высшего судебного органа страны, Конституционного совета о недопущении тех или иных кандидатов к участию в выборах.

Публично были озвучены подозрения в коррупции в адрес ряда конкретных судей, что идет резко против сложившейся в стране политической этики и в целом является фактом «из ряда вон», свидетельствующим о беспрецедентном накале страстей.

Далее последовала карнавальная картина в стенах национального парламента, местами переходящая в мордобой. Надо сказать, что стараниями западных медиа видео облетело весь мир и значительно подмочило репутацию Сенегала как образцовой демократической африканской страны. 5 февраля провластное большинство парламента и группа Карима Вада, несмотря на отчаянное сопротивление оппозиции, приняли законопроект об отсрочке президентских выборов до 15 декабря.

Со своей стороны, Конституционный совет 15 февраля аннулировал указ президента и конституционный закон, призвав провести выборы «как можно скорее».

Все эти манипуляции со стороны различных ветвей государственной власти, свидетельствовали о наличии как минимум нескольких борющихся групп и сопровождались также демонстрацией сил на улице. Массовые акции протеста проходили как под флагами пытающейся объединиться оппозиции, так и под флагами провластной коалиции Benno Bokk Yakaar.

Москва не вмешалась

Как минимум можно уверенно зафиксировать, что изначальный план Маки Салла и его команды столкнулся со значительным внутренним и внешним сопротивлением, и властям пришлось задействовать запасные планы В, С, D… По итогам, скорее всего, имела место чистая ситуационная импровизация, и ни у одной из сторон не было четкого плана действий.

Нельзя принижать и значение внешнего фактора. Решение Маки Салла о переносе президентских выборов вызвало значительную критику за рубежом. Особенно со стороны левых сил, широко представленных во Франции и Испании.

И, вполне вероятно, имело место значительное давление на действующие власти, что и заставило их пойти на шаги, которые фактически дезавуировали ее первоначальные решения. Родное африканское объединение «ЭКОВАС» выразило обеспокоенность, США разразились резкой критикой, а «опора и гавань» Париж решил сохранить молчание.

Ряд экспертов даже считал, что в таких условиях самое время выйти и проявить себя Москве. Тем более что страны «Альянса государств Сахеля», например Мали, фактически имеют и общую границу, и влияние на политическую жизнь в Сенегале.

России в целом не принципиально соблюдение тех или иных легитимизирующих формальностей в африканских странах, как показали события во многих из них. И именно Россия могла бы стать реальной опорой стремящегося к многополярности Маки Салла.

В то же время уличная оппозиция как минимум в последние три года активно использовала российский триколор как символ протеста. И для России было бы крайне нелогичным в условиях максимальной внутренней неопределенности вмешиваться в текущий процесс на стороне действующих властей.

Формальный кандидат

Как бы то ни было, и под давлением внешних игроков, но, возможно, и исходя из искренних побуждений не допустить дальнейшей эскалации политического кризиса Маки Салл заявил о своем уходе с президентского поста «до 2 апреля». Он реализовал малую амнистию, а также инициировал масштабный закон об амнистии, касающийся всего периода его правления начиная с 2011 года.

Президент, как и подобает национальному лидеру, постоянно призывал к «национальному диалогу» и регулярно смягчал действия силовых органов. Заявленный властями «национальный диалог», несмотря на бойкот со стороны большей части кандидатов в президенты, состоялся 26 и 27 февраля.

Отчасти можно признать, что роль несколько отстраненного и справедливого арбитра, вставшего «над схваткой», которую избрал для себя Маки Салл, принесла ему определенные политические дивиденды. В конце концов, не он сам, а именно оппозиционная партия Карима Вада начала «инициативу, направленную на исправление серьезных недостатков избирательной системы», а затем подготовила закон о переносе выборов на 15 декабря.

Реальный же негатив в ходе короткой и жаркой президентской кампании принял на себя формальный кандидат от партии власти Амаду Ба, фигура не во всем лояльная президентской команде и не отвечающая в полной мере ее интересам.

Формально президентская команда призвала к голосованию за действующего премьер-министра Амаду Ба. Ко всеобщему удивлению он сохранил свой пост, несмотря на все публичные и кулуарные противоречия с президентом и его ближайшим окружением.

Злые языки в социальных сетях сообщали даже о том, что Амаду Ба был крайне стеснен в средствах для собственной избирательной кампании. Якобы окружение Маки Салла попросту отказалось поддержать его финансово.

Существует версия, что если за Маки Саллом и его семьей в большей степени стоит Париж, то за Амаду Ба и его окружением — Вашингтон.

Неожиданное ускорение

В ходе препирательств между Национальной ассамблеей, правительством и конституционным советом до самого конца сохранялась главная интрига — дата предстоящих выборов. Казалось бы, очевидно, что пройдут они не ранее 2 апреля, но и значительно ранее изначально заявленного властями 15 декабря.

Среди объективных ограничений — месяц Рамадан, который в этом году завершится 21 апреля. При таком сценарии свой пост 2 апреля Маки Салл мог бы уступить председателю Национальной ассамблеи Амаду Маме Диопу, который передал бы его новому лидеру.

Надо сказать, что с момента принятия решения Конституционного совета об отмене принятого парламентом указа о переносе выборов глава государства не проявлял особого стремления определить новый избирательный календарь.

Конституционный совет в своем решении от 15 февраля возложил ответственность по проведению выборов «в кратчайшие сроки» на «компетентные органы», то есть исполнительную власть. Но без каких-либо разъяснений со своей стороны. В последние две недели перед определением даты выборов Маки Салл предпочитал сосредоточиться на «национальном диалоге», напоминающем почти монолог, поскольку его бойкотировали большинство кандидатов, ранее допущенных для участия в выборах.

В докладе, официально представленном главе государства 4 марта, комиссия, курирующая этот острый вопрос, исключила проведение выборов в ускоренном режиме. Со ссылками на ряд юридических препятствий и бесконечный список религиозных праздников (предстоящий Рамадан в том числе) была утверждена дата 2 июня 2024 года.

Многие заранее были уверены, что будет выбрана именно эта дата. Это позволило бы кандидату от партии власти подготовиться к выборам и, например, рассчитывать на успех во втором туре с последующей инаугурацией в августе.

Три месяца не такой большой срок, чтобы успеть коренным образом повлиять на сложившиеся настроения в обществе. А у властей должен быть какой-то запасной план, рассчитанный именно на эту дистанцию. В противном случае игра не стоила бы свеч.

Но все-таки именно действующие власти решили пойти по самому ускоренному и неожиданному для всех сценарию, утвердив датой выборов 24 марта. В эти же дни состоялось освобождение оппозиционеров в рамках закона об амнистии.

Хитрый план

Так представитель запрещенной оппозиционной политической партии «Пастеф» Бассиру Диомайе Файе получил возможность участвовать в выборах. Фактически человек и доверенное лицо главного оппозиционера в стране, известного далеко за пределами Сенегала, — Усмана Сонко.

Как бы то ни было, но место для хитрого плана остается. В Африке просто так никто не расстается с властью, какими бы ни были значимыми институциональные рамки и давление извне.

Незадолго до всеобщей амнистии упорно ходили слухи о ведущихся втайне переговорах между командами президента Маки Салла и оппозиционера Усмана Сонко. То, что многолетние оппоненты смогли найти общий язык, звучит невероятно. Но еще более невероятным выглядит освобождение главного оппозиционера и полная свобода действий, зеленый свет со стороны властей в ходе самой избирательной кампании.

Усман Сонко на протяжении всей кампании сопровождал в региональных поездках ранее мало кому известного Бассиру Файе. В то же время номинальный кандидат от «партии власти» Амаду Ба оказался явно не готов к интенсивному спринтерскому забегу в борьбе за президентское кресло.

Еще одним доводом в пользу существования определенных кулуарных договоренностей стала неожиданная поддержка оппозиционного кандидата Бассиру Файе со стороны третьей силы — Карима Вада, сына прежнего президента.

Его сторонники, похоже, и стали решающим фактором, позволившим молодому оппозиционеру победить в первом же туре. Дело в том, что Карим Вад, помимо своей номинальной оппозиционности и опять-таки близости к Парижу, является фигурой, близкой к семье Маки Салла и старым элитам Сенегала.

Первые шаги новых властей

Несмотря на панафриканский и достаточно радикальный характер всей политической риторики и политического пути молодых оппозиционеров, можно с высокой долей вероятности прогнозировать, что внутри элитный консенсус будет сохранен.

Во внешней политике страна продолжит намеченный Маки Саллом курс — равное партнерство как с Парижем, так и с Россией, Турцией и Китаем.

Именно Маки Салл является одним из инициаторов африканской мирной инициативы и в составе высокой группы посещал Киев и Санкт-Петербург. И именно Сенегал неоднократно воздерживался от поддержки резолюций ООН, осуждающих действия России на Украине.

Резких шагов, связанных с отказом от сотрудничества с Францией, выдворением ее вооруженного контингента из страны или выходом Сенегала из зоны франка, ожидать вряд ли стоит.

Но есть одно обстоятельство, которое если не радует, то по крайней мере объясняет необходимость столь сложной стратегии и противоестественного союза прежнего правящего семейства с молодыми оппозиционерами. У них есть общая цель — не дать прийти к власти проамериканскому кандидату Амаду Ба. И она достигнута.

Очевидно также, что новый лидер Бассиру Диомайе Файе первое время будет номинальной политической фигурой. Его победа полностью обеспечена популярностью его партийного товарища Усмана Сонко, который, скорее всего, займет в новом правительстве должность премьера.

Нельзя не сказать и несколько слов о нем самом. Усман Сонко — этакий сенегальский Навальный, заигрывающий с панафриканской повесткой и опирающийся на молодежь и богатую диаспору сенегальцев в западных странах.

Даже собственную политическую карьеру лидер оппозиции Усман Сонко начал с расследований финансовых хищений. На определенном этапе Сонко стал эффективным политтехнологическим проектом в руках Соединенных Штатов. Не исключено, что для него готовилось большое будущее, выходящее за границы только лишь сенегальской политической кухни.

Но в последний год об оппозиционере откровенно забыли. Возможно, это также сыграло свою роль и заставило его пойти на кулуарные договоренности с Маки Саллом.

Впрочем, насколько справедливы предположения и сильны достигнутые договоренности, покажут уже первые месяцы работы новых властей.

Виктор Васильев