Отношения Республики Судан и России стабильно развиваются с момента их установления, подтверждением этого стал визит в страну министра иностранных дел России Сергея Лаврова, заявил корреспонденту РИА Новости Кириллу Рубцову посол Судана в России Мохаммед Эльгазали Эльтижани Сирраджа. В эксклюзивном интервью он рассказал, от чего зависит ратификация соглашения о строительстве военно-морской базы РФ на территории страны, о возможности перехода двух стран на расчеты в национальных валютах и о том, какие товары суданские бизнесмены могли бы поставлять в Россию.

– Как вы оцениваете отношения России и Судана сегодня? Можно ли сказать, что за последние годы они укрепились?

– Наши отношения стабильно развивались с момента их установления в 1956 году, когда Судан получил свою независимость, и я верю, что сегодня они процветают. Важным событием в их истории стал текущий визит министра иностранных дел России Сергея Лаврова в Республику Судан: визит подтвердил важность уже налаженных механизмов работы. Я верю, что мы можем работать вместе для того, чтобы развивать наши отношения далее и в будущем, особенно учитывая, что у нас для этого есть серьезная основа. В ближайшем будущем мы бы хотели повысить уровень нашего экономического взаимодействия.

У нас есть политико-консультативный механизм, возглавляемый министрами иностранных дел наших стран, а также межгосударственная комиссия по торговле, экономике и промышленности. Визит стал хорошим шансом для того, чтобы оценить работу этого механизма и дать импульс к реализации этого процесса.

Последняя сессия (встречи межгосударственной комиссии – ред.) проходила здесь, в Москве, в августе 2022 года, много вопросов было обсуждено, и многие из них должны быть проработаны. Поэтому Лавров во время своей поездки в нашу страну обсудил все эти вопросы с нашим министром иностранных дел и другими официальными лицами в Судане.

– Одним из главных итогов визита Лаврова, по крайней мере так это подавалось в западных СМИ, стал прогресс в вопросе создания пункта материально-технического обеспечения ВМФ РФ в Судане. На какой стадии находится ратификация соглашения?

– Я не уверен, что смогу сказать про конкретное время, но это соглашение должно быть ратифицировано законодательным органом Республики Судан. Если вы следите за новостями, то знаете, что у нас нет полномочного органа, который мог бы подписать такое соглашение. Поэтому вопрос находится на стадии рассмотрения, в том числе оно зависит от формирования законодательного органа в Судане и его ратификации им. Что касается формата базы, то это технический вопрос, который должен обсуждаться между экспертными представителями Судана и России.

– Обсуждают ли Москва и Хартум иное военное присутствие РФ, например открытие новых представительств российского Минобороны? Нужно ли это Судану?

– Я могу оценить наше военно-техническое сотрудничество как положительное, в Судане есть российский военный атташе, в Москве – военный атташе Судана. Но по поводу нового представительства – у меня нет такой информации. Что касается необходимости, то я думаю, что того, что есть сейчас, уже достаточно для того, чтобы обеспечить эффективные отношения в сфере ВТС.

– Высока ли сегодня опасность исламистских террористических группировок в Республике Судан? Нужна ли Судану помощь в охране границ?

– Судан – это большая страна, третья по площади страна в Африке, и мы граничим с семью странами. Нелегко контролировать такую большую границу, как у Судана, и у некоторых из наших соседей достаточно хрупкая ситуация в сферах политики и безопасности, в том числе в Ливии, где много различных движений. Власти Судана предпринимают значительные усилия для контроля безопасности наших границ.

Во время визита Лаврова в Судан российская сторона подтвердила свою готовность помочь африканским странам в борьбе с терроризмом. Конечно, Судан готов принять любую помощь в этом плане со стороны России, поскольку у нас широкие границы, и перед нами стоят серьезные вызовы. Да, это необходимо в контексте кооперации соответствующих институтов в Судане с российской стороной. Может быть, в первую очередь речь идет о технической кооперации: помощи в мониторинге передвижений, например, использовании спутникового контроля границ, обмена информацией в данной сфере.

– Видите ли вы у российских инвесторов интерес к Судану?

– У нас есть Российско-суданский деловой совет, он работает. Мы бы хотели также открыть и российские рынки для товаров из Судана, в первую очередь в сельскохозяйственном секторе. Сегодня наш торговый оборот, на мой взгляд, не на том уровне, которого стоило бы желать – его увеличение позитивно повлияло бы и на Россию, и на Судан. В Россию Судан мог бы поставлять хлопок, гуммиарабик (применяется как пищевая добавка – ред.) – Судан это один из крупнейших производителей этой добавки. В различные сезоны мы могли бы поставлять в Россию фрукты хорошего качества. Кстати, на это могло бы повлиять возобновление прямого авиасообщения между нашими странами.

– Заинтересован ли Судан в наращивании сотрудничества с российским бизнесом по разведке и добыче полезных ископаемых?

– Это важная тема сотрудничества наших стран: в Судане работают российские компании, участвующие в разведке и добыче полезных ископаемых, в том числе в сфере добычи золота. Эта тема обсуждалась во время заседания межправительственной комиссии в прошлом году в контексте расширения сотрудничества в данной сфере. Я думаю, что это та сфера, где Судан может привлекать российские инвестиции. Мы ожидаем, что сотрудничество в этой сфере будет расширяться, сегодня у нас несколько соглашений, находящихся в процессе обсуждения. Эти соглашения обсуждались и во время встречи межправительственной комиссии.

Дело еще в том, что у нас в стране распространены довольно традиционные методы добычи золота, и это та сфера, где у России есть большой опыт, и этот опыт мог бы быть полезным для Судана. Традиционная добыча золота в Судане с участием и опытом России могла бы регулироваться лучше, могла бы стать более организованной.

– Вы говорите о расширении сотрудничества, но есть такой фактор, как безопасность. Ранее в феврале появилась информация о том, что в Судане были доброшены 36 россиян по подозрению в контрабанде золота, может ли этот инцидент отразиться на сотрудничестве стран?

– Я слышал об этом из новостей, и если дело находится в процессе предъявления обвинения, то официальные органы не могут разглашать информацию по делу, которая может помешать процессу расследования. Тем не менее я хотел бы заверить вас в честности и непредвзятости нашей судебной системы и в том, что расследование, если оно есть, будет беспристрастным.

– Планирует ли кто-то из представителей власти Судана в ближайшее время посетить Россию?

– Пока у нас в расписании таких визитов нет, но я напомню, что обычно обмены визитами между нашими странами происходят летом, так что, возможно, летом у нас появится больше информации об этом. Кроме того, в этом году очередь России проводить в Судане заседания политико-консультативного комитета и совместной министерской комиссии. Так что мы ждем, что Хартум направит приглашения представителям России в Судан во второй половине этого года.

– Определился ли Хартум с представителями делегации Судана на Петербургский международный экономический форум и форум "Россия – Африка"?

– Мы получили приглашения на ПМЭФ для министров финансов, инвестиций, но решения по участию еще нет. Республика Судан в любом случае будет участвовать, и мы используем его для того, чтобы дать импульс развитию наших экономических связей. Что касается форума "Россия – Африка", то во время посещения Судана министром Лавровым участие в саммите Республики Судан было подтверждено. У нас еще нет информации о конкретном составе делегации, но, конечно, Судан будет представлен на высоком уровне.

– Могут ли какие-то документы о сотрудничестве быть подписаны на ПМЭФ и саммите "Россия – Африка"?

– Пока мы не можем сказать точно, но у нас есть несколько документов и соглашений, над завершением которых мы работаем, и если мы завершим работу над ними к саммиту, то почему бы и не подписать их там?

– Могут ли Россия и Судан перевести взаиморасчеты в национальные валюты и в какой перспективе?

– Россия предложила Судану использовать систему финансовых транзакций, в которой мы бы использовали национальные валюты. Этот вопрос обсуждается центральными банками обеих стран, мы увидим – возможно ли это. Это во многом технический вопрос: центральные банки стран изучат этот вопрос, посмотрят, как это на деле работает, и в ближайшем будущем мы должны увидеть результат.

– Какие товары из России интересны Судану?

– Конечно, зерно! Различные масла, употребляемые в пищу. Кроме того, Судан мог бы использоваться в качестве хаба для продажи российских продуктов в другие африканские страны благодаря его стратегически удобному расположению.

– К вопросу о зерне, как в Судане оценивают промежуточные итоги реализации "зерновой сделки"? Как вы оцениваете тот факт, что нуждающиеся страны получают в рамках соглашения наименьшую часть продовольствия?

– "Зерновая сделка" была хорошей инициативой для того, чтобы предотвратить негативные последствия геополитической ситуации между Россией и Украиной, чтобы она не повлияла на мировую продовольственную безопасность. Наиболее уязвимые люди из-за геополитической ситуации в мире – это люди в бедных странах, проживающие в Африке и Азии.

Недостаток последовательного обеспечения зерном этих стран может напрямую повлиять на их продовольственную безопасность, и я думаю, что зерновая сделка должна распределить приоритеты в контексте доставки зерна нуждающимся странам вместо богатых стран. Я уверен, что у богатых стран уже есть достаточные запасы зерна, в то время как в нуждающихся и бедных странах резервов просто нет. И поэтому зерновая сделка имеет важное значение для продовольственной безопасности в них и стабилизации их экономики.

– Обсуждают ли Судан и Россия открытие прямого авиасообщения?

– Во времена СССР у нас было открыто прямое авиасообщение, в то время "Аэрофлот" летал в Судан и использовал аэропорт страны в качестве хаба для того, чтобы посещать другие страны. Надеюсь, что этот вопрос с прямым авиасообщением между РФ и Суданом будет пересмотрен, и будет открыто прямое авиасообщение. Это поможет перемещению людей, торговле и окажет позитивное влияние на наши отношения. Но пока что этот вопрос с российской стороной мы еще не обсуждали.

– Республика Судан долгое время находилась под санкциями западных стран. Как Хартум оценивает сегодня западные санкции против России?

– Прямое влияние санкций, в зависимости от их вида, вредно. Судан долгое время находился под санкциями, и, конечно, они негативно повлияли на экономику страны и благосостояние общества. Если вы целитесь в правительство, то, конечно, попадаете и в людей, влияете на их обычную жизнь. Введение односторонних санкций может привести к негативному эффекту, а введение санкций против России может повлиять и на другие страны, создать ситуацию, в которой могут быть задеты другие страны. Для введения санкций должны быть определенные критерии, и такое решение должно приниматься при участии какой-то международной организации, например ООН. Я не думаю, что это эффективный инструмент и это не то, что могло бы решить какие-то проблемы.

Даже говоря о зерновой сделке, о доставке удобрений нуждающимся странам, санкции оказывают негативный эффект не только на Россию, но и на нуждающиеся страны.

– Ведет ли Хартум переговоры с США и Всемирным банком о разморозке средств, выделенных Судану в рамках международной поддержки и замороженных осенью 2021 года?

– Переговоры, касающиеся разрешения политического кризиса в Судане, все еще идут, в том числе о переходе власти в стране к гражданским властям во главе с государством. Появление такого полномочного правительства в стране откроет возможность для переговоров с США и Всемирным Банком о разморозке этих денег.

– Когда, по вашему мнению, завершится политический кризис в Республике Судан, и возможным будет проведение выборов в стране?

– Сложно сказать, но, как я думаю, это возможно уже в ближайшем будущем: гражданские силы уже взаимодействуют друг с другом, ведут переговоры, и результатом этого стали рамочные договоренности, подписанные в декабре прошлого года.

– Какая страна или организация (ООН, Африканский Союз, ИГАД) могла бы наиболее эффективно способствовать окончанию политического кризиса в Судане? Могла бы помочь Россия?

– Три организации – ООН, Африканский союз, ИГАД – уже сформировали трехсторонний комитет, который работает над тем, чтобы облегчить переговоры между разными гражданскими политическими силами в Судане, а также с военными представителями. Рамочное соглашение – это, в том числе, результат переговоров по этой линии, трехсторонний комитет проделал серьезную работу для того, чтобы достичь этих соглашений. Россия поддержала рамочное соглашение, и политическая поддержка со стороны Москвы значима для нас – для политического процесса в Судане.

– Видите ли вы возросший интерес западных стран к африканскому континенту и Республике Судан в частности? С чем вы его связываете?

– Африка – это континент 21-го века, как его называли многие специалисты, политики, ученые, и это утверждение основано на том, что континент обладает большими ресурсами, которые пока что используются только частично. У нас все еще много ресурсов, которые можно разведать и использовать, и в этом привлекательность континента для инвесторов. И, конечно, мы видим, что многие страны – Запад, Китай, Россия – стараются развивать сотрудничество и равноправное партнерство с Суданом.