Для большинства россиян, следящих за перипетиями мировой политики, наверное, было бы сложно назвать более одиозную в их глазах фигуру, чем Збигнев Бжезинский, - по причине закоренелой нелюбви этого американца польско-еврейского происхождения к России, его прямо-таки патологической русофобии. Джон Кеннет Гэлбрейт однажды очень точно определил: "Любимое хобби Бжезинского – это вредить России"… (1)

Несмотря на свой преклонный возраст (в марте 2012 г. "Большой Збиг" отметил  84-й день рождения), он продолжает со страстью предаваться любимому хобби. Впрочем, поражает даже не это. Поражает то, что в России, на борьбу с которой он положил всю свою жизнь, его книги выходят тысячными тиражами, переиздаются, (2) что его приглашают в Россию на какие-то форумы, а многие российские СМИ принимают его с распростертыми объятиями. Вот и несколько дней назад российских граждан познакомили с текстом задушевной беседы Бжезинского с международным комментатором московской радиостанции "Коммерсант-FM" Константином фон Эггертом. (3) 

И тут надо несколько слов уделить интервьюеру. Фигура специфическая. Этот выпускник Института стран Азии и Африки МГУ в 1998-2009 гг. трудился в Московском бюро Русской службы Би-Би-Си, в том числе на месте главного редактора. Угнездился в Chatham House – лондонском Королевском институте международных отношений, является членом редколлегии журнала "Pro et Contra", издаваемого московским представительством Фонда Карнеги. В 2009-2010 гг.  был вице-президентом американской нефтегазовой компании Exxon Mobil Russia Inc. (это журналист-то!). В 2008 г., видимо, за преданность свободной журналистике был удостоен звания Почетного члена гражданского подразделения Ордена Британской Империи, а президент Литвы Валдас Адамкус наградил его Командорским крестом "За заслуги перед Литвой" (?!).  В России этот слуга Британской короны предпочитает о своем дворянстве (фон) не упоминать, а на Западе кичится им чрезвычайно. В 2010 г. Эггерт был избран президентом Британского клуба выпускников, созданного в 1998 г. в Москве. Клуб тоже специфический: объединяет российских выпускников британских учебных заведений и действует при финансовой и информационной поддержке Британского Совета и Посольства Великобритании в России. (4)

Особое внимание фигура Эггерта заслуживает потому, что он целенаправленно вбивает в сознание россиян чувство их национальной ущербности, несостоятельности, исторической вины, никчемности. То есть трудится над подрывом основ российской государственности. Вот кое-что из образцов его творчества: "Нежелание рассчитаться с позорным прошлым оказывается одной из причин блеклого настоящего и туманного будущего"; (5) "Вольно или невольно, мы остаемся наследниками Ленина – Сталина – Брежнева, ГУЛАГа и очередей за колбасой, войны в Афганистане и коммунального быта. Потому что нет сил самим себе признаться, что за исключением победы в войне и полета Гагарина, да может еще двух-трех имен типа Шостаковича, XX век – потерянное для России столетие". (6) 

Наряду с повторением этих пошлостей из времён позднего Горбачёва Эггерт высказывается и о будущем России. Особенно нервную реакцию вызывает у него проект Евразийского экономического союза.  В частности, стратегический союз России и Белоруссии этот член Британского клуба называет не иначе как "нестерпимо позорным". (7)

Так вот, чести взять интервью у главного русофоба современности удостоился именно Константин Эггерт. Чем на этот раз порадовал "Большой Збиг" внимательную к нему российскую аудиторию? В общем, за полвека с лишним его риторика не изменилась. Кое-что я напомню. 

В середине 1950-х годов Збигнев Бжезинский вместе с Карлом Фридрихом выработал новые концептуальные основы холодной войны. Именно тандем Бжезинский – Фридрих впервые предложил в качества универсального оружия информационной войны против России отождествление советской политической системы и гитлеровского нацизма как двух "тоталитаризмов".  С этого момента берет начало прижившееся до сего дня сравнение несравнимого - советского строя и западных тоталитарных режимов ХХ века. Напомню, что в ноябре 1939 г., на первом научном симпозиуме, посвященном природе тоталитарного государства, замечательный американский исследователь Карлтон Хейс объяснил, что тоталитаризм – это феномен  рыночной экономики, феномен буржуазной цивилизации и за её пределами он не работает. К тоталитарным режимам Карлтон Хейс отнес Италию Муссолини и гитлеровскую Германию. Сталинский Советский Союз, по его убеждению, - совершенно иной тип государства. Однако "концептуальный вирус" при содействии Бжезинского начал распространяться, и с тех пор он отравил многие умы. Конкретно это выражается не только в призывах к России покаяться за "порабощение" в ходе Второй мировой войны европейских народов (включая сюда и русское Балтийское Поморье), но и в требованиях получения от Москвы денежных "компенсаций". 

Еще одним направлением деятельности Бжезинского стало участие в создании и развитии таких известных антироссийских структур, как Бильдербергский клуб (основан в 1954 г.), Римский клуб (организован в 1968 г.), Трехсторонняя комиссия (создана в 1973 г.), за которыми стоят Рокфеллеры. По правде говоря, вклад Бжезинского в разжигание холодной войны против СССР переоценить сложно. В частности, он был одним из разработчиков "отличной идеи" (8) – заманить Советский Союз  в Афганистан. Надо сказать, наш герой был настолько упоен расчленением СССР в 1991 году, что в ряде интервью поторопился приписать афганскую "заслугу" себе. На самом деле эта идея (Афганистан как капкан для СССР) принадлежит британскому востоковеду и разведчику Бернарду Льюису, Бжезинский её лишь продвинул. 

В 1997 г. вышла, пожалуй, самая известная работа Бжезинского – "Великая шахматная доска. Господство Америки и его стратегические императивы", в которой автор рассуждал о 30-летнем, по крайней мере, господстве Америки, а России предрекал банкротство и окончательный распад. (9)  В 2003 г. увидела свет еще одна программная книга Бжезинского – "Выбор. Глобальное господство или глобальное лидерство". Напомним, что он пишет о значении разрушения Советского Союза и сохранения слабой России для Запада: "Сделанный Россией и единственно доступный для нее выбор, пусть даже продиктованный тактическими мотивами, предоставил Западу стратегический шанс. Он создал предпосылки для прогрессирующей геополитической экспансии западного сообщества все дальше и дальше вглубь Евразии. Расширение уз между Западом и Россией открыло для проникновения Запада, и в первую очередь Америки, в некогда заповедную зону российского ближнего зарубежья. Но в конечном счете у России просто не остается альтернативы, если она желает сберечь ценнейшее из своих территориальных владений. Неисчислимые природные богатства Сибири – вот что сулит России наиболее радужные перспективы, а без западной помощи Россия не сможет быть всецело уверена в сохранении своего суверенитета над этой землей (курсив мой – Е.П.)". (10)

Посулы "радужных перспектив" России при условии поддержки её Западом продиктованы одним - страхом Бжезинского и ему подобных перед возрождением России. Уже третье десятилетие Запад стремится не допустить этого любыми средствами. 25 октября 1995 г. на совещании в Объединенном комитете начальников штабов тогдашний президент США Б. Клинтон сформулировал это так: "Мы позволили России быть державой, но империей будет только одна страна – США". (11)  Десть лет спустя Бжезинский разовьёт эту установку в книге "Выбор". 

Однако времена меняются. Россия не просто жива, она начинает работать над геоэкономическим структурированием евразийского пространства, которое в сознании американского истеблишмента уже давно принадлежит Америке. Как писал Бжезинский, с конца ХХ в. впервые в истории неевразийская держава – США – "стала не только главным арбитром в отношениях между евразийскими государствами, но и самой могущественной державой в мире". (12) Однако Запад прекрасно понимает, что его лидерство в мире "непосредственно зависит от того, насколько долго и эффективно (выделено мною. – Е.П.) будет сохраняться его превосходство на Евразийском континенте". (13) А для этого надо окончательно превратить Россию в территорию, зависимую от американского лидерства. Однако тактика на быстрый подрыв России изнутри, на формирование хаоса на её новых границах не сработала. Значит, тактику нужно менять. И "Большой Збиг" снова берется за перо. 

В 2012 г. появляется новая работа Бжезинского – "Стратегическое видение", (14) в которой выделяются две основные лини. Первая – характеристика современного состояния Америки. Вторая  – поиск таких вариантов развития США, которые позволили бы Америке избегнуть судьбы Советского Союза. Бжезинский не скрывает: "Соединенные Штаты 2010-2012 годов очень напоминают Советский Союз в 1980-е годы". Он выделяет существенные сходства двух типов государств: 

• застывшая, закостеневшая и неспособная к реформам политическая система; 

• финансовое банкротство вследствие военных авантюр и раздутого военного бюджета;

• падающий уровень жизни населения США; 

• наличие политического класса, который не чувствителен к растущему социальному неравенству и который думает только о собственном обогащении; 

• попытки компенсировать снижающуюся легитимность власти внутри США поиском внешнеполитических угроз; 

• внешняя политика США, ведущая к самоизоляции в мире. (15)

И отсюда главный вопрос: что делать, чтобы США сохранили "глобальное лидерство"? Ответ для тех, кто знаком с многолетней деятельностью Бжезинского, может показаться неожиданным. Русофоб предлагает союз с Россией! 

Нет, он не изменил отношение к стране, "экономика которой сильно напоминает экономику Нигерии". (16) Просто дела в Штатах и у Штатов настолько плохи, что остаётся только попробовать приманить Россию словами о её "европейской природе", попытаться  убедить российских руководителей в том, что их "первостепенной целью должно быть стремление стать полноценным членом Европы". 

На самом деле в речах о "полноценном члене" имеется в виду "интеграция" России в Западную систему на положении глубокой периферии. Вспомним слова замечательного русского мыслителя Ивана Александровича Ильина: "Запад нам не указ и не тюрьма. Его культура не есть идеал совершенства… Нам нет спасения в западничестве. У нас свои пути и свои задачи". (17)

В "Стратегическом видении" Бжезинский без обиняков пишет о том, что "будущее Запада зависит от того, насколько Запад сумеет интегрировать в себя Россию… Иначе Америка может раствориться в международной транснациональной сети, среди вот этих многочисленных сетевых структур, и перестать как-то направлять исторический процесс". (18)  И интервью, которое Бжезинский дал горе-потомку российских дворян, призвано помочь Западу "интегрировать в себя Россию" - с постепенным уничтожением всего, что её, Россию, от Запада отличает и делает Россией. А больше всего страшит этих господ то, что в Российском (постсоветском) геополитическом пространстве, некогда обозначенном Бжезинским как "чёрная дыра", начались процессы реинтеграции. Вот и заклинает наш герой, вещая через Эггерта: "У вас в России такие умные и талантливые люди, в вас столько потенциальной энергии… а вы слоняетесь вокруг да около с какими-то устаревшими представлениями о евразийстве, национализме, не говоря уже о космических претензиях на всемирное лидерство". Действительно, что за претензии? Ведь отвёл же Бжезинский своей второй американской родине роль "единственной глобальной сверхдержавы"?! 

А может быть (как знать?), это последняя в жизни Бжезинского попытка отвратить Россию от её призвания геополитического центра евразийского равновесия, крупнейшей в Евразии державы, возрождающейся и после "крупнейшей геополитической катастрофы ХХ века" (В.Путин).  Под методично осуществляемое окружение России плотным кольцом ПРО США "Большой Збиг" призывает нашу страну перестать быть самой собой, а вместо этого -  "быть вместе с Европой и Америкой". Как будто согласие "быть вместе" с возомнившим себя "глобальным гегемоном" не равносильно приговору к исторической смерти. 

Закончить свои заметки о неистощимом представителе "глобальной элиты" и её российских агентах я хочу словами русского геополитика А.Е. Вандама (Едрихина), сказанными лет сто назад: "Хуже вражды с англосаксом, может быть только одно – дружба с ним". Будем помнить это всегда.

Примечания