В Совете Федерации состоялось заседание секции радиоэлектронной промышленности Экспертного совета по законодательному обеспечению оборонно-промышленного комплекса и военно-технического сотрудничества. Обсуждался вопрос поддержки отечественных производителей электроники.

Давняя мольба защитников отрасли наконец-то услышана, но не в России, а по обе стороны Атлантики. Государствами Евросоюза и США приняты санкции, которые повлекли ответную меру – импортозамещение. Это спасательный круг для отечественной электроники. Он предполагает комплекс мер по защите российского производителя, о чем в течение многих лет твердили эксперты. Но способна ли наша электроника за два-три года подняться на уровень если не полного импортозамещения, то хотя бы частичного, то есть позволяющего российскому ОПК не зависеть от зарубежного произвола?

Реабилитация Министерства

Для начала стоит проанализировать две попытки возродить электронную промышленность в России. В конце девяностых лауреат Нобелевской премии Жорес Алферов пытался построить новый фундамент отрасли – завод по производству микропроцессоров в Шувалове под Санкт-Петербургом. Немецкие партнеры академика согласились инвестировать в строительство около миллиарда долларов. Президент Белоруссии Александр Лукашенко тоже обещал вложить в завод приличные средства. Предполагалось, что возмещение затрат инвесторам будет осуществляться поставками электронной продукции. Проект обещал иметь хороший мультипликативный эффект. Кроме создания основы по переводу экономики, в частности ОПК, на инновационный путь развития планировалось, что завод станет учебно-производственной базой для студентов и выпускников петербургского Физико-технического института им. Иоффе. Это давало возможность прекратить утечку мозгов за рубеж и в непроизводственную сферу внутри России. Дело оставалось за малым – получить государственные гарантии на инвестиции. Но они не были даны. Некоторые специалисты считают, что это стало результатом лоббистских усилий АФК "Система", имеющей большие активы в электронной промышленности Зеленограда. Действительно, зачем строить центр электроники под Санкт-Петербургом, если один уже есть под Москвой. Такая логика была бы справедлива для социалистической экономики. Но в современных условиях немцы хотели иметь дело только с Жоресом Алферовым. В результате отрасль, освободившаяся от министерской опеки, споткнулась о хваленую конкуренцию, а государство лишилось возможности застраховаться от секторальных санкций, которые обрушились на него в 2014 году. Кстати, о вероятности такого развития событий Жорес Алферов неоднократно предупреждал руководство страны.

Вторая значимая попытка возродить отрасль связана с принятием ФЦП "Развитие электронной компонентной базы и радиоэлектроники на 2008–2015 годы". В состав государственных заказчиков программы вошли Роскосмос, Минобрнауки, ФСТЭК и Росатом.

Главный вывод аудиторов Счетной палаты, проверивших в прошлом году, как осуществляется ФЦП, состоит в том, что ее выполнение в части производства электронной компонентной базы позволило добиться оживления производства. "Значения целевого индикатора и показателей реализации мероприятий программы, установленные на 2010–2012 годы, в основном достигнуты", – отметил Сергей Агапцов, докладывая о результатах проверки. Он пояснил, что в 2010-м был освоен технологический уровень электроники 130 нанометров, а в 2011-м – 90 нанометров. Предполагается, что к 2015 году покорятся 45 нанометров. В то же время в материалах проверки отмечалось, что сокращение отставания от мировых центров, составлявшее в 2005-м 18–20 лет, происходит недопустимо медленно.

По мнению Сергея Агапцова, объем средств федерального бюджета, выделяемых на капитальные вложения по большому количеству объектов, на которых запланированы реконструкция и техническое перевооружение, не позволяет заменить морально устаревшее оборудование с высокой степенью износа на современное. "В соответствии с программой в 2010–2012 годах на реконструкцию и техническое перевооружение 114 объектов за счет средств федерального бюджета было запланировано 15 миллиардов рублей. При этом минимальные объемы капитальных вложений в указанный период на один объект составляют 10 миллионов рублей, а максимальные – 730 миллионов рублей, что в среднем дает около 130 миллионов рублей", – сообщил Агапцов. Таким образом, как и в случае с первой попыткой возродить отрасль, главным препятствием стала потеря управления. "Результаты контрольного мероприятия свидетельствуют о разбалансированности системы планирования и координации выполняемых работ, а также о недостатках в проектном управлении программой. Все это создает риск недостижения конечных результатов", – делает вывод аудитор Счетной палаты.

Уже в 2011 году было понятно, что ФЦП "Развитие электронной компонентной базы и радиоэлектроники на 2008–2015 годы" обречена на провал из-за доведенного до абсурда принципа конкурентности. Это побудило Валерия Язева, занимавшего тогда должность заместителя председателя Госдумы, провести парламентские слушания на тему "О законодательном обеспечении развития электронной промышленности". Он, в частности, обратил внимание правительства на то, что в России разработкой и производством электроники занимается около 2500 организаций. Но продукция многих из них просто неспособна конкурировать с зарубежными аналогами. "Основные приметы упадка отечественной электроники очевидны: производственная деятельность большинства предприятий электронной промышленности носит мелкосерийный характер и ориентирована на "нишевые" сегменты внутреннего рынка. Даже во вновь разрабатываемых отечественных образцах вооружений, военной и специальной техники до 70 процентов электронных компонентов иностранные", – подчеркнул Валерий Язев.

Гуляйполе, в которое превратилась отрасль, оставило российские компании без ресурсно-сырьевого обеспечения. Рынок добычи и переработки редкоземельных металлов (РЗМ) фактически монопольно занят Китаем с его прекрасно структурированной системой управления. Цены на РЗМ для российской электротехнической промышленности за последнее время возросли многократно. "Нельзя сказать, что отрасль совсем обделена вниманием государства, – подчеркивал вице-спикер. – На развитие электронной компонентной базы и радиоэлектроники на 2008–2015 годы выделено 187 миллиардов рублей (в том числе 110 млрд руб. – из федерального бюджета). Организации электронной промышленности участвуют в реализации федеральных целевых программ "Глобальная навигационная система", "Развитие телерадиовещания в Российской Федерации" и т. д. Однако денежные вливания неспособны изменить структуру отрасли, справиться с ее основными проблемами".

Предложения по оптимизации системы управления обсуждаются уже десятилетие. Очевидна необходимость воссоздания Министерства электронной промышленности. Но дискуссия, развернувшаяся на заседании Экспертного совета, показала, что конкурентная борьба ведомств и крупных структур за возможность порулить отраслью и оседлать бюджетные потоки еще не закончена. Заместитель генерального директора ОАО "Росэлектроника" по стратегическому планированию и реализации государственных программ Арсений Брыкин попытался на заседании решить вопрос как минимум десятилетней давности. "Мы считаем правильным определить единый орган, который будет координировать и возглавлять процесс управления с точки зрения государственного перераспределения ресурсов. Это должно быть Министерство промышленности и торговли со всеми полномочиями на этот счет, в том числе и по разработке электронной компонентной базы", – заявил Брыкин. При этом ему пришлось высказать еще одну, в общем-то, очевидную мысль: головной институт Минпромторга по электронно-компонентной базе – ФГУП "МНИИРИП" должно разработать программу ее создания, увязав с необходимыми технологиями и материалами.

Но как оказалось, даже на Экспертном совете нет единого мнения по определению органа управления. Так, ответственный секретарь секции радиоэлектронной промышленности, профессор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ Светлана Бошно предложила понизить уровень принятия решений в сфере управления отраслью.

Логика такова. Правительство – очень занятый орган. Оно может ограничиться перечнем с конкретными наименованиями компонентов. Производители руководствуются такими правовыми актами, как постановления правительства, инструкции и правила. Эти документы издаются разными ведомствами. Светлана Бошно предложила в ряде норм записать, что решения принимаются не Минпромторгом, а уполномоченным правительством органом федеральной исполнительной власти.

Сколько еще времени понадобится для того, чтобы электроника обрела руль и ветрило? Ответ на этот вопрос для большинства специалистов очевиден. Лучше всего он сформулирован экономистом Михаилом Делягиным: в советские времена придуманы и испытаны модели ликвидации разрухи. Они ждут своего применения.

Плюс статус

Программу импортозамещения невозможно выполнить без определения статуса отечественного производителя электронной продукции. Он необходим по двум причинам – для получения кредитов и для преференций при участии в конкурсах. Заместитель директора Департамента радиоэлектронной промышленности Минпромторга Павел Куцько говорит, что вопрос находится в стадии проработки. Чиновник возлагает большие надежды на серию консультаций, которые председатель правительства Дмитрий Медведев планирует провести со специалистами на зеленоградском "Микроне". Будет рассмотрен широкий круг вопросов по выработке механизмов поддержки отечественного производителя. "Рассматривается возможность выделения производства микросхем в особой экономической зоне и конкретных преференций для обеспечения наполнения внутреннего рынка отечественным продуктом. В первую очередь речь идет об универсальных электронных картах, паспортно-визовых и транспортных документах", – пояснил Павел Куцько. Представитель Минпромторга считает, что импортозамещение не должно быть полным и усилия следует сосредоточить на создании минимально необходимой номенклатуры компонентной базы, что позволит спроектировать и создать любой класс радиоэлектронной аппаратуры. "Исходя из того, что в ближайшие два-три года перед отраслью ставится задача обеспечить импортозамещение, выдвигается ряд предложений по дополнительному финансированию этих работ. Возможно, придется ускорить внедрение тех возможностей, которые заложены в действующих программах по увеличению финансирования в 2015–2017 годах", – говорит Павел Куцько. Большие надежды возлагаются и на готовящееся постановление правительства. Документ под названием "Порядок отбора, оценки и субсидирования научно-производственных инструментов" должен быть утвержден к концу года. Также планируется сформировать в гражданском секторе радиоэлектронной промышленности пять подпрограмм.

Референт Департамента вооружения Минобороны Владимир Орлов отмечает, что нет необходимости принимать дублирующие друг друга документы: "Есть замечательное постановление правительства Российской Федерации № 813 от 26 декабря 2006 года "О дополнительных требованиях к участникам размещения заказов для нужд обороны и безопасности страны". Туда нужно вписать норму о том, что предпочтение отдается предприятиям, имеющим статус отечественного производителя". Вместе с тем возникает вопрос: кто будет присваивать такой статус? "Этой проблеме уже 15 лет. Принимались различные документы, но дело стоит на мертвой точке. Существуют Роскосмос, Росатом и Минпромторг. У каждого свой сектор, свои требования, а универсального инструментария по определение статуса нет", – констатирует Владимир Орлов. Можно, конечно, ограничиться предприятиями, имеющими стратегическое значение. Но что тогда делать, например, с малым и средним бизнесом? Его предприятия не находятся в ведении ведомств и министерств, у них практически нет шансов побеждать в конкурсах.

На форуме "Россия зовет" Герман Греф заявил о несостоятельности идеи импортозамещения, словно забыв о том, что возглавляя пять лет Министерство экономического развития и торговли, немало сделал для того, чтобы превратить отечественную электронику в подстилку для импорта. В России не удалось построить ни одного предприятия такого масштаба, как предлагал Жорес Алферов. Заметим, что нобелевский лауреат пытался реализовать свою идею как раз в период, когда Герман Греф правил бал в экономическом развитии и торговле. В отличие от экс-министра, зашоренного рыночными идеологемами, его немецкие коллеги поняли: важно не что и как, а кто. Вряд ли Жорес Алферов, возглавив проект в Шувалове, позволил бы так неэффективно расходовать средства, как это, по разумению Грефа, делается в ФЦП.

Заложники конкурсов и дефицита кадров

По мнению первого заместителя председателя Комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Евгения Серебренникова, предложение дать преференцию производителям отечественного оборудования в целом правильное. Но возникают практические проблемы. Речь о региональных программах, таких, например, как "Умный и безопасный город". Как правило, на тендеры подобного уровня выставляются не отдельные элементы оборудования, а комплексные интегрированные решения, состоящие из изделий различной номенклатуры и сложности. И может получиться, что условно из 100 номиналов в лоте окажется 10 отечественных, а 20 или 40 – иностранных. "Как в этой конструкции будет работать преференция – большой вопрос. И вряд ли кто-то удержится от того, чтобы обойти данную преференцию и протолкнуть то оборудование, которое обходится без отечественных аналогов", – считает Евгений Серебренников.

Но главной проблемой отрасли остается подготовка кадров. На всех форумах, посвященных проблемам развития ОПК, предлагается привлекать молодых специалистов на предприятия в качестве альтернативы прохождения службы в армии. Но на заседании Экспертного совета выяснилось, что наши лучшие вузы готовят специалистов не для отечественного ОПК, а для конкурентов за рубежом.

Заместитель генерального директора ОАО "Росэлектроника" по стратегическому развитию и реализации государственных программ Арсений Брыкин считает, что даже если предприятиям удастся сегодня каким-то изощренным способом доставить импортное оборудование и смонтировать с помощью зарубежных специалистов, то все равно возникнет большая проблема по его эффективному использованию. Большинство отечественных электронщиков прошли обучение в советский период, и они неспособны работать с техникой совершенно иного типа. Для молодежи это тоже проблема, потому что в вузовских лабораториях такого оборудования не было либо оно только недавно появилось.

"На одном из совещаний я сказал главе Минобрнауки Дмитрию Ливанову, что идея добиться вхождения 15 вузов России в лучшую сотню мировых хороша, но получается так, что на предприятиях ОПК трудятся выпускники региональных институтов. Москва и Санкт-Петербург готовят в основном сотрудников для наших зарубежных конкурентов. Нам остается довольствоваться тем, что ребята доучиваются не системно, а через какие-то формы послевузовского образования на суперсовременном оборудовании, которое может сломаться при неумелом обращении с ним", – сетует Арсений Брыкин. По его словам, система планирования, по которой молодежь приходит на бюджетные места с тем, чтобы потом вернуться в отрасль, буксует. Базовые образовательные стандарты совершенно не учитывают потребности предприятий, которым нужны не отдельные группы специальностей, а широкий набор профессионалов. "Если не внесем изменения в законодательство, этот бардак будет продолжаться и дальше. "Мозги" продолжат утекать, а мы будем заполнять свои предприятия посредственностями", – резюмирует Арсений Брыкин.