В начале декабря уже ушедшего года появилась интересная новость: в 2020 году Московская биржа в очередной раз попытается запустить биржевую торговлю зерном. Это уже не первая попытка повторить американский опыт с биржевыми инструментами на зерновые культуры, однако предыдущие старания Мосбиржи совершенно не увенчались успехом.

В США история биржевой торговли сельскохозяйственной продукцией берет свое начало еще с конца 19 века, когда в Чикаго образовалась товарная биржа, где начали проходить первые торги фьючерсами на зерно. К 21 веку на Чикагской товарной бирже, или как она теперь называется - CME Group, присутствуют деривативы на широкий перечень активов, и зерновые культуры здесь не исключение. В распоряжении участников рынка есть стандартизированные фьючерсные и опционные контракты на основные виды сельскохозяйственной продукции: самыми популярными являются пшеница, кукуруза и соя. Стандартный контракт, к примеру, на пшеницу составляет 5000 бушелей (около 136 тонн) и предполагает физическую поставку товара. Сама же торгуемая пшеница подразделяется на разные виды в зависимости от качества – HRW, SRW, Durum и некоторые другие, что является аналогом принятого в России разделения пшеницы на классы. Контракты подразумевают различный срок исполнения, то есть поставки пшеницы, на протяжении примерно двух с половиной лет, что позволяет использовать как и спекулятивный подход к торговле, так и хеджировать свои физические поставки. Американцы даже пробовали сделать всю работу за нас и объявили о запуске фьючерсов на причерноморскую пшеницу (CBOT Black Sea Wheat Futures) в 2012 году с физической поставкой в черноморских портах России, Украины и Румынии, однако популярностью данные контракты не пользуются: к 2020 году ликвидности в этом фьючерсе совсем нет.

А как обстоят дела в России? У нас есть прекрасный пример с Санкт-Петербургской биржей, где уже давно и успешно проходит торговля нефтью и нефтепродуктами. И примерно с 2015 года Московская биржа через созданную ей Национальную Товарную биржу попыталась сделать организованную торговлю зерном с помощью поставочных форвардных контрактов. Кратко, но емко это мероприятие можно охарактеризовать словами бывшего премьер-министра РФ Виктора Черномырдина: "Хотели как лучше, а получилось как всегда" - точнее, на выходе получились хищения зерна с элеваторов и последовавшие за этим уголовные дела. Но обо всем по порядку.

Первая причина, по которой у Мосбиржи ничего не получилось кроется в самом подходе к организации торговли. Для того, чтобы сельхозтоваропроизводитель (далее – СХТП) имел возможность продать свое зерно через биржу, он должен был привезти его на один из аккредитованных элеваторов, что влекло за собой расходы на транспортировку и оплату услуг элеватора за хранение зерна. Это приводило к интересной дилемме: крупные сельхозпроизводители не видели в этом смысла, как у них давно есть собственные склады и им не зачем увеличивать свои издержки, а для более мелких СХТП вся процедура была излишне затратной. Если же кто то и соглашался разместить свое зерно на элеваторе для последующей продажи через биржу, то сталкивался со следующей проблемой: логистика и хранение логично увеличивали итоговую цену для покупателя, который не горел желанием переплачивать за зерно. У покупателей были и свои трудности: кроме более высокой цены продукции, была еще и комиссия, составляющая в совокупности 0,5% от суммы сделки, являющаяся достаточно существенным барьером перед покупкой и так более дорогого зерна. По итогу, это все вылилось не только в отсутствие большого объема сделок, но и в недобросовестность самих элеваторов: уголовные дела по факту хищения зерна тому доказательство.

Однако былые неудачи совершенно не останавливают отечественных финансистов от попыток создать биржевый рынок зерна, ведь этот шаг полезен для всех сторон. В первую очередь, участники рынка могут более не беспокоиться о добросовестности контрагента, так как биржа выступают гарантом исполнения обязательств. Но самое главное, что как экспортеры, так и СХТП, наконец-то получат инструмент, с помощью которого они смогут планировать свою деятельность. Показательна ситуация зернового года 2018-2019: внутренняя цена на пшеницу постоянно росла и показывала многолетние максимумы, но экспортные цены не спешили повышаться такими же темпами. Получался парадокс, при котором экспортеры, даже заключив в моменте потенциально прибыльный контракт, при его исполнении терпели убытки благодаря растущей внутренней цене, и ничего с этим поделать было нельзя. Неудачи российских экспортеров на зарубежных тендерах тому доказательство: наши компании либо просто не могли предложить конкурентно способные цены, либо же не хотели связываться с тендерами из-за высоких рисков убытка. При наличии фьючерсных и опционных контрактов на зерно этой ситуации бы не случилось, потому что у компаний была бы возможность хеджировать свои поставки. То же самое можно сказать и про сельхозтоваропроизводителей, которые в большинстве своем также не имеют представления о том, какой цены на зерно им ожидать в ближайшее время, и стоит ли реализовывать свою продукцию. Если бы у них был инструмент для управления ценовым риском, коим и являются фьючерсы и опционы, это бы сильно упростило их деятельность.

Однако, при всех плюсах запуска биржевой торговли зерном, проблемы подобного мероприятия также очевидны. Для начала, не совсем понятно, что считать за базис цены. Прямо сейчас цена на зерно в России определяется согласно прайс-листам ведущих экспортеров, которые выкладывают их на своих сайтах. Экспортеры же регулируют цены согласно как своим внутренним потребностям, например, повышая цену на определенный класс пшеницы ввиду его нехватки на складах, так и с оглядкой друг на друга: если один из них меняет цену на продукцию, то остальным приходится подстраиваться под него, дабы не упустить товар. Поэтому остается открытым вопрос, как будет согласовываться разница между биржевой ценой и ценой, предлагаемой самими экспортерами в портах, ведь при существенных расхождениях биржевая цена оказывается бесполезной. Эту проблему можно решить только в тесном сотрудничестве с ведущими зерновыми экспортерами.

Вторым же насущным вопросом остается привлечение на биржу продавцов, то есть производителей сельхозпродукции. Как показал опыт, продажа зерна на элеваторах невыгодна для СХТП, поэтому необходимо наладить аккредитацию их собственных складов. Это потребует намного больших усилий, хотя бы в разрезе контроля за остатками на складах, но по-другому сделать систему удобной не выйдет. Стоит обратить внимание на возможность снижение кредитных ставок для тех производителей, кто решил продавать свою продукцию через биржу, либо субсидирование издержек тех, кто будет поставлять зерно на аккредитованный элеватор для последующей реализации с помощью биржи.

Самой же главной проблемой остается низкий уровень финансовой грамотности участников зернового рынка. Если крупнейшие из них прекрасно разбираются в специфике биржевой работы, то более мелким еще предстоит познакомиться с такими понятиями как фьючерс и опцион, и осознать преимущества подобных инструментов. Но все вышеописанное не значит, что нам нужно оставить попытки запустить биржевую торговлю зерном, ведь, как говорилось ранее, она принесет огромную пользу всем сторонам. Остается надеяться, что у Московской биржи все получится.