Официальный визит президента Ирана Ибрагима Раиси в Москву открывает большие возможности для дальнейшего развития отношений между двумя странами. Зачем России нужен Иран?
Попробуем выделить несколько факторов, позволяющих говорить о выгодности сближения с Тегераном.
Во-первых, Иран является противником либерального мирового порядка. Можно критиковать режим аятолл, но нельзя не признать, что именно после Исламской революции 1978−1979 годов Иран стал противником коллективного Запада, и прежде всего США.
Во-вторых, в Иране господствует ислам шиитского толка. Как бы ни старались в Иране доказывать, что Исламская революция была общемусульманской, а не шиитской и персидской, всё равно страна ассоциируется именно с этим. Данный фактор особенно важен для России, где большинство мусульман — это сунниты. Религиозный экстремизм, распространённый на Северном Кавказе, в Поволжье и среди среднеазиатских мигрантов, приезжающих в Россию, связан с радикальными течениями суннизма, в том числе с ваххабизмом, исторически нетерпимым к шиитам. То есть при всём желании иранские аятоллы не смогут помогать исламистам в Поволжье и на Северном Кавказе. Иное дело Турция, Саудовская Аравия, Катар и Пакистан. В этой связи стоит отметить, что Иран и проиранская ливанская шиитская группировка «Хезболла» в 1992—1995 годах поддерживали боснийцев-суннитов в войне с сербами и хорватами. Несмотря на это, боснийцы в большей степени ориентированы на суннитскую Турцию, а не Иран. То есть у Тегерана тоже были промахи во внешней политике.
В-третьих, в Иране не меньше чем в России опасаются тюркского национализма. Как мы уже отмечали, несмотря на громкие декларации, власти Ирана негласно проводят политику персизации некоторых тюркских народов (см. Иран в тюркско-суннитском кольце: выход в союзе с Россией?). Соответственно, противостояние радикальным кругам Турции и Азербайджана, мечтающим подорвать Россию и Иран с помощью тюркского национализма, является очень удачной платформой для сближения между Москвой и Тегераном. И уж точно иранские аятоллы не будут оказывать поддержку татарстанским этнократам, которые в угоду Турции и Азербайджану готовы участвовать в информационной войне против Ирана (см. Медиаполитика Казанского кремля: равнение на Турцию).
В-четвёртых, в войне в Сирии Россия и Иран поддерживают одну сторону — президента Башара Асада. Безусловно, и Москва, и Тегеран являются конкурентами, которые хотят закрепиться в Сирии. Однако то, что в самой войне Москва и Тегеран поддерживают одну сторону, резко меняет ситуацию. Для сравнения: Турция является не только конкурентом России в борьбе за Сирию, но и противником, так как Анкара поддерживает сирийскую оппозицию и выступает за свержение Башара Асада.
В-пятых, несмотря на многолетние санкции, Иран превратился в серьёзную силу, которая заставляет дрожать весь Ближний Восток. Я в данном случае имею в виду наличие влиятельных сил, которые являются союзниками Ирана, прежде всего ливанскую «Хезболлу» и проиранские шиитские иракские группировки. Но есть и более грозная сила — йеменское движение «Ансар Аллах» (хуситы). Хуситы при поддержке Ирана с марта 2015 года успешно противостоят арабской коалиции, возглавляемой Саудовской Аравией. Более того, они периодически обстреливают территорию Саудовской Аравии и ОАЭ. Иными словами, Тегеран умеет в прямом смысле слова наносить удары по территории противника, не используя свои вооружённые силы.
Иногда можно столкнуться с мнением, что якобы России не стоит идти на сближение с Ираном из-за того, что аятоллы преследуют у себя христиан и вообще это люди, чьи ценности очень далеки от ценностей среднестатистического жителя России. На это можно возразить. Прежде всего, в Иране преследуют инославных христиан, а не православных. Соответственно, западные инославные христиане могут сами о себе позаботиться, в частности обратиться к своим правительствам. Кроме того, если говорить именно о русском православии, то никто не наносил нам такого страшного удара, как тот же самый Запад, особенно Римско-католическая церковь. Напомню, что больше всех русских ненавидят поляки, галичане и белорусские змагары. Все они являются католиками либо латинского, либо греческого обрядов. Сюда же можно добавить деятельность украинских раскольников из Православной церкви Украины, которых поддерживает Ватикан (см. Русская вера, украинские бесы и их зарубежные кукловоды). И после этого нам будут говорить о том, что мы должны нажить себе врага в лице Ирана из-за инославных христиан?!
Наконец, определённое сближение с Ираном не угрожает национальной памяти и национальной идентичности русских. Да, Россия и Иран в прошлом жестоко воевали. Однако господство шиизма в Иране и неприятие персами тюркского национализма означает, что сближение с Тегераном не потребует от нас национал-мазохистских уступок. Национал-мазохистские уступки присутствуют в попытках некоторых кругов под прикрытием улучшения российско-турецких и российско-азербайджанских отношений внедрять ахинею о прогрессивном значении нашествия хана Батыя на Русь, отрицать страшный и разрушительный характер татаро-монгольского ига, стыдиться борьбы Русского государства с Казанским ханством, замалчивать факты об экономике Крымского ханства, построенной на угоне в рабство и т. д. Поэтому для русской нации всё же Иран не является столь опасным, как Турция с её разрушительным идеологическим коктейлем из тюркского национализма, панисламизма и неоосманизма.
Таким образом, Россия идёт на союз с Ираном перед общей угрозой со стороны Запада.
