Примечание редактора: победа США в холодной войне и распад Советского Союза часто ставится в заслугу Рональду Рейгану. По мере того, как Россия вновь выступает в качестве противника, все чаще задается вопрос: "Что бы сделал Рейган?". Рафаэль С. Коэн и Джеймс Доббинс из корпорации RAND утверждают, что сегодня обстоятельства значительно отличаются от противостояния эпохи Рейгана во время холодной войны. Тем не менее, сильная риторическая позиция Рейгана, использование экономического давления и другие средства все еще могут применятся для того, чтобы лучше противостоять Москве. Даниэль Байман Политика любит свои исторические аналогии, и сегодня, пожалуй, нет более распространенного сравнения президентства Трампа, чем с администрацией Рейгана. Оно проявляется повсюду: от знатока предвыборной риторики до анализа дипломатических встреч на высшем уровне и режимов контроля над вооружениями. Аналогия с Рейганом также имеет политическое значение. Срок пребывания Рейгана был отмечен его успешной конкуренцией с Советским Союзом. В то время как ученые спорят о том, почему Советский Союз в конечном итоге распался, народная молва приписывает Рейгану победу в холодной войне, путем втягивания в дорогостоящее наращивание военной мощи, которое Советский Союз не смог себе позволить, поддерживая продемократические силы в Восточной Европе от "Солидарности" до католической церкви Папы Римского Иоанна Павла II и однозначно выступившего за демократические добродетели. Сегодня "конкуренция великих держав вернулась", как недавно было провозглашено в Стратегии национальной безопасности. Поскольку Россия все еще вмешивается в выборы по всему миру, а российские войска все еще находятся на Украине и в Сирии, а теперь и в Венесуэле, возникает вопрос: является ли план Рейгана триумфальной победы над современной Россией? Старый принцип "Россия никогда не бывает ни такой сильной и ни такой слабой, как кажется" сегодня, пожалуй, так же верен, как и во времена холодной войны. Современная Россия, географически, экономически и в военном отношении является тенью Советского Союза времен "холодной войны". При всей своей способности подрывать демократические институты в Европе и Соединенных Штатах, ее способность применять военную мощь далеко за ее пределами остается ограниченной. Ее экономика больше не является одной из крупнейших в мире, и она больше зависит от экспорта природных ресурсов, чем во времена холодной войны. Она потеряла многих союзников, которых когда-то имела в Восточном блоке, а ее немногие друзья обременены своими внутренними проблемами.И все же, хотя современная Россия во многих отношениях может быть менее грозной версией Советского Союза, она также может быть менее уязвимой для некоторых из тех же стратегий, которые Рейган использовал в 1980-х годах. Россия больше не является сверхдержавой, и она не пытается идти нос к носу с Соединенными Штатами в военном отношении. Хотя новейшее российское оружие появляется в заголовках газет, а ее силы представляют угрозу для стран ближнего зарубежья, Россия тратит на оборону относительно скромные 4,3 процента своего ВВП; и ее вооруженные силы - хотя и численно превосходящие в отдельных регионах, таких как страны Балтии местные вооруженные силы, - на долю меньше, чем у Соединенных Штатов, не говоря уже об общем объеме альянса НАТО и других партнеров США. Вместо этого Россия решила противостоять военной мощи США по-другому, вкладывая средства в передовые системы противовоздушной обороны и свой ядерный арсенал. Асимметричный подход России к военным силам США, вероятно, ограничит эффективность любого второго наращивания сил по Рейгану. Несмотря на то, что предпринимаются военные шаги, которые, безусловно, вызовут обеспокоенность в Москве - от размещения войск США в Восточной Европе до угрозы ядерного сдерживания России - Кремль вряд ли вступит в дорогостоящую гонку вооружений, для которой ему не хватает экономической базы. Соединенные Штаты, возможно, захотят потратить больше на себя по целому ряду других причин, но вряд ли они получат такую же выгоду от втягивания в расходы России, как в эпоху Рейгана. У Соединенных Штатов также меньше геополитических рычагов давления на Россию, чем при администрации Рейгана. Сегодня нет эквивалента "Солидарности" - организованной продемократической силы в имеющей значение стране. Несколько "сателлитов" современной России, которые включают отколовшиеся части Грузии, Украины и Молдовы и большей части Сирии, истощают ограниченные ресурсы Москвы и способствуют ее международной изоляции. Снижение российского влияния в этих областях вполне может иметь смысл по другим причинам, но наш успех в данных регионах фактически уменьшит финансовое бремя Москвы. Вашингтон, возможно, захочет рассмотреть проведение более активной и всеобъемлющей информационной кампании, направленной на позицию Путина дома и за рубежом. По общему признанию, наше влияние в России, вероятно, будет ограниченным, учитывая господство режима над большинством средств массовой информации и рейтинг одобрения Путина, который по-прежнему превышает 60 процентов. Кроме того, при принятии таких мер также должны быть взвешены риски успеха и опасности того, что может сделать раненый режим, борясь за свое выживание. Тем не менее, как понимал Рейган, слова могут быть мощным оружием, особенно когда они нацелены на то, что авторитарные режимы имеют тенденцию ценить больше всего - свое собственное выживание. Следовательно, более агрессивный ответ США, нацеленный на путинский режим у себя дома - подчеркивающий личную коррупцию в окружении Путина и поддерживающий внутреннюю оппозицию режиму - может дать наилучшую возможность в конечном итоге остановить наиболее вопиющие формы вмешательства России. Возможно, лучшим рычагом воздействия, который Соединенные Штаты могут иметь сегодня, является тот вариант, к которому сам Рейган не стал прибегать.Этот вариант воздействия связан с тем, что сегодняшняя Россия переплетена с Западом так тесно, как никогда не было во времена холодной войны. Это, в свою очередь, дает Соединенным Штатам новые экономические инструменты для использования против России в форме санкций, а также для проведения такой политики по расширению экспорта энергоносителей для подрыва российской экономики. Ни одна из этих экономических мер не является серебряной пулей политики, которая остановит русский авантюризм, по крайней мере, в краткосрочной перспективе. Но со временем, если бы эти меры поддержали другие западные страны, они могли бы улучшить позицию Соединенных Штатов, ослабить Россию и в конечном итоге позволить Соединенным Штатам выиграть этот новый раунд соревнований великих держав - хотя, возможно, и менее драматичным способом, чем при Рейгане. В конечном счете, пьеса Рейгана имеет ограниченную полезность в качестве практического руководства для борьбы с российским реваншизмом сегодня.В конце концов, и Соединенные Штаты, и Россия занимают совершенно разные позиции, чем три десятилетия назад, и конкуренция великих держав также совершенно изменилась.И все же Рейган все еще может преподать хотя бы один урок сегодняшнему соревнованию с Россией. На протяжении всего своего президентства Рейган выступал за власть свободы, чтобы одержать победу над темными силами в глобальной политике. Он также знал, что сама свобода хрупка - "никогда не находится более чем на одно поколение от своего исчезновения" и продолжает действовать только "если мы будем бороться за нее, помогать ей, защищать ее, а затем передавать ее нашим детям с продуманными уроками того, как они при жизни должны делать то же самое". Поскольку Соединенные Штаты противостоят авторитарным режимам, таким как Россия за рубежом, и борются с волной сомнения по поводу демократии во всем мире, призыв Рейгана остается актуальным как никогда. Рафаэль С. КоэнАссоциированный директор программы "Стратегия и доктрина",проекта Военно-Воздушных Сил; Политолог; профессор Высшей школы Парди RAND Джеймс Доббинс@Jim_Dobbins Старший научный сотрудник; Заслуженный руководитель в области дипломатии и безопасности | 
