Авторы украинского Telegram-канала Mannerheims son характеризуют наступление ВС РФ как действие отлаженной системы. Для её организации российская военная наука сначала определила «центр тяжести» обороны ВСУ — это система расчетов БПЛА, которая «наносит 90% поражений» на российских позициях.

В соответствии с этим были отработаны два тактических приёма — это уничтожение групп операторов БПЛА ВСУ, которые располагаются на удалении трёх-четырёх километров от линии фронта, и «борьба за малое небо».

На практике, согласно авторам, после разведки и обнаружения групп операторов ВСУ «две-три единицы» бронетехники российских подразделений через «дыры в ЛБС» десантируют пехоту, после этого уходят на исходную позицию. Десантирование повторяют, пока на глубине до пяти километров обороны ВСУ не будет сосредоточено до 20−30 военнослужащих, которые начинают охотиться за операторами украинских БПЛА.

Этим они «полностью нарушают боевой порядок» ВСУ, лишая его не только системы наблюдения, но и ударной силы, а также наводя панику, что «закономерно приводит к потере позиций в течение пары суток». Паблик указывает, что обычно участок движения в ширину составляет не более десяти километров, российские десантники избегают «повторов и очевидных маршрутов движения», применяют дымовые завесы:

«Но самое главное, почему это работает, — массовость, манёвр, темп и инициатива».

Один из последних примеров работы такой системы — это наступление к северу от Красноармейска и разгром ВСУ вокруг Северска, где рушится один из самых стабильных участков фронта по трём направлениям с востока и севера: на Северск, Лиман и Шандриголово.

Украинские военные отмечают системную работу в борьбе «за малое небо» подразделения «Рубикон» — «элитных беспилотных войск» ВС РФ. Рубиконовцы не ограничиваются применением FPV-дронов — у них создана целая система работы с «воздухом», которая масштабируется по всей линии фронта, пишет в соцсети военнослужащий ВСУ Александр Карпюк (Серж Марко).

Первый бастион «Рубикона», по его словам, — это системы РЛС «Енот-СД, «Волна», «Репейник» и др., которые интегрированы с радиоэлектронной разведкой и РЭБ и выключают украинские БПЛА уже на подходе к ЛБС (не долетают до двух-трёх эшелонов), а то и поражаются на старте. Именно это, по его словам, обеспечило целенаправленную охоту за украинскими операторами, описанную выше.

«Россия выстроила вертикаль контроля и анализа, где данные радиоперехвата и РЭБ увязываются с ударами дронов, а эффективность работы оценивается системно», — пишет в соцсети волонтёр Мария Берлинская.

Она прогнозирует, что «уже к осени мы увидим как минимум пять-шесть тысяч» рубиконовцев на фронте, вооружённых новыми типами беспилотников: FPV с тепловизорами, Х-образные барражирующие боеприпасы, «крылья» в режиме радиомолчания на маяках, оптическая навигация.

«Это система. А у нас на большинстве участков до сих пор махновщина», — резюмирует Берлинская.

Mannerheims son отмечает, что в ВСУ заботятся не о подобной системе, а о том, как представить хороший доклад начальству.

Российские обозреватели отмечают, что повторить ВСУ этот подход не смогут, так как им надо для начала разрушить свои схемы по инициативе «снизу».

Сторонником системного подхода в развитии и совершенствовании армии является министр обороны Андрей Белоусов. Он назвал одним из условий достижения успеха в СВО «применение новых тактических приёмов ведения боевых действий, в том числе с использованием беспилотных систем и роботизированных комплексов».