Виктор Мараховский
Вначале немного актуальных событий. Как сообщает пресса, обнаружены виновные во вспышке национальной розни в Германии. Суть дела: в минувшее воскресенье в восточногерманском городе Хемнице (бывший Карл-Маркс-Штадт) во время праздника двое беженцев из Сирии и Ирака поставили на ножи нескольких местных жителей. Тридцатипятилетний немецкий плотник был убит, еще двое граждан получили ранения. В городке прошла шеститысячная манифестация с требованием к властям победить мигрантскую преступность (участников тут же, естественно, проименовали в СМИ неонацистами). Тут же собрались антифашисты (всего около полутора тысяч — это в Берлине, столице продвинутых ценностей, они всегда в большинстве, в глубинке иначе). Были стычки. Ну так вот: виновные названы. Это полиция, ведущая расследование. Кто-то из ее сотрудников слил соцсетям (пресса о таком, естественно, молчит) полное имя и фамилию арестованного убийцы — из чего стало ясно, что он мигрант. Если бы никто не узнал — отвратительной ксенофобии не было бы. И вторая новость — из другой части света. Брауновский университет (Род-Айленд, США) под давлением прогрессивных активистов удалил со своего сайта публикацию о результатах исследований американских гражданок, страдающих "быстровозникающей гендерной дисфорией". Тут история следующая. 1) Когда-то давно трансгендерность (то есть желание мужчины быть женщиной и наоборот) считалась отклонением. Причем больной подлежал не наказанию и не психиатрической лечебнице, а помощи: даже в нашем нетолерантном СССР, причем еще с 1960-х, таким больным делали операции по перемене пола. На Западе было так же. 2) Потом в передовом мире трансгендерность запретили считать отклонением. Расстройством разрешили считать только "стресс в связи" с ней. При этом виновато, естественно, оказалось косное окружение трансгендеров, не понимающее их. Фактически изучать явление как болезнь стало разрешено только в косвенной форме: психиатры и медики формально изучают не его, а "стресс". То есть эту самую "гендерную дисфорию". 3) Но в последние пару-тройку лет врачи в США докладывают о взрывном росте числа юных граждан, испытывающих этот стресс и считающих, что их идентичность не совпадает с их биологическим полом. При этом возник совершенно новый феномен. Если прежде граждане-трансгендеры вели себя как противоположный пол с раннего детства, отвергая кукол или, наоборот, требуя платьиц и бантиков, — то сейчас все иначе. Автор исследования из Брауновского университета изучила 250 "пациентов, рожденных девочками" в возрасте до 27 лет, которые в детстве не проявляли никаких симптомов трансгендерности. Им нравились куклы, платья, украшения, и не было никакого стресса. Однако в пубертатном возрасте (около 14-16) их внезапно накрывало открытием, что они вовсе не девочки, а мальчики, бигендеры, гендерфлюиды и далее по списку. Так вот. Как показало исследование, 45 процентов таких подростков имели друзей и знакомых, ставших трансгендерами в это же время, а еще 20 процентов обнаружили в себе иную идентичность после активного погружения в соцсети. Из этого исследовательница Лиза Литтман сделала безрассудно смелое предположение. Что, если эта самая "дисфория" (то есть, говоря проще, трансгендерность) бывает не только врожденной? Что, если она возникает еще и в результате классической "подростковой эпидемии"? Ну мы все себя помним: трудно найти тинейджера, который бы не чувствовал себя иногда самым несчастным на свете, не ненавидел порой свое отражение в зеркале, не плакал бы, что его никто не полюбит, не жаждал бы одновременно быть как все и отличаться и так далее. Если в подобный психический водоворот вбросить идею, что он/она просто не в своем теле, — идея может и сдетонировать. Результат исследования не мог не поджечь все фитили набирающего политическую мощь американского трансгендер-комьюнити (их сейчас под 0,6 процента населения, и удельный вес растет — обгоняя в разы европейский и на порядки азиатский и российский). Массированная атака на Брауновский университет последовала необратимо. И университет сломался. Статью Литтман снесли, опубликовав вместо нее извинения: да-да, мы провели исследование неаккуратно, выводы сделали поспешные, и они (внимание) "могут навредить перспективам трансгендерного сообщества". …Что объединяет эти две новости? В обоих случаях — и с германскими мигрантами, и с американскими "трансами" — вредоносным объявлено распространение фактов. Не лжи, не дезинформации, а простых человеческих фактов. Возмущенная общественность в лице активистов, лидеров мнений и так далее решительно требует заткнуть тех, кто сообщает ей правду — в том случае, если эта правда не соответствует правильной, высокоморальной идеологии. То есть на наших глазах по миру буйствует своего рода диктатура пафоса. Идеал просто в силу того, что он пушистее и прекраснее реальности, получает над нею не только моральное преимущество, но и право цензуры. Озвучивание фактов, которые не пилятся в идеал и "не заходят" его носителям, превращается в официальное предательство. Факты могут быть сколь угодно безжалостны и неопровержимы — уже то, что они Причиняют Стресс или Вредят Перспективам, делает их преступными и подлежащими игнору. Причины, по которым эта диктатура пафоса стала возможной, — очевидны. В век электронной медиасферы каждый может обустроить себе комфортный изолированный инфомир с блэкджеком и единомышленниками. Тот факт, что мирок себе каждый выбирает сам, по склонностям, заставляет почему-то многих полагать, что они "самостоятельно мыслящие люди". Мысль о том, что они просто инфантилизированы до того, что не переваривают действительность целиком, с косточками и шкуркой, вызывает у таких граждан резкое отторжение. В виде пафоса, сарказма и просто ненависти. И, естественно, с моментальным нахождением виновников. И если кому-то кажется, что это все я сейчас написал только о далеких странах с их экзотическими проблемами, — то нет. Достаточно посмотреть на то, как цвет общественности реагирует на внезапные неприятные факты у нас. И как этот цвет объявляет, что факты а) прикрывают злой умысел и б) поэтому вообще не имеют значения. Кстати, заодно данное явление наглядно иллюстрирует несостоятельность популярной идеи о том, что "массам лишние знания не нужны". И что гражданам вместо системных знаний о реальности и навыков критического мышления можно просто раздать по актуальной специальности и по виртуальному мирку. С таким подходом неизбежно возникновение ситуации, когда надо что-то всем внятно объяснить — и не получается. Потому что понимать то, что не нравится, их просто отучили. | 
