(из серии "Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек!")

Вячеслав Румянцев:

…хотелось бы высказать смутные догадки о причинах столь массового истребления вроде как преданных режиму и «лично товарищу Сталину…» Почему и зачем? Да так много народу погублено…

Представляется следующая картина мира: страны и континенты накануне Первой мировой войны – за несколько десятилетий до ее фактического начала – уже представляли собой «театр военных действий». Одни державы и финансовые группировки стремились в ближайшей перспективе устранить с этой театральной сцены некоторых актёров.

Одним из главных объектов воздействия была Россия. Ее предполагалось лишить того влияния, которое она обрела в результате славных побед предыдущего века, начиная с разгрома Наполеона и включая победное продвижение на Кавказ и Балканы.

Военные действия против России начались в 1901 году, когда террористы – якобы несмышленые вчерашние студенты, исключительно, так сказать, самодеятельное население – принялись истреблять государственных чиновников с отменным образованием, с патриотическими и монархическими убеждениями, деятельных и волевых. Истребление шло строго выборочное. На места убитых террористами приходили либеральствующие своекорыстные ничевоки или явные революционеры.

Истребление в активной фазе продолжалось с 1901 по 1911 годы – десятилетие. За это время было убито более 17 000 – всё образованные и мыслящие государственными категориями патриоты-монархисты, включая премьер-министра П.А. Столыпина.

Зная из сегодняшних детективных сериалов о том, сколько денег и организационных усилий стоит исполнение хотя бы одного киллерского заказа, нетрудно прикинуть, в какие суммы обошлось (кому-то) истребление 17 000 русских монархистов. Достаточно взять в руки справочник «Империя Сталина» или «Кто был кто в Третьем рейхе», чтобы убедиться в том, что костяк любого, самого прочного и мощного, государства составляет консорция численностью менее одной тысячи человек… А тут 17 000 уничтожили!

В целом понятно, почему в феврале 1917 года «никто не встал на защиту самодержавия». Ослабленное (семнадцатикратно) государство развалилось, не выдержав испытания мировой войной. Захватившие власть политические партии принялись физически истреблять оставшихся в живых монархистов и патриотов.

Как о дореволюционной волне террора, так и о первой послереволюционной читатель мало чего найдет как на полках книжных магазинов, так и в интернете. Зато уж сколько воплей слышали мы, начиная с «хрущевской оттепели» и до сих пор про террор 37-го! Почему? Ведь эта последняя волна унесла жизней несравненно меньше, чем предыдущая. Почему же? Вероятно, дело тут не в цифрах. А в чём же? Вероятно, тут мы имеем дело с особенностью восприятия психологического свойства.

В период с 1901 по 1911 годы убивали вроде бы врагов (чьих?), с 1918 в условиях гражданской войны (и в рамках психологии гражданской войны, которая давала себя знать вплоть до убийства С. Кирова) убивали бессудно тоже вроде как врагов, а также убивали «на всякий случай». Как записали чекисты в одном деле про расстрел попавшегося в ходе «зачистки» района антибольшевистского восстания бывшего члена Учредительного собрания: «мог быть полезен бандитам». А в 37-м убивали вроде как своих и преданных.

Именно парадоксальные казни как магнит до сих пор притягивают внимание наших современников. Порой расстреливали верного и заслуженного, а обвинённый в участии в военном заговоре (и подписавший признание) доживал до 70 с лишним лет и умирал от старости. Одни, «верные ленинцы» и «пламенные революционеры» умирали в тюрьмах под пытками и от голода, а до некоторых фигурантов дел о заговоре против советской власти карательные органы так и не добрались, то есть даже не арестовывали…

И вот за этими парадоксами террора 37-го чисто психологически трудно бывает заметить и понять, можно сказать, строго научный подход тех, кто террор затевал. А затевали его, по всему видно, люди чрезвычайно прагматические, дальновидные и образованные тем странным образованием, какое давали в Лонжюмо, на Капри и в других подобных же местах революционной эмиграции.

Затейщики террора 37-го с младых ногтей изучили правила конспирации, технологии разрушения государственности, техники разведки и контрразведки. Кто были их учителя – отдельный большой вопрос. Однако ясно, что это были не студенты-самоучки, а специалисты спецслужб. Они научили В. Ленина и сопровождавших его в «пломбированном вагоне» лиц разрушать одну власть и выстраивать альтернативную.

К 1918 году в стране был создан управляемый хаос из десятка партий и сотни правительств, тот хаос, когда у каждой из сторон были собственные спецслужбы с тысячами специалистов по свержению и захвату власти. Эта неисчислимая масса ниспровергателей между собой боролась за власть, группируясь по партийному признаку. И вся эта возня окончилась после того, как на одну чашу весов был брошен окончательный выбор: в России победил тот, кому победители в мировой войне меньше всего были должны. Это очень выгодно – обеспечить победу тому, кому ничего не обещал.

И вот гражданская война затихла, страна перешла к мирной жизни, а тем временем по стране ходили и разъезжали полмиллиона специалистов по ниспровержению всего и вся. Рано или поздно центральная власть должна была обнаружить, что она не только не контролирует умонастроений всей этой супер-гвардии, но и никогда в будущем не будет в состоянии элементарно отслеживать замыслы и действия этих людей.

И с каждым днем торжества победителей всё ясней становится, что в любой момент любая группа этих преданных ленинцев вдруг может обернуться новой заговорщической партией – разрушить действующую власть и захватить ее в свои руки.

Решение проблемы было очевидным, оно рассчитывалось с математической точностью: аппарат власти в состоянии регулярно контролировать умонастроения и действия не более 100 000 своих сотрудников. Все остальные – лишние…

Причем, преданность и убежденность в правоте идей больше не имела значения. С какого-то мгновения значение имела только способность быть полезным режиму (такая полезность, без которой режиму трудно обойтись) и способность к выживанию в конкурентной борьбе за кресло в кабинете. Все остальные качества отходили далеко на задний план.

Бездушная машина была пущена, её шестерни и колёса завертелись, быстро выйдя на проектную мощность. По предварительным расчетам управлявших машиной операторов ей предстояло перемолоть где-то 400 000 жизней…

Реально в ходе «большой чистки» расстрелянных насчитывалось почти 800 000. Два с половиной миллиона человек провело часть жизни в лагерях, колониях и тюрьмах. Не все из них дожили до освобождения. Еще полмиллиона туда (ссылка и высылка), полмиллиона сюда… Всего за период с окончания гражданской войны по первое полугодие 1953 года более восьми миллионов подверглись репрессиям в различных формах. (Подробнее о численности жертв см. здесь).

Пара слов этического свойства.

Вопрос: кого относить к репрессированным? Военные, участвовавшие в подготовке военного переворота? (независимо от того, готовился ли реально сам заговор, участвовал ли конкретный комкор или комдив в заговоре). Относить ли к репрессированным эсеров, расстрелянных, например, в Орловском централе – за то, что они были эсерами? Вроде бы, следует относить. А расстрелянных карательными органами лидеров национальных движений Азербайджана или Туркестана? Их арестовали, осудили «тройкой», расстреляли в подвале. А как быть с лидерами украинских националистов, убитых в боевых столкновениях (с оружием в руках, заметьте) с подразделениями НКВД? Тут уже сомнения закрадываются…

Это решение руководство СССР приняло в 1940 году: в октябре вышло постановление № 638 «Об установлении платности обучения в старших классах средних школ и в высших учебных заведениях СССР и об изменении порядка начисления стипендий».

В нем говорилось, что отныне восьмой, девятый и десятый классы — подготовительные перед поступлением в институты и университеты, и потому за учебу в них надо платить. В Москве и Ленинграде год стоил 200 рублей, в остальных городах — 150. Вузы стоили вдвое дороже — от 300 до 400 рублей. В народе постановление незамедлительно окрестили «прейскурантом Молотова» по имени подписавшего его чиновника.

Прейскурант, конечно же, вызвал искреннее возмущение людей: кое-где студенты устраивали акции протеста прямо во время лекций — молодые люди считали, что документ возвращает страну во времена циркуляра о «кухаркиных детях». Власти смотрели на такие митинги сквозь пальцы, и вскоре они сами собой сошли на нет.

Введение новых норм власти объяснили «возросшим материальным благосостоянием трудящихся». В этом, конечно же, была доля правды — по сравнению с 1917 годом доходы большинства советских граждан стали гораздо больше. Однако 150 рублей всё еще были неподъемной суммой для многих семей. В первую очередь это коснулось колхозников, с которыми рассчитывались по системе трудодней: за один такой день, например, в Калужской области в 1951 году полагалось 7 копеек, в Ярославской — 26.

власти СССР уже понимали, что грядет конфликт с Германией. Платное образование было одной из мер по перестроению экономики: стране требовалось больше рабочих, владеющих простыми специальностями.

Одновременно была предпринята еще одна мера — в стране ввели мобилизацию детей крестьян в фабрично-заводские школы. С 1940 года каждый колхоз обязан был выделять двух подростков на каждые 100 человек для учебы в ПТУ. Школьников селили в общежития, жили они на казарменном положении, а за нарушение дисциплины можно было запросто загреметь в трудовой лагерь.

Мобилизационная система просуществовала до самой смерти Сталина в 1953 году. Чуть дольше продержалось платное образование — его отменили в 1956-м. Так что по-настоящему социальное государство в СССР удалось построить не сразу — впрочем, 16 лет платного образования многие историки считают не слишком высокой ценой, которую пришлось заплатить за строительство социализма. Гораздо более серьезным ударом для страны стала раздельная учеба мальчиков и девочек, которая просуществовала семь лет привела к катастрофическим последствиям.

В 1943 году постановлением Совнаркома раздельное обучение ввели в Москве, Ленинграде и других крупных городах. Всего экспериментом было охвачено примерно 20% школ Союза.

Увы, но новых советских «кадетов» и «барышень» вырастить не удалось. В 1952 году министр просвещения РСФСР Иван Каиров констатировал: в мужских школах резко увеличилось число случаев нарушения дисциплины. Нет, дело было не в том, что мальчики бегали на переменах, и даже не в банальных драках. Ученики приходили на уроки пьяными, начало процветать воровство, случались ножевые ранения, а иногда классы превращали в уборную. Документы, свидетельствующие об этом, до сих пор хранятся в Государственном архиве Российской Федерации.

Учителя, успевшие поработать в обоих системах, столкнулись с тем, что в «гендерных» заведениях к ним изменилось отношение. Ксения Ползикова-Рубец в своем «Дневнике учителя блокадной школы» вспоминает: «Военрук Плепис хватается за голову и приходит в отчаяние, а в общей школе перед ним трепетали и мальчики, и девочки. Петрову, нашу бывшую учительницу, ученики буквально оплевали».

Еще одной проблемой стало изменение отношений между детьми. Раздельное обучение привело к тому, что девочек начали презирать

Одновременно упало качество обучения девочек. Кадры перераспределили так, чтобы с мальчиками работали самые опытные и квалифицированные педагоги: в мужские школы отправляли лучших, в женских же оставались те, кого признали наиболее слабыми. Даже внешний вид и здоровье учеников отличались: например, в одной из раздельных московских школ в 1945-46-х годах показатели упитанности были у девочек значительно ниже, а случаев малокровия было на 40% больше. Дело было в финансировании: на «воспитание мужчин» власти бросили все силы.

https://www.thevoicemag.ru/social/stories/hochesh-v-starshiy-klass-ili-vuz-davay-dengi-zachem-stalin-vvel-platnoe-obrazovanie/?utm_source=yandex.ru&utm_medium=organic&utm_campaign=yandex.ru&utm_referrer=yandex.ru

+

https://apf.attachmail.ru/cgi-bin/readmsg?d=PuL-scXzkj0xQbPodptGOjaAm06u0pRBvKh-g_6ZCKDbADuNkwyeC5OjCcPd8ITxaccS9MU3aMr2QopZms2I4AdKk_8KkRWwrzYQlVQA-koeJ6Z8lrByo8mb2DwljpIuvAQnMhFvybXU92mzjL-QDZQ3DWR_N8WqNPvMDkoJAWSgnm98lkPg490AN7QZBqX-l-a1QVmmZ3SHcc9puIdUPKhwWbUGu1TZ80UOL1Or5gx1mI1k4Mywr716fzE1YHtx3YbjCyTK&preview=3

"Справлялись в Наркомпросе. Но ничего ясного мы не могли добиться: где со второго класса начинают изучать русский язык как обязательный предмет, где с третьего, где с четвертого, а где и вообще не вводили..."

Это стенограмма выступления И.В. Сталина на пленуме ЦК ВКП(б) о преподавании русского языка в школах. 12 октября 1937 г."

Оказывается большевики со Сталиным всё понимали, что русский язык необходимо учить во всех национальных республиках. Очевидно и делали это в силу своих возможностей, превозмогая тот же саботаж.

"Кстати, плоды этой - так никогда и не прекращавшейся на самом-то деле - коренизации населения СССР я лично в армии аж в середине 80-х наблюдал, когда "отдельные кое где у нас порой" новобранцы доблестной СА в рядах ГСВГ (!!!) не могли прочитать Текст присяги - по той причине, что он чёрным по белому был незнакомыми им РУССКИМИ буквами напечатан.

из нашей роты - это были "среднеазиатские чурбаны", естественно и один "западэнец" (что для меня было сюрпризом - ибо устной речью он владел вполне сносно, но при переходе на "технику чтения" просто в ступор впадал и любые подходящие слова на мове своей пытался "прочесть")"

С этим не могу спорить. Наоборот, могу такое явление подтвердить. Но по факту выходит, что явлению коренизации противостояло явление службы новобранцев

не в национальных республиках, а по всей стране. Получается, что коренизация, это не политика большевиков или компартии, а местных князьков, которым партия и большевики противопоставили службу по всей стране, что и приводило к вынужденному изучению русского языка. Всё дело в ресурсах и воле. Конечно у большевиков было много ошибок. Сейчас о них не говорит только ленивый. Но вот как правильно надо было делать и были ли для этого правильного ресурсы, не говорит никто, в том числе и Вы. А хаять бездумно прошлое большого ума не надо.

- Таким образом, в связи с нэпом во внутренней нашей жизни нарождается новая сила — великорусский шовинизм, гнездящийся в наших учреждениях, проникающий не только в советские, но и в партийные учреждения, бродящий по всем углам нашей федерации...

- нэп взращивает не только шовинизм великорусский,— он взращивает и шовинизм местный, особенно в тех республиках, которые имеют несколько национальностей. Я имею в виду Грузию, Азербайджан, Бухару, отчасти Туркестан, где мы имеем несколько национальностей, передовые элементы которых, может быть, скоро начнут конкурировать между собой за первенство. Этот местный шовинизм, конечно, не представляет по своей силе той опасности, которую представляет шовинизм великорусский..."

И понеслась коренизация. На Украине, в Белоруссии (!!!), на Кавказе, в Средней Азии. Нет, безусловно, сначала от неё эффект был. Увеличилось представительство национальных меньшинств в государственных и партийных органах (к 1930-му году от 12,7% в Казахстане, до 93,53% - в Армении), 46 этносов получили свой алфавит; увеличилась доля использования национальных языков в официальном делопроизводстве и преподавании. Наоткрывалась куча национальных школ.

Но что же дальше? А дальше взвыли жители русскоязычных территорий, попавших под украинезацию и белорусоизацию. Взвыли жители пограничных с РСФСР территорий Украины и Белоруссии. И даже русскоязычные жители Татарстана и Калмыкии. Кстати, коренизация это не только про языки и школы. Это и про промышленность. Часть предприятий были перенесены из Москвы (!!!) на Кавказ и в Ср. Азию. Читайте об этом в докладе тов. Сталина,...

Кстати, слышали про военную тревогу 1927 года? По-​простому - "наш ответ Чемберлену". А серьёзно - кризис англо-​советских отношений с угрозой полномасштабной войны СССР с Британской империей, Польшей, а возможно — и целым блоком европейских государств. В процессе этого военного кризиса руководство СССР столкнулось с новыми проявлениями антисоветских настроений в некоторых слоях советского общества, проявлявшихся как нежелание воевать за советскую власть и надежды на возможный скорый крах большевиков. Причём максимально это проявлялось на периферии, как раз и попавшей под коренизацию. И не только среди аборигенов, но и среди русскоязычных жителей, попавших под коренизацию и, следовательно, ущемлённых в правах.

В 20-х годах Красная Армия, в том числе в рамках коренизации, формировалась по территориальному признаку. Этакие милицейско-​территориальные войска. Призвался на Украине - служишь на Украине. Мало того, и командиры с Украины, да ещё и согласно коренизационным правилам всё на местном языке. Раздолье для вполне себе националистических проявлений. Особенно в условиях новых антисоветских проявлений времён "нашего ответа Чемберлену". Так сказать, готовая националистическая армия против центра.

В итоге - перед лицом такой ползучей контрреволюции по эту сторону "границы на замке" и угрозе победе Мировой революции - очередное "Самоотрицание" и "ревизионистский переворот" в сторону новой "перестройки":

"...Вы, должно быть, помните, недавно аппарат ЦК запросил областные организации насчет преподавания русского языка в школах — вводить ли русский язык как обязательный предмет изучения в школах независимо от национальности или не вводить? Запрос такой был вызван тем, что мы стояли перед большим актом призыва красноармейцев в армию. У нас имеется закон о том, что призыву подлежат все граждане СССР, достигшие известного возраста, независимо от национальности. Раньше было так, что известные национальности исключались из разряда народов, откуда берутся призываемые. Но у нас имеется закон, где это исключено, так сказать, изъято, и все граждане СССР, достигшие известного возраста, призываются в армию. Но мы встали перед вопросом о том, что призываемые в армию, например в Узбекистане, в Казахстане, в Армении, в Грузии, в Азербайджане, не владеют русским языком. При таком положении приходится их оставлять на месте, и тогда наши дивизии и бригады превращаются в территориальные. Это не армия. Мы не так смотрим на армию. Мы считаем, что каждая боевая единица — состоит ли она из полка, из бригады, или из дивизии — она должна быть не местной армией, а армией всего Союза, составлять часть всей армии нашего Союза. Ее можно передвигать и нужно передвигать в разные районы. Украинцы, призванные на Украине, необязательно должны стоять на Украине. Интересы государства [в форме диктатуры "пролетариата" - Аяв.] могут подсказать: набранных на Украине перевести, скажем, на Кавказ или в Сибирь и т.д. Иначе у нас не будет армии. У нас будет территориальная и национальная армия, которую никуда не передвинешь и которая не составляет части той армии, которая является армией СССР, а не каких-​либо отдельных армий.

Но есть у нас один язык, на котором могут изъясняться все граждане СССР более или менее, — это русский язык. Поэтому мы пришли к тому, чтобы он был обязательным. Хорошо было бы, если бы все призываемые в армию граждане мало-​мальски изъяснялись бы на русском языке, чтобы, передвигая какую-​нибудь дивизию, скажем, Узбекскую в Самару, чтобы она могла с населением объясняться.

Вот отсюда и родилась абсолютная необходимость при всеобщей воинской повинности, при условии призыва всех граждан, абсолютная необходимость обладать красноармейцам одним каким-​нибудь языком, на котором они могут изъясняться во всех краях и областях Союза. Этот язык — русский. У нас изучают немецкий, французский и английский язык, но я должен вас уверить, что в обиходе нашей практики французский, немецкий и английский языки нужны меньше, чем русский {Смех, голоса: правильно!).

Справлялись в Наркомпросе. Но ничего ясного мы не могли добиться: где со второго класса начинают изучать русский язык как обязательный предмет, где с третьего, где с четвертого, а где и вообще не вводили..."

Это стенограмма выступления И.В. Сталина на пленуме ЦК ВКП(б) о преподавании русского языка в школах. 12 октября 1937 г.

.................

Кстати, плоды этой - так никогда и не прекращавшейся на самом-то деле - коренизации населения СССР я лично в армии аж в середине 80-х наблюдал, когда "отдельные кое где у нас порой" новобранцы доблестной СА в рядах ГСВГ (!!!) не могли прочитать Текст присяги - по той причине, что он чёрным по белому был незнакомыми им РУССКИМИ буквами напечатан.

из нашей роты - это были "среднеазиатские чурбаны", естественно и один "западэнец" (что для меня было сюрпризом - ибо устной речью он владел вполне сносно, но при переходе на "технику чтения" просто в ступор впадал и любые подходящие слова на мове своей пытался "прочесть")

Гениальная национальная политика Ленина-Сталина аукается Россиянам до сих пор "дружбанародной" отрыжкой (а уж про бывшие окраины Российской Империи - бССРы - и говорить не прилично... как в доме повесившегося о верёвках)