"Германия самоликвидируется". Так называется книга Тило Саррацина, которая поступила в продажу в конце августа и уже четвёртую неделю лихорадит всё благополучное немецкое общество. Главный тезис автора заключается в том, что население Германии неуклонно глупеет, поскольку детей здесь рожают лишь безграмотные мигранты и безработные.

Книга, возможно, и прошла бы незамеченной, если бы Саррацин не был одним из ведущих политиков страны - долгое время был сенатором в Берлине, занимает пост в руководстве Социал-демократической партии Германии (СДПГ) и в правлении Немецкого федерального банка. Политическая элита страны сразу обвинила автора "в расизме и шовинизме". "Совершенно неприемлемыми" и "оскорбительными для целых групп населения" назвала высказывания Саррацина канцлер ФРГ Ангела Меркель. 13 сентября президиум СДПГ почти единогласно (один голос воздержался) принял решение исключить Саррацина из рядов партии. А правление Немецкого федерального банка впервые в своей истории обратилось к президенту Кристиану Вульфу с просьбой об отставке одного из своих членов. Однако Саррацин сам написал прошение об отставке, тем самым освободив президента страны от принятия такого сложного решения: подписать – значит "уволить за правду", не подписать – "подмочить" репутацию правления федерального банка. 9 сентября скандальный политик на очередном ток-шоу подчеркнул, что его прошение об отставке вызвано "массированным давлением" и тем, что "никто не сможет долго выдерживать конфликт со всем политическим классом в Германии".

Между тем, чем больше высказывается возмущения со стороны политиков, тем лучше продается скандальная книга. Телевизионные ток–шоу, на которых проходит обсуждение фактов из книги, побивают все рейтинги. В Интернете выложены сотни видео "за" идеи Саррацина. СМИ беспрерывно проводят опросы, где подавляющее большинство респондентов также "за". На немецких интернет-форумах идут ожесточенные дискуссии. Всё это свидетельствует о том, что тема не просто интересна.

Оказалось, что мнения населения Германии и политиков диаметрально противоположны. Более того, по данным, приводимым влиятельным немецким изданием "Financial Times Deutschland", если бы Саррацин основал сейчас свою партию, то за нее проголосовал бы каждый пятый (!) немецкий избиратель. Такая волна симпатий оказалась для представителей политической и интеллектуальной элиты Германии полной неожиданностью.

Что же в одночасье случилось в толерантной стране, терпимой ко всем и ко всему, кроме нацизма?

Причина кроется как раз в том, что нацистские преступления и их признание современным немецким обществом привели в послевоенной Германии сначала к вытеснению из общественной дискуссии определенных тем (к примеру, о евреях, вплоть до взаимоотношений Ирана и Израиля), а затем и к появлению целого ряда политкорректных табу. Термин "национальность" вообще перестал употребляться - каждый человек, получивший гражданство ФРГ, вне зависимости от его происхождения, считается немцем.

В 2000 году правительство социал-демократов и "зеленых" сломило сопротивление консерваторов и либерализовало немецкий закон о предоставлении гражданства. Однако, упростив процедуру получения паспорта, правительство фактически пустило на самотек решение различных проблем адаптации мигрантов, и, в первую очередь, из мусульманских стран.

С точки зрения экономики Германия давно признала целесообразность и выгоду от использования труда мигрантов. В результате старения населения страна испытывает острую нехватку рабочей силы. По расчетам Немецкого института экономических исследований (DIW) стране ежегодно требуется не менее 500 тысяч мигрантов. Демографический прирост в семьях мигрантов также достаточно высок, если его сравнивать с этническими немецкими семьями. (Из книги Саррацина: "Турки завоюют Германию так же, как косовары - Косово: благодаря более высокой рождаемости… Мусульмане старательно рожают все больше новых "девочек в платочках…").

Факты, приводимые отдельными федеральными ведомствами и объединенные в книге Саррацина, свидетельствуют о том, что зависящая от иммигрантов Германия сейчас сталкивается с проблемой, которую и представляет собой большая часть иммигрантов.

Согласно статистике, среди преступников в Германии непропорционально большое число молодежи из иммигрантских семей (приблизительно восемь из десяти).

В немецких городах, где велик процент мигрантов-мусульман, существуют фактически две параллельные власти – государственная и мусульманская в турецких и арабских кварталах. Также как и практически во всех городах сосуществуют параллельные социальные структуры. Пять ведущих исламских организаций в ФРГ насчитывают всего около 300 тысяч членов, в то время как мусульман всего по стране насчитывается свыше 4 миллионов человек. Фактически большая часть мигрантов-мусульман посещает так называемые "объединения при мечетях" (таких объединений свыше 2500), куда вход разрешен лишь мусульманам.

Велик процент иммигрантов, которые полностью изолируют себя от немецкого общества и живут по принципу кланов. Обычно в таких семьях дети и подростки даже в третьем поколении не могут связно изъясниться по-немецки. Соответственно, не получают приличного образования, не находят работы и в итоге живут на социальные пособия (то есть за счет налогоплательщиков). Среди выходцев из Турции в ходу браки внутри одного клана, например между двоюродными братьями и сестрами. Инцест неизбежно повышает число детей-инвалидов. Турки, кстати, составляют наибольшую часть мигрантов без гражданства - около 2 миллионов человек. (Без гражданства также приблизительно 200 тысяч боснийцев, 100 тысяч иранцев, около 100 тысяч марроканцев и 90 тысяч афганцев). Мигранты продолжают рассматривать Германию всего лишь как свое новое место проживания, не стремясь войти в немецкое общество полноправными членами и обрести здесь новую родину.

В начале 2010 года социологический институт Dimap по заказу общественно-правового телеканала ARD опубликовал данные опроса, проведенного среди мусульман 6 крупнейших немецких городов, в том числе Берлина. Согласно этим данным, 75 процентов мусульман в Германии не считают себя немцами, при этом 45 процентов из них являются гражданами Германии. Газета "Ди Вельт" прокомментировала эти цифры так: "Если каждый второй мусульманин в стране имеет немецкий паспорт, а отождествляет себя с Германией лишь каждый четвертый, то правительству необходимо срочно принимать меры в деле интеграции". И меры эти не должны ограничиваться строительством мечетей, дискуссиями о раздельных уроках физкультуры для мальчиков и девочек-мусульманок или ношении хиджаба.

Однако, параллельно был проведен опрос среди этнических немцев на тему, опасаются ли они экспансии ислама. 36 процентов опрошенных испытывали "серьезную озабоченность" по этому поводу, 40 процентов - "небольшую озабоченность" и лишь менее 20 процентов респондентов вообще никакой угрозы не видели.

Политкорректное немецкое правительство неустанно призывает проводить жесткое разграничение между исламом и исламистами. Однако, на простом бытовом уровне немецкому обывателю трудно понять, где "настоящий" ислам, а где его извращения. Законы шариата, которые некоторые мусульмане соблюдают и в Германии, несовместимы с Конституцией и непонятны немецким бюргерам. Поэтому иррациональные страхи перед засильем мусульман в последние годы в Германии заметно возросли.

Федеративная республика далека от того, чтобы запрещать минареты, как в Швейцарии, или чадру, как во Франции. Однако, так называемая " дискуссия о платках" конца 90-х годов до сих пор не забыта и показательна с точки зрения возможностей найти лазейки в законах (тогда уроженке Афганистана Фереште Лудин, преподавательнице в школе, администрация запретила вести уроки в платке). Дело дошло до Конституционного суда Германии, который постановил, что нельзя запрещать учительнице вести урок в платке, если для запрета нет законной основы. В последующие пять лет в 7 из 16 субъектов страны такие законы были приняты.

Нынешний конфликт с правящими кругами заключается в том, что жители Германии требуют выработать четкие критерии интеграции, а не просто относиться к иммигрантам с равнодушной терпимостью. Они хотят, чтобы "приезжие" жили по законам немецкого общества и, уж как минимум, по Конституции. А тех мигрантов, кто не хочет интегрироваться, необходимо наказывать "со всей строгостью", вплоть до выселения из страны.

Правительство ограничивается пока призывами к дискуссии. Канцлер Меркель в интервью немецкой газете Frankfurter Allgemeine Zeitung 18 сентября заявила, что "несмотря на то, что эту тему она уже долгое время принимает близко к сердцу, тем не менее интеграция живущих в стране переселенцев является задачей коренного населения". Канцлер призналась также, что многое в интеграционной политике германского государства оказалось неправильным.

Кстати, Саррацин в своей книге критикует не только мигрантов. Достаточное количество страниц (а их в книге более 460) он уделяет безработным этническим немцам и тем, кто живет на социальные пособия. Автор считает, что социальная система ФРГ плодит социальных трутней, позволяя каждому худо-бедно существовать и без работы. Соответственно дети в таких семьях заранее "просчитывают возможность не работать и жить на пособие".

Те немецкие граждане, которые сейчас в едином порыве поддерживают идеи Саррацина, вовсе не являются шовинистами и не готовы немедленно вступать в ряды праворадикальных партий. Они не собираются громить мусульманские кварталы или выходить на улицы с лозунгами "Иностранцы, вон из Германии!". Их поддержка тезисов скандальной книги свидетельствует о требовании уважительного отношения к культурным и общественным ценностям Германии. Книга Саррацина стала своеобразным катализатором замалчивавшихся проблем в интеграционной политике, и, главное, подняла тему патриотизма, остававшуюся в немецком обществе долгое время табу.