Первая часть А. Смит, Д. Риккардо и ВТО (I) "- Что это, о Господи? - Это мадам Роза в Израиль уезжает… - А почему они её так вырядили? - Не знаю, месье Мамун, я не еврей". "Жизнь впереди" Э. Ажар 1. В первой части работы [1] мы установили, что: во-первых, в условиях свободной торговли теория сравнительных конкурентных преимуществ Д. Риккардо редуцирует в теорию абсолютных конкурентных преимуществ А. Смита, и правильней было бы говорить не о двух, а об одной теории международной торговли Смита-Риккардо; во-вторых, после учинения свободной торговли между странами определяющую роль в судьбе экономики играет род основного конкурентного преимущества, характеризующий экономику каждого конкретного государства: первого рода или второго, иначе естественное оно или благоприобретаемое; в-третьих, рост торговли, следующий за отменой таможенных границ, никак не является необходимым и достаточным условием ни для развития промышленности, ни для укрепления экономики. В этой части мы подробнее приглядимся к ряду важных следствий из установленных нами закономерностей, а так же рассмотрим некоторые полезные выводы теории международной торговли Смита-Риккардо, могущие существенно помочь любому правительству желающему сохранить и укрепить вверенною державу в нынешний исторический период доминирования идеи обязательной полезности свободной торговли и прямолинейного неприятия вмешательства государства в экономику. Начнём же мы с указания методологических ошибок и вытекающих из них слишком поспешных выводов, делаемых рядом официальных лиц, экономистов и популяризаторов идеи непременной и всегдашней благотворности ВТО для экономики любого государства. Возможно, очарование простотой и естественностью теории Смита-Риккардо, её кажущейся понятностью и даже элементарностью, не позволило значительной части политиков и экономистов последовательно продумать и определить границы её применения. Однако прямолинейность перенесения выводов любой теории на новый объект рефлексии или расширение границ использования теории сверх обозначенных, расширение временных рамок более, нежели те для которых она уже верифицирована, с неизменностью приводит к печальным ошибкам. Полезным здесь будет нам провести аналогию с "принципом эквивалентной замены физической ситуации, используемом при построении научной модели физической реальности. Суть принципа в следующем: при построении модели физической реальности с очевидной необходимостью производят замену реальных объектов и взаимодействий окружающего мира на их идеальные эквиваленты. Иногда таких замен осуществляют последовательно несколько. Полученная после такой процедуры модель, существенно упрощая действительность, тем не менее позволяет вполне адекватно её описывать для целей исследования. Но тут имеются, по крайней мере, два тонких момента. Во-первых, всегда надо чётко отслеживать и фиксировать содержание и направление производимых замен, дабы не потерять в результате оных (особенно, если замен несколько) связь модели с физической реальностью. Во-вторых, порой, для того чтобы не потерять эту связь, приходится не просто заменять реальные предметы и поля на их идеальные образы, но и вводить дополнительные силы, или реакции, или вещества, или элементы. И надо постоянно держать в фокусе своего внимания, что эти дополнения, не являясь, по сути, элементом физической действительности, введены в модель для уравновешивания потерянных при упрощении свойств реального мира и согласования, таким образом, модели и реальности (Рассмотрение связи этих дополнительных элементов и реальности, а так же поиск и осмысление того, чему в реальности соответствуют эти дополнительно введённые элементы, выходит за рамки данной работы). Например, в принципе Даламбера происходит, по крайней мере, две эквивалентные замены физической ситуации: это замена физического тела материальной точкой, совершающей ускоренное движение под действием активных сил и сил реакции, а также вводится дополнительная, не существующая в реальности, уравновешивающая сила — даламберова сила инерции – приводящяя нашу точку в состояние мгновенного динамического равновесия [4]. Рассуждая аналогичным образом, мы обнаружим, что в теории международной торговли Смита-Риккардо также делается эквивалентная замена элементов реальной экономической ситуации на их идеальные образы. И не раз. Однако при трактовке результатов анализа действительности с помощью данной модели часто происходит расширение полученных из неё выводов сверх возможного и сверх дозволенного тем способом упрощения действительности, каковой принят при построении данной модели, либо выводы делаются без учёта временного фактора. Рассмотрим ряд таких чрезмерно расширенных трактовок и неоправданных перенесений. Например, распространяя очевидные и жизнью не однократно доказанные выводы о вреде таможни для торговли внутри государства на торговлю международную, упускается из виду совершенно тот факт, что государства в отличие от регионов и областей, по сути, есть суверены с собственными, им имманентными и часто взаимно антагонистическими интересами. И нет никакой возможности эти их интересы согласовать до конца именно по причине наличия суверенитета. Регионы же суверенными не являются и, следовательно, в таможенных границах для осуществления функций, на них возложенных при их создании, не нуждаются. Внутренние таможни, имевшие место быть ранее повсеместно, начали упраздняться лишь с ослаблением суверенитета отдельных городов и отдельных земель (например, в Германии только в XIX веке) и при установления единой власти и единого судопроизводства или единого ритуала (как в Китае) на всей территории государства, т.е. с образованием более крупного суверена с передачей наверх основных его функций и целей и особых методов их достижения. Установление единого государства согласует цели всех его подданных с единою целью государства и наоборот. Особенно это заметно в отстаивании этой большой государственной цели со стороны самого государства и малых целей граждан в противоборстве с другими государствами и иностранными гражданами. Соответственно и свободная торговля в виде фритредерства с адекватными результатами для всех возможна только и исключительно в едином государстве размером с планету Земля, подчиняющемуся единому законодательству и единому правительству, которое единым образом согласует интересы всех граждан и земель с интересами этого мегагосударства. Ничего этого мы не наблюдаем в природе. Даже несмотря на т.н. глобализацию. А скорее даже, напротив, видим, что под прикрытием якобы общечеловеческих или общецивилизационных интересов и правил постоянно протаскиваются узкие интересы отдельного государства или группы государств. Ещё одна чрезмерно широкая аналогия при использовании (в рассматриваемом контексте) теории Смита-Риккардо — это неявное принятие того, что государства похожи в своих действиях на личности (См., например, цитату из А. Смита в первой части данной статьи [1].). Однако, хотя порою внешне государства и действуют как личности (Эта традиция, явного отождествления государства и личности, особенно свойственна в европейскому образу мысли и наиболее ярко выражена у Т. Гоббса в его "Левиафане".), т.е. самостоятельно отстаивают свои интересы, таковыми по сути не являются, а значит распространение выводов, истинных для действий частных лиц, на действия государств надлежит проводить с крайней осторожностью и тщанием. Так в отличие от граждан государства, например, отстаивают свои интересы, мало сообразуясь с интересами соседей, ибо являясь суверенами, они не имеют над собой никакой иной силы, способной их контролироват, заставить действовать определённым образом и, главное, отсутствует согласованная, едино понимаемая и принимаемая цель всех государств и народов земли. Далее, неоправданным расширением выводов теории Смита-Риккардо при замене экономической реальности на идеальную экономическую модель будет перенос выводов, следующих из рассмотрения мгновенной ситуации на весь процесс в целом. Иначе отождествление переходного процесса с динамикой и сутью всего процесса в целом в длительном периоде. Так, упразднение таможен и таможенных платежей в сравнении с аналогичной ситуацией, но с наличием таможен и таможенных платежей, на малом промежутке времени покажет рост товарооборота. Из этого делается вывод о якобы грядущем, поступательном огромном росте торговли. При этом забывают, что до ликвидации таможенных барьеров у нас вообще не было торговли. Открытие границ приводит к всплеску товарооборота между странами – всем известный переходной процесс. И заключить, каковы будут последствия и будет ли далее идти товарооборот по восходящей или по нисходящей из этого первичного всплеска никак нельзя. Как явно будет ошибочным считать, что объём воды сразу устремляющийся вниз по течению после того, как мы уберём плотину запруды, будет таковым всегда, а не спадёт, постепенно стабилизируясь на величине существенно меньшей первоначальной. Следующий некорректный, но широко распространённый вывод из теории Смита-Риккардо — это мнение, что рост торговли неизбежно должен приводить или быть симптомом роста промышленного производства. Однако такое следствие не неминуемо, по крайне мере, по двум причинам: во-первых, понятно, что после открытия таможенных границ и начале страновой специализации государства вынуждены завозить ряд товаров, которые они ранее производили сами, но от фабрикации которых отказались. И наоборот, они вынуждены вывозить ряд товаров, а именно тех, на фабрикации которых они сосредоточились, но которые ранее потреблялись внутри. Такие товары теперь производятся в количестве, существенно превосходящем необходимое для собственного потребления. Понятно, что если ранее в торговле не было нужды, то теперь она появилась. И мы будем наблюдать её скачок. Общее же производство может, и не возрасти вовсе. Во-вторых, рост торговли может быть лишь следствием роста эксплуатации ресурсов, а не роста промышленного производства. Это мы наблюдаем всякий раз, когда в ВТО вступает страна, имеющая слабую или неконкурентную на сегодня промышленность, но обладает какими-либо природными востребованными ресурсами. Промпроизводство в такой стране падает, но торговля растёт. Последнее происходит в виде ли ввоза самых необходимых товаров, которые ранее производились самостоятельно, в виде ли вывоза огромного количества сырья для нужд иностранной промышленности, в виде ли и того и другого одновременно. Последний выход за рамки модели Смита-Риккардо, на который мы укажем, состоит в том, что говоря о росте общемировой торговли после ликвидации таможни, явно и неявно подразумевают и сравнимый рост доходов населения. Но доходы населения зависят не столько от объёма торговли или даже от объема производства, сколько от распределения полученных в результате того и другого доходов, каковое совсем не связано с ростом оборота. Да торговля после падения таможенных барьеров увеличилась, но как после этого произошло распределение и перераспределение вновь образующегося богатства? Так мы знаем, что после открытия таможенных границ происходит рост торговли за счёт роста производства в странах, имеющих конкурентное преимущество второго рода, и вывоза сырья из стран, имеющих конкурентное преимущество первого рода, для обеспечения этого возросшего производства. Но поскольку добавленная стоимость, в основном, относится к товарам высокого передела, к сложным фабрикатам, то полученное в результате роста торговли увеличение мирового дохода оседает в странах, производящих такие товары. Т.е. в результате роста мировой торговли при учинении свободной торговли по методу ВТО происходит перераспределение богатства в сторону стран, имеющих конкурентные преимущества второго рода от стран, такими преимуществами не обладающими. Ещё хуже ситуация обстоит в случае, если страна-член ВТО вообще не имеет никаких конкурентных преимуществ, ни первого рода, ни второго. В таком случае просто местное производство будет угнетено, а самые элементарные нужды будут обеспечены поставками дешевейших товаров из-за границы. Т.е. ни о каком неминуемом следовании роста благосостояния населения, вслед за вступлением в ВТО речи быть не может. Результат в каждом конкретном случае индивидуален и определяется сочетанием внутренних и внешних факторов. 2. Использованный нами в первой части работы [1] подход позволяет объяснить и разделение в рамках отдельных государств на аграрный Юг и промышленный Север, наблюдаемое в мире с завидной регулярностью. Торговля внутри государства близка к идеальному варианту свободной торговли. Её не стесняют внутренние таможни, на всей территории действуют единые законы и проводится единообразная политика, более того, чаще всего отсутствуют непримиримые внутренние противоречия различных территорий, имеется в наличии единые валюта и элита. Естественно, что различные регионы государства начинают специализироваться на тех отраслях народного хозяйства, в которых они обладают максимальными конкурентными преимуществами. Юг обычно имеет более благоприятные условия для развития сельского хозяйства, которые являются его естественным абсолютным конкурентным преимуществом. Соответственно он специализируется именно на нём. Север же, уступая пальму первенства в поставках продовольствия Югу, вынужден развивать те отрасли, в которых большую роль играют благоприобретаемые конкурентные преимущества. Это промышленность и торговля. Часто вначале Юг имеет абсолютные конкурентные преимущества пред Севером в области промышленности, торговли и сельского хозяйства (Ещё раз подчеркнём, что мы рассматриваем случай территорий и государств, имеющих сравнимое развитие своих производительных сил.). Север может иметь лишь сравнительные преимущества в области промышленности. Но мы уже знаем, что в условиях свободной торговли сравнительные преимущества по товарам второго рода нарастают и переходят в абсолютные [1]. Cо временем в отраслях, где необходимы конкурентные преимущества второго рода, навыки Севера растут, тогда как навыки Юга падают. Юг, сосредоточивая ресурсы на производстве продовольствия, оттягивает их от своей промышленности. Сравнительные конкурентные преимущества Севера со временем переходят в абсолютные. Исторически вся эволюция экономики происходит в направлении развитии промышленности, торговли, банковского дела. Т.е. в направлении отраслей второго рода. Следовательно, в сторону роста богатства Севера и подпадания в зависимость от его торгового и промышленного капитала сельскохозяйственного Юга. Следующий полезный вывод из исследованной нами динамики изменения экономик государств, специализирующихся на производстве товаров первого рода, после открытия таможенных границ таков: та часть экономики, что вырабатывает товары для местного потребления, будет испытывать дефицит капитала и квалифицированных кадров, в то время как экспортно-ориентированные отрасли (в нашем случае отрасли первого рода) будут жить вполне в достатке. Т.е. происходит не только деиндустриализация таких государств, но существенно ухудшаются условия деятельности отраслей, направленных исключительно на внутренний рынок. Как мы помним, относительные конкурентные преимущества для товаров второго рода в условиях открытого рынка редуцируют в абсолютные. Это происходит не только при конкуренции между экономиками государств или регионов, но и при конкуренции отдельных отраслей за ресурсы внутри страны. В случае наличия в государстве какой-либо отрасли, интересной с точки зрения мировой экономики, все внутренние капиталы и иные ресурсы будут стягиваться в неё, ухудшая, в силу ограниченности ресурсов, положение в других. Надо не забывать также, что отсутствие собственной развитой промышленности имеет важнейшим следствием маленький, слабый, отсталый внутренний рынок, а значит и слабую внутреннюю торговлю, при этом торговлю самого примитивного уровня. Имеет слаборазвитое сельское хозяйство в части снабжения собственного рынка, ибо отсутствует платежеспособный спрос со стороны индустриальных рабочих. Имеет слабые финансовые учреждения, в услугах которых у населения и бизнеса нет нужды. Как следствие немощное в финансовом отношении государство, неразвитые или деградирующие государственные институты. Такая отсталость автоматически поддерживается правилами свободной торговли, проповедуемыми ВТО. Таким образом, если в какой-либо стране по вступлению её в ВТО отраслей, обладающих конкурентным преимуществом не обнаружится, то вложений в её экономику не будет вовсе. Ежели не всё так печально, то вложения в экономику со стороны иностранного капитала будут, но не в тех областях, в каких желает народ или правительство, а только в те, продукция которых может иметь сбыт на мировом рынке при данном соотношении затрат на производство различных товаров в разных странах. А это обычно отрасли с абсолютным конкурентным преимуществом, т.е. отрасли первого рода – сырьевые. 3. Давайте теперь, опираясь на сделанные нами выводы о последствиях для экономики государства свободной торговли и специализации, возникающей из неё, спросим себя, что же мы должны предпринять, дабы минимизировать, а то и вовсе исключить вероятные негативные последствия такого шага? Что нам сделать, чтобы свобода торговли не стала несвободой нации? В соответствии с вышеизложенным естественным будет со стороны правительства прилагать максимум усилий к развитию благоприобретаемых конкурентных преимуществ, поелику именно они составляют основание долгосрочного и крепкого будущего как экономики, так и собственно самого народа и его государства. Очевидно, что для их развития необходимо сосредоточится на выпуске именно тех товаров, для производства которых в наибольшей степени необходим второй род конкурентных преимуществ, пусть даже в настоящий момент сравнительная эффективность по ним меньше, чем для товаров, в производстве которых преобладают конкурентные преимущества первого рода. Ибо по прошествии времени произойдёт накопление навыков в фабрикации промышленных товаров, усовершенствуется технология, сбыт и т.п., а в след за тем вырастет и сравнительная эффективность их производства. Не так с издержками первого рода. Они крайне слабо зависят от самого процесса производства, а порою (по истощению запасов сырья или истощению почвы, от чрезмерной её эксплуатации) даже и растут со временем. Весь этот процесс падения издержек второго рода наблюдается нами в миниатюре каждый раз при запуске в производство новых товаров. В первое время они стоят очень дорого и по карману лишь состоятельным людям, однако по мере развития технологии, роста объёма и совершенствования навыков производства падает себестоимость единицы товара. Он становится доступен практически каждому человеку. Взять хотя бы сотовые телефоны, трансформация которых из статусной вещи, доступной лишь состоятельным людям, в течение буквально пяти-семи лет перевела их в разряд обыденного предмета, имеющегося практически у каждого жителя планеты вне зависимости от его достатка. И эту метаморфозу, но уже в масштабах государства народы проходили не единожды. Если вернуться к примеру с Ю. Кореей [1], то прекрасно известно, что благодаря экономической программе диктатора Пак Чжон Хи страна из отсталого аграрного государства превратилась в одного из крупнейших в мире производителей бытовой техники, электроники, стали и автомобилей. Напомним, что в результате раздела в середине 50-х годов XX века Кореи на Северную и Южную к первой перешла почти вся тяжёлая промышленность: металлургическая, химическая, цементная, вторая же осталась, по сути, ни с чем. Юг Кореи исторически был чисто аграрным регионом, а север был промышленно развитым. Ныне же Ю.Корея – крупнейший в мире производитель судов, на верфях которого строится около 45% от общего количества новых кораблей (по водоизмещению). Политика генерала Пака строилась на трёх китах: ограничение импорта, активнейшее стимулирование производства приоритетных отраслей промышленности через государственные банки и экспортные субсидии. Финансовые ресурсы для развития экономики брались посредством активных займов за границей, а также через ограничения и даже запрет на перевод фондов за рубеж. Т.е. мы видим, что Ю. Корея, в своей экономической политике отнюдь не руководствовалась рекомендациями, столь популярными у МВФ и ВТО, а сосредоточилась на создании с нуля отраслей, имеющих большую добавленную стоимость и требующих индустриальных навыков у рабочих и сложных средств производства, т.е. на тех, относительно которых она не имела никаких конкурентных преимуществ вообще за полным отсутствием таких отраслей. Аналогичным корейскому образом и, с немалым успехом, поступили и поступают Китай, Тайвань, Малайзия, Вьетнам … Т.е. для того чтобы страна, не имеющая промышленности или какой-либо её отрасли, либо имеющая слаборазвитую отрасль, либо слаборазвитую промышленность в целом, т.е. страна не обладавшая хотя бы сравнительным конкурентным преимуществами в производстве товаров второго рода смогла у себя их развить, необходимо приложить некоторые усилия. Поскольку на первых порах туземным товарам рассматриваемой отрасли придётся конкурировать с аналогичными товарами из стран, имеющих отработанную технологию, налаженную дистрибуцию, стабильных поставщиков, обладающую опытом производства данных товаров, хорошим доступам к кредитам, то в период становления такой отрасли ей необходима определённая помощь и поддержка. Такое содействие может выражаться либо в таможенной защите отрасли, либо в виде государственных субсидий, компенсации банковских процентных ставок, льготных кредитов и льготного налогообложения и т.п. преференций. Иными словами, необходимы некоторые стимулы, некоторые льготы, некоторые гарантии, чтобы бизнес, коли на него вся надежда, пришёл в несуществующие либо слабо развитые отрасли экономики страны. К сожалению, практически вся подобная помощь правилами ВТО запрещена. Но так как нет никаких иных объективных предпосылок к развитию промышленного производства в развивающихся странах в силу их отсталости в области промпроизводства на момент открытия внутреннего рынка и открытости их рынка, то существующее положение, при котором эти страны не имеют никакой промышленности, кроме самой примитивной, останется неизменным. И все надежды таких стран и народов на развитие и процветание при пропагандируемом ВТО подходе к экономике тщетны. Вложения же в отрасли с конкурентными преимуществами первого рода, т.е. естественными, гарантировано само по себе без каких-либо дополнительных стимулов в силу их уникальности и непередаваемости. Например, никакая отсталость африканских стран не является препятствием к инвестициям в их горнорудную промышленность, в нефте- и газодобычу или в выращивание какао на плантациях в Береге Слоновой Кости или чая в Кении. Ни отсутствие навыков населения, ни отсутствие индустрии, ни постоянные политические перевороты и гражданские войны, ничего из этого не может остановить капитал, рвущийся к сырью. Ведь в другом-то месте его нет! А многие расходы, например, в части охраны природы, охраны труда, способов добычи и производства могут быть минимизированные их несоблюдением. Ни климат, ни полезные ископаемые от нас никуда не денутся, не переместишь их в другое место, а потеря навыков и умений может обернуться длительным застоем, экономическим, политическим и социальным тупиком. Сошлёмся здесь на пример Южной Родезии, ныне Зимбабве. До передачи власти черному большинству Южная Родезия была крупнейшим экспортёром продовольствия в Африке с динамично развивающейся экономикой. Это была одна из самых экономически благополучных стран континента. В результате земельных реформ правительства Мугабе, в ходе которых была изъяты большая часть земель у белых фермеров и передана чёрным, Зимбабве превратилась из экспортёра в импортёра продовольствия. Т.е. в ходе преобразований и передела собственности были утеряны навыки ведения индустриального сельского хозяйства, что привело к самым печальным последствиям для всего населения страны в целом. С точки зрения бизнеса, естественно разумней вкладывать капиталы в те отрасли народного хозяйства, в которых в кратко- и среднесрочный период возможно получение прибыли. В отсутствие же какой-либо защиты внутреннего рынка от импортных товаров с точки зрения бизнеса любые вложения в отрасли промышленности и сельского хозяйства, в которых рассматриваемое государство не имеет конкурентных преимуществ, бессмысленны. Для чего вкладывать средства в автомобильную промышленность России, если есть огромное количество заводов за границей? Заводов, работающих с квалифицированным и опытным рабочим и инженерным персоналом, налаженной логистикой и понятными, привычными законами и государственными институтами. Их можно легко загрузить производством, а машины ввезти и продать на территории России. Зачем развивать авиационную промышленность России, если весь мировой рынок производства широкофюзеляжных самолётов представлен дуополией: европейским Аирбасом и американским Боингом? Зачем плодить конкурентов? Тем более на таком рынке, имеющем важнейшую политическую и военную составляющие. Посему вполне естественно, что будут ввозиться в нашу страну в условиях открытого внутреннего рынка не технологии и капиталы, а товары. Вывозится же будут не товары, а капиталы и квалифицированная рабочая сила. Последняя пока есть. Посему правильными будут действия правительства, ограничивающие конкуренцию с внешними производителями в отраслях экономики, требующих конкурентных преимуществ второго рода – благоприобретаемых. Но именно это впрямую и запрещает делать ВТО! Могут, правда, сослаться на опыт ряда стран Восточной Европы, например, Польши или Румынии, где наблюдался рост иностранных инвестиций по вступлении их в ВТО. Однако упомянутые инвестиции были следствием не данного действа, от которого якобы выросли рынки сбыта польских или румынских товаров, ибо такого явления не наблюдалось, а результатом двух других процессов. Один — это скупка западными компаниями распродаваемых в ходе приватизации государственных активов. Что инвестициями в позитивном смысле не является. Вторй, гораздо меньший по масштабам процесс, – перенос ряда производств в страны Восточной Европы по причинам, аналогичным переносу производства в 80-90-е годы XX века в Китай: из-за дешёвой рабочей силы, малых налогов, слабых экологических требований, дешёвой земли и т.п. Эти действия никак не связаны со вступлением Польши и Румынии в ВТО. Они вполне себе хорошо идут и без этой организации, что мы наблюдали в Китае в течение всех 90-х годов прошлого столетия. И напомним, что эти страны, став членами "свободного" торгового мира, потеряли свою тяжёлую индустрию напрочь. Удивительно показателен в этой связи пример Гданьских верфей, рабочие которых являлись в 80-90-е годы закопёрщиками свержения власти ПОРП и ликвидации социалистического строя в Польше. Сегодня эти предприятия, производившие в годы социализма многие десятки различных судов, по причине своей неконкурентоспособности закрыты. Рабочие и служащие, составлявшие ударный отряд "Солидарности, уволены. Мы уже и на собственной шкуре убедились в иллюзорности надежд на рост инвестиций без протекционистских таможенных барьеров. Т.о. можно быть уверенным, что после вступления России в ВТО ей не приходится рассчитывать на сколько-либо заметный рост инвестиций в реальный сектор экономики. Скорее наоборот произойдёт сокращение инвестиций, значительный рост объема импорта, ухудшения сальдо торгового баланса, особенно по структуре, в которой, в части экспорта, продолжит увеличиваться доля сырья и продукции низкого передела, а в части импорта — доля товаров конечного потребления. Рост доли импорта осуществится не за счёт расширения внутреннего рынка, а через уменьшение доли отечественных товаров на нём. Мы должны помнить, что ВТО — это не клуб инвесторов, а клуб продавцов товаров и услуг. Цели ВТО — не инвестиции, а установление и поддержание общих правили торговли. 4. В заключение хотелось бы остановиться на часто повторяемой в последнее время сентенции: "да, красиво вы рассуждаете и примеры исторические приводите замечательные, но все эти теории в эпоху всеобщей глобализации устарели. Кроме того, что авторы этого "аргумента" ничего, более собственного сомнения не приводят для доказательства неприменимости "старых" теорий в условиях глобализации, они не предлагают и своих "новых! Они не прогнозируют будущую ситуацию, а просто сумлеваются. Ну, да Бог с ними, нам-то есть, что возразить. Во-первых, современная глобализация, она не первая и не вторая и, видимо, не последняя в истории человечества. С точки зрения анализа систем, современный глобальный мир ничем не отличается от Pax Romana, т.е. от Рима эпохи Принципата, или от периода после Второй мировой войны, когда основные торговые, экономические и политические взаимоотношения циркулировали внутри двух замкнутых систем Pax Americana и Pax Sovietica. Только в первом случае нужно говорить не о глобализации, а об ойкуминизации, т.е. замкнутости основных информационных и материальных потоков в пределах ойкумены, а во втором — говорить о функционировании двух систем, в принципе экономически не нуждавшихся друг в друге. Страны, не входившие в эти системы, были, по сути, полем освоения для обоих, и только в этой связи они сталкивались друг с другом. Но собственные нужды эти две системы обеспечивали себе сами, и каждая из них имела глобальный характер. Т.е. политически социалистический и капиталистический лагеря взаимодействовали и противостояли очень плотно и интенсивно, экономически же настоящей нужды друг в друге не испытывали. Следовательно, глобализация это не есть что-то уникальное, необычное, единственное, относящееся именно и только к сегодняшнему дню, а вполне себе ординарный этап, периодически проходимый человеческой цивилизацией в своей эволюции. Во-вторых, мы ранее в данной части показали, что теория Смита-Риккардо вполне хорошо объясняет распределение общественного разделения труда внутри одного государства, так же как и последствия для экономики государств с разного рода доминирующими конкурентными преимуществами от учинения открытого рынка. Причём верность теории подтверждена не только логическими рассуждениями, но историческими фактами трёхсотлетней давности [1] и фактами совсем недавнего прошлого, а так же сбывающимися прогнозами сегодняшнего дня. Глобализация экономики человечества, приближает её структуру к экономике одного большого государства, когда все акторы действуют по правилам, имеющим единый исходный посыл. На экономическом пространстве, характеризующемся пониженными таможенными барьерами с использованием единой валюты. Закономерно предположить, что в таком случае мы адекватно можем анализировать глобальную экономику с помощью инструментов, применимых для анализа отдельного государства. И чем дальше будет заходить этот процесс, чем больше будет степень интеграции, объединения, взаимопроникновения, стандартизации и унификации, тем более применимы эти инструменты к единой мировой экономике, тем с меньшим основанием возможно говорить о глобализации как о каком-то явлении, требующем исключительных, уникальных, только для него применимых инструментов анализа. В-третьих, вообще само это утверждение о том, что какие-то законы действуют, а какие-то не действуют исходя из внешней несхожести условий, несколько абсурдно. Выдумывание законов под каждую ситуацию в экономике, политике, социальных взаимоотношениях говорит только о том, что такие закономерности как законы в данной области человеческой рефлексии пока не установлены. Естественно мы понимаем, что любые законы являются таковыми при условии ceteris paribus. А в экономике особенно, поскольку она как наука ещё очень далека от логического совершенства [3]. Тем не менее, эта оговорка никак не даёт нам право выдумывать закон под каждый, кажущийся нам необычным или не типичным, случай. Подобные действия будут говорить о нас как о незрелых мыслителях и поверхностных исследователях, чего позволить себе мы никак не можем. Необходимы очень существенные причины для объявления какого-либо феномена или явления чем-то исключительныым и требующем особливых, только для него применимых законов. Глобализация, как мы показали, к таковым не относится. Законы эволюции, например, едины для растений, грибов, пресмыкающихся и млекопитающих. Аналогично, нет экономических законов, отдельных для капитализма и для социализма, нет экономических законов, отдельных для частной собственности и для общественной. Могут быть какие-то особенности проявления законов, частные закономерности или сугубые зависимости, но не более того. Любая экономическая система, не важно, какого вида и степени развития, вынуждена учитывать, например, фундаментальный принцип экономики – ограниченности ресурсов и следующей из него проблемы оптимизации выбора. Или принцип ле-Шателье: ведь ликвидация торговых барьеров есть действия по выведению всемирной экономической системы и экономической системы государства из равновесия и начало процесса её перестройки, стремления её к новой точке равновесия. А теория Смита-Риккардо, пусть даже в своей изощрённой форме теоремы Хекшера-Улина-Ванека, есть неизбежное следствие глубинных принципов природы экономики, а не сиюминутных попыток как-то привести факты в подобие порядка. Следовательно, можно с полным основанием и твёрдо заявить, что у нас нет никаких разумных причин утверждать, что теория международной торговли Смита-Риккардо в век глобализации утратила свой прогностический потенциал. Необходимо только корректно её использовать, понимая и помня, какие допущения положены в её фундамент. 5. Основные выводы 1. При анализе последствий вступления государства в ВТО необходимо помнить, что ВТО – торговая организация, созданная для расширения мировой торговли, и ей всё равно, какая судьба постигнет промышленность каждой конкретной отдельно взятой страны. Она не имеет намерения и задач роста инвестиций, благосостояния или социального прогресса. Любой рост торговли между государствами ею приветствуется и превозносится, любое уменьшение объявляется шагом в ошибочном направлении. Делается это и будет делаться в дальнейшем безотносительно к результатам в прочих областях. 2. Большая часть поспешных и ошибочных выводов, регулярно производимых из теории международной торговли Смита-Риккардо, есть следствие её некорректного применения и неумеренного расширения её компетенции на объекты и процессы сверх рамок возможного адекватного её использования как модели экономической реальности. 3. Ликвидация таможенных границ и учинение свободной торговли во всемирном масштабе приводят к росту объёма торговли между государствами, но распределение доходов по результатам роста торговли в основном определяется отношением к собственности капитала и долей добавленной стоимости в конечном продукте экономики каждой страны. Тогда как для роста благосостояния населения решающее значение имеет именно распределение доходов, а не рост производства или торговли. Ни ВТО, ни вообще принцип свободной торговли не в состоянии способствовать росту благосостояния всех народов, вовлечённых в область их действия. Для этого важен не рост общемирового объёма товарооборота, а изменения в распределении конечного дохода, который строго национален и даже персонифицирован! 4. У Государства есть единственный путь долгосрочного самостоятельного экономического и политического существования – развитие отраслей экономики, требующих, в первую очередь, благоприобретаемых конкурентных преимуществ – отраслей второго рода. Таможенные границы, различные стимулирующие меры со стороны государства и общества являются крайне действенными и эффективными в этой связи. Вступление в ВТО и, как следствие, исполнение её правил и предписаний по открытию внутреннего рынка для импортных товаров возможно не иначе как после того, как в экономике государства отрасли второго рода будут чувствовать себя вполне уверенно в сравнении с аналогичными иностранными. Список литературы 1. Остроменский М.П. А. Смит, Д. Риккардо и ВТО (I). 2. Лист Ф. Национальная система политической экономии. М.: Издательство "Европа", 2005. – 382 с. 3. Балуг М. Методология экономической науки, или как экономисты объясняют. Пер. с англ./ Науч. ред. и вступ. ст. В.С Автономова. – М.:НП "Журнал Вопросы экономики", 2004. – 416 с. 4. Остроменский П.И. Использование эквивалентных физических ситуаций в преподавании теоретической механики. Второе всероссийское совещание-семинар заведующих кафедрами теоретической механики. Тезисы докладов. Мисква 11-16.10.1999. – 74 с., стр. 53-54 |
