Соединенные Штаты начинают тарифную войну с Китаем. В результате Япония и Германия получают шанс занять место на самом быстрорастущем в мире автомобильном рынке Китая.

Соединенные Штаты вводят санкции против Турции. В ответ Германия объявляет, что предложит Турции экономическую помощь, Катар обещает 15 миллиардов долларов в виде новых инвестиций и 3 миллиарда в виде валютных свопов, а китайские банки предоставляют миллиарды долларов новых займов стесненной в средствах Турции. Китайские комментаторы объявляют, что этот кризис – прекрасная возможность интегрировать Турцию в стратегию "Один пояс, один путь".

Американский президент Дональд Трамп преследует канцлера Германии Ангелу Меркель за покупку российского газа и строительство нового газопровода "Северный поток-2". В ответ Меркель встречается с президентом России Владимиром Путиным и подтверждает договоренность по трубопроводу, а также заключает соглашение об оказании помощи в восстановлении Сирии в сотрудничестве с Россией.

Соединенные Штаты объявляют о возобновлении экономических санкций против Ирана, и западные страховые компании послушно прекращают страховать иранские нефтяные грузы. Согласно сообщению агентства Reuters от 20 августа, Китай в ответ берет на себя страхование импорта иранской нефти, увеличивая его объемы и осуществляя доставку иранскими танкерами. Индия также предложила свои услуги по страхованию поставок нефти, но индийские нефтеперерабатывающие компании, согласно сообщениям СМИ, откажутся от этого предложения, поскольку западные страховые компании угрожают, что если они будут импортировать иранскую нефть, те расторгнут договоры о страховании нефтепереработки.

А германский министр иностранных дел Хейко Маас предлагает новую международную платежную систему, независимую от долларовой сферы, новую систему межбанковских переводов и создание Европейского валютного фонда для "защиты европейского бизнеса от американских санкций". Он также предложил ввести цифровой налог на доходы американских интернет-гигантов. В своей программной статье для германской ежедневной газеты Handelsblatt от 21 августа Маас заявил, что "мы не позволим Соединенным Штатам ходить по нашим  головам". Ни один представитель крупных западноевропейских правительств ранее не предлагал ничего подобного, во всяком случае, публично.

Пока что этот манифест Мааса остается лишь словами. Европейские компании не решаются испытывать американскую решимость применить свои санкции в отношении Ирана и России. Угроза вторичных санкций против операций международных компаний, ведущих бизнес с Ираном, на территории США, вынудила европейские компании прекратить покупать иранскую нефть и выйти из перспективных инвестиционных проектов. Даже если бы европейские правительства создали платежные системы, полностью независимые от американского правительства, вторичные санкции все равно остались бы грозным инструментом принуждения.

Впрочем, в долгосрочной перспективе, крупные изменения инвестиционных направлений в ответ на новую агрессивность Америки, вероятно, будут способствовать укреплению евразийских амбиций Китая. По всей видимости, эти осторожные, а порой и  не столь осторожные сдвиги в европейской и японской политике в отношении Китая продиктованы скорее оппортунизмом, чем стратегическим видением. Китай, безусловно, готов открыть свои рынки для конкурентов Америки в обмен на помощь в условиях назревающей торговой войны.

Похоже, что визит премьер-министра Китая Ли Кэцяна в Берлин в начале июля создал прецедент. Три ведущих автопроизводителя Германии объявили о создании совместных предприятий с китайскими партнерами, а также о планах масштабной экспансии на китайском рынке. Siemens, главный поставщик товаров производственно-технического назначения в Германии, и химический гигант BASF также объявили о крупных проектах в Китае, в то время как автомобильный концерн BMW предупредил, что тарифы, введенные Трампом, могут вынудить его перевести производство с заводов в Южной Каролине в Китай.

На этой неделе крупнейшие автопроизводители Японии последовали примеру Германии. Так, компания Toyota объявила о своем намерении увеличить мощности в Китае на 20 процентов, а Nissan выделил 900 миллионов долларов, чтобы увеличить свои мощности на 30 процентов. Решение Японии о выходе на китайский  рынок является важным индикатором изоляции Америки. Япония имеет  гораздо меньшую долю на китайском автомобильном  рынке, по сравнению с Германией, главным образом, в силу исторических противоречий между этими двумя азиатскими державами. Тем не менее, японские автопроизводители почувствовали возможность извлечь выгоду от сотрудничества с Китаем за счет Соединенных Штатов. Вероятно, главным пострадавшим является американский концерн General Motors. Он производит полноприводные кроссоверы Buick в Китае, на которые будет распространяться 25-процентный тариф США. В прошлом году General Motors продал в этой 4 миллиона автомобилей и довел свою долю рынка до 5 процентов, а сегодня он оказался беззащитным перед китайским ответом на санкции.

Реакция европейцев и китайцев на турецкий финансовый кризис, который начался уже давно, но был серьезно усилен американскими санкциями, показывает, как быстро способны меняться экономические альянсы. Я предупреждали о близком к банкротству состоянии турецкой экономики еще с 2014 года, и повторял свои предостережения до обвала турецкой лиры нынешним летом. А когда кризис разразился в полную силу 10 августа, я написал о том, что Китай теперь купит Турцию по дешевке.

Китайское финансовое издание The Asset писало 21 августа: "Экономический кризис в Турции вынуждает осажденного президента Реджепа Тайипа Эрдогана искать финансовой поддержки, что открывает для Китая уникальную возможность расширить свои региональные амбиции в рамках инициативы ОПОП.

Вместо того, чтобы обращаться в Международный валютный фонд и терпеть его политический диктат в обмен на деньги, согласно сообщению The Asset, Эрдоган ищет новых друзей. "Первым из них оказался Катар, объявивший о 15-миллиардном пакете инвестиций после того, как эмир Катара Тамим ибн Хамад аль-Тани встретился с Эрдоганом в Анкаре. Катарские государственные СМИ заявили, что эти деньги пойдут на экономические проекты и инвестиции. Однако, Китай, вероятно, также примет значительное участие в планах восстановления экономики Турции. Еще в феврале Турция заявила, что планирует первый выпуск панда-бондов, номинированных в юанях, на внутреннем рынке Китая, и поручила Банку Китая, а также крупным банкам ICBC и HSBC подготовить почву для размещения этих бумаг.

В этом нет ничего удивительного: богатый газом эмират Катар платит Турции за политическую защиту, а Китай уже давно рассматривает Турцию как конечную западную точку своей евразийской логистики. Удивление вызвало поведение Германии, где правительство Меркель "флиртует" с идеей финансовой поддержки Турции в обмен на сотрудничество Анкары в вопросе об урегулировании кризиса с сирийскими беженцами и некоторых других вопросах. Глава социал-демократической партии Германии Андреа Налес предложила оказать финансовую помощь Турции. Хотя социал-демократы входят в правящую коалицию, Налес не является членом кабинета. Представители германского правительства указали, что финансовая поддержка Турции возможна, однако лишь при определенных условиях.

Германские правительственные источники сообщают, что Берлин видит удачную возможность дешево купить сотрудничество Эрдогана по проблеме беженцев. В сущности, Германия является американским союзником, в то время как Вашингтон находится в полной конфронтации с Турцией, в том числе и по поводу задержания американского гражданина пастора Брансона. Тем не менее, Берлин решил воспользоваться критическим положением турецкой экономики, чтобы решить некоторые свои проблемы за счет Соединенных Штатов.

На Западе преобладает мнение, что Азия является и будет впредь оставаться главным драйвером роста мировой экономики. Азия обеспечивает около трех пятых глобального экономического роста. Поскольку уровень жизни 1,4 миллиардов человек в Китае и 600 миллионов в Юго-Восточной Азии продолжает приближаться к уровню западноевропейских развитых стран, Азия (за исключением Японии) будет оставаться в обозримом будущем самым важным и перспективным рынком мира.

Китайско-американская торговая война дает европейским и японским производителям шанс получить привилегированное положение на этом растущем рынке, что наиболее очевидно в случае с автомобильным сектором. В ближайшие 20-25 лет китайцы, по некоторым прогнозам, приобретут полмиллиарда автомобилей, и шанс получить долю на этом огромном автомобильном рынке убеждает крупных немецких и японских автопроизводителей удвоить усилия.

Прекрасная возможность поддержать рост мировой экономики заключается в "китаизации" остальной части Азии, и прежде всего Юго-Восточной Азии, где проживает большинство  населения.

В 2017 году в журнале The Journal of American Affairs был опубликована моя статья с таким текстом: "Стареющие страны стремятся инвестировать в страны с молодым населением, однако, именно эти страны недоступны для мирового рынка, и вероятно, будут оставаться таковыми в обозримом будущем. В то же время, на развивающихся рынках имеется огромный потенциал роста производительности труда, который с лихвой может компенсировать демографию. Хорошая новость заключается в том, что рост производительности труда – мобилизация энергии и таланта, который прозябает сегодня на задворках мировой экономики – может привести на мировой рынок миллиард человек, которые до сих пор изнывают в своих бедных краях. Плохая новость заключается в том, что Китай намного опережает Соединенные Штаты в превращении этого огромного человеческого капитала в экономические альянсы и рынки сбыта. Именно здесь нам нужно догонять и перегонять Китай.

Паровой двигатель произвел первую великую революцию в экономике, а катализатором следующей революции станет смартфон. Талант – это самый редкий ресурс в мировой экономике, и распространение широкополосного Интернета по всему миру открывает мировой рынок для этих редких талантов. Мужчины и женщины, которые тяжело работают ради выживания или дожидаются прохожих, стоя в торговых лавках, внезапно могут получить доступ ко всему мировому рынку за счет электронной коммерции. Капитал найдет свой путь в капилляры мировой экономики за счет электронных финансов.

Страны с отсталой экономикой, в которых живет большинство населения планеты, попусту тратят время и истощают духовные силы народа. На так называемых развивающихся рынках от одной до двух третей рабочей силы проводят свое рабочее время в полном или почти полном бездействии".

Турция представляет особый интерес для Китая, поскольку там наблюдается один из самых высоких в мире уровней проникновения смартфонов – 50 процентов. Министерство финансов Турции рассчитывает к 2023 году полностью отказаться от наличных денег. Примерно треть населения страны сегодня работает в так называемой неформальной экономике, то есть в нелегальном семейном бизнесе мелких и остро нуждающихся в средствах предпринимателей. "Китаизация" Турции означает расширение продуктивной (и налогооблагаемой) рабочей силы на 33-50 процентов и переход всех коммерческих операций в "белую зону", прозрачную для налоговых органов.

Пока далеко не факт, примет ли Турция эту китайскую модель. Режим Эрдогана отличает крайняя степень клептократии. Один из сыновей турецкого президента имеет собственность в 80 миллионов долларов, а личный капитал президента оценивают в 58 миллионов. Турки могут не захотеть открывать свою экономику для китайцев и тем самым лишать себя возможностей для личного обогащения. Впрочем, каким бы ни было решение Турции, Китай и его соседи из Юго-Восточной Азии будут продолжать представлять собой блок с населением в 2 миллиарда человек с самым высоким в мире потенциалом роста.