1 мая на территории Евросоюза отмечается праздник, получивший название День единения Европы. Его история восходит к событию шестилетней давности, когда 1 мая 2004 года произошло крупнейшее расширение ЕС. Тогда ряды организации пополнили сразу десять государств — преимущественно из числа бывших социалистических стран.

Шесть лет назад Европа отметила этот день народными гуляниями и праздничными речами политиков. Они громогласно провозгласили, что эпоха раскола континента безвозвратно ушла в прошлое. Сразу в 25 странах прогремели грандиозные салюты. Над штаб-квартирой ЕС были подняты флаги Польши, Чехии, Словакии, Венгрии, Словении, Литвы, Латвии, Эстонии, Мальты и Кипра. Прошло менее трёх лет, и 1 января 2007 года ряды Евросоюза пополнили Болгария и Румыния.

Но эйфория прошла, и наступила проза жизни. Бывшие соцстраны Европы стремились в Евросоюз, как в светлое будущее, полагая эту организацию идеальной моделью политического и экономического развития. Но оказалось, что ЕС — огромная бюрократическая машина, регламентирующая буквально каждую сторону жизни отдельных государств. И ограничивающая суверенитет каждого в пользу общего "Брюссельского обкома". Получилось, что ради "европейского счастья" пришлось тем же полякам и венграм поступиться немалой частью независимости.

Свои издержки ждали и "старую" Европу, которая не захотела откладывать вопрос о приёме новичков на отдалённое будущее. Быстро выяснилось, что уровень их экономического развития в разы ниже, чем у старожилов Евросоюза. Особенно это касается сельского хозяйства, которое вообще казалось сравнительно "допотопным". Для того чтобы эта пропасть сократилась, пришлось залезть в карман к немецким, французским и шведским налогоплательщикам, направив деньги латышам и полякам.

Настоящим стихийным бедствием стал поток гастарбайтеров с Востока. Германия и Австрия даже добились права ограничить приём на работу жителей бывших социалистических стран. И их страх можно понять — только из Польши на заработки подались свыше четырёх миллионов человек. Сотнями тысяч исчислялось число гастарбайтеров из Прибалтики и Словакии. Если бы страны Западной Европы их приняли, возникал бы риск обрушения всех социальных программ.

Были, конечно, свои лучи света в этом "тёмном царстве Востока". Ещё в 2003 году Всемирный банк признал развитой страной Словению, а спустя два года — Чехию. Эти два государства действительно в выгодную сторону отличались от своих соседей. Они сохранили довольно мощную промышленность, конкурентоспособное сельское хозяйство, смогли заработать много денег на туризме. В отличие от коллег по соцлагерю, не их граждане ехали работать за рубеж, а сами Чехия и Словения стали вожделенным местом для гастарбайтеров.

Возьмём показатели уровня жизни за докризисный 2007 год, где средний по ЕС уровень соотношения ВВП на душу населения к покупательной способности принят за 100 процентов. Выше беднейшей в Западной Европе Португалии (75 процентов) находились только Кипр (93), Словения (89), Чехия (82) и Мальта (77). У Польши этот показатель равнялся 54, а у беднейшей из стран-новичков Болгарии — 38. В то же время в Голландии данный показатель составлял 131 процент, в Австрии — 128.

Напомнили о себе и политические издержки. После того как в середине 2005 года население Франции и Голландии на референдуме отвергло Конституцию ЕС, фактически превращавшей Евросоюз в наднационального монстра, ей на смену в 2007 году пришёл Лиссабонский договор. Он не мог вступить в силу из-за того, что документ два года отказывались подписывать президенты Польши и Чехии Лех Качиньский и Вацлав Клаус. Для того чтобы он 1 декабря 2009 года вступил в силу, пришлось Евросоюзу пойти на то, чтобы действие документа распространялось на эти страны в неполной мере.

Что касается внешней политики Евросоюза, то выработать её в рамках столь расширившейся организации оказалось делом практически невозможным. Если страны Западной Европы стремились сделать из ЕС новый геополитический полюс, то большинство бывших соцстран слепо ориентировались на США. "Младоевропейцы" (за некоторыми исключениями) поддержали войну в Ираке, размещение элементов ПРО, противились уменьшению роли американцев в НАТО.

Особый разговор — отношения Евросоюза и России. Новички организации сделали практически всё, чтобы их испортить. В конце 2005 года Польша из-за запрета на ввоз в РФ своего мяса более чем на два года заблокировала переговоры о новом базовом соглашении Россия-ЕС. Страны Прибалтики настаивали, чтобы Евросоюз потребовал оплаты Россией ущерба за "советскую оккупацию". И уж точно портят образ ЕС марши ветеранов СС, постоянно проводимые в Латвии и Эстонии.

Выгоды и издержки крупномасштабного расширения Евросоюза на восток прокомментировал в интервью "Правде.Ру" старший научный сотрудник Института Европы РАН Сергей Фёдоров:

— Для того чтобы понять, что произошло в 2004 году, нужно вспомнить 1990-е гг., когда принималось решение о расширении Евросоюза. И бывшие соцстраны Европы, да и Россия считали ЕС своего рода политическим и экономическим идеалом. И у той же Польши не было альтернативы вступлению в эту организацию.

Советский Союз развалился, и пространство к западу от наших границ оказалось фактически бесхозным. Вполне естественно, что данный вакуум должен был кто-то заполнить. И других кандидатов на это, кроме Евросоюза и НАТО, просто не было. Так что вступление в ЕС бывших соцстран — результат естественного политического процесса.

Можно много говорить о том, что слишком много государств одновременно пополнили ряды Евросоюза. Но ведь чётких критериев соответствия нормам ЕС нет. Экономически новичкам до Западной Европы очень далеко. Но политически вроде бы как везде существует демократия. У разных стран есть свои политические и культурные традиции. Исходя из этого, можно сказать, что политический расчёт в расширении Евросоюза явно преобладал над экономическим.

Официально и Еврокомиссия, и все отдельные государства считают свершившееся шесть лет назад событие грандиозным успехом. Некоторые основания считать так, безусловно, имеются. Евросоюз по объёму ВВП сумел опередить США. Он превратился в крупное объединение с населением в 500 миллионов человек, имеющее особые экономические и политические стандарты.

Прежде всего, речь идёт о социально ориентированной рыночной экономике, ставшей своего рода витриной Евросоюза. На мой взгляд, она гораздо больше подходит к условиям России, чем жёсткая, почти ничем не ограниченная конкуренция в США.

Но были, безусловно, и издержки — прежде всего, экономические. Внутри организации оказались страны с совершенно разным уровнем развития. Как, например, можно сравнивать бедную Болгарию и богатую Швецию? Для того чтобы сгладить ситуацию, приходится выделять огромные деньги. Даже в докризисные годы новичкам пришлось оказывать многомиллиардную помощь, раздавать множество субсидий.

Ещё тяжелее стало в годы кризиса, когда в Латвии, Литве и Венгрии складывается очень тяжёлая ситуация. Впрочем, та же Польша переживает экономические невзгоды не так уж плохо. Чехия и Словения — и того лучше.

Что же касается политики, то страны "новой" Европы крайне неудобны тем же Франции и Германии потому, что они слишком ориентированы на США. Вырисовывается ещё одна проблема — разные государства по-разному видят внешнюю политику единой Европы. И для того, чтобы привести все политические и экономические интересы отдельных государств к общему знаменателю, Евросоюзу, безусловно, потребуется время. Расширение Евросоюза имело и плюсы, и минусы. Но альтернативы ему не было.