Прошлый год ознаменовал собой сохранение основных вызовов и угроз в сфере кибербезопасности. О борьбе с "добровольческой киберармией" Украины, противостоянии вербовке в сети террористов и экстремистов, а также работе с Африкой и Китаем в области информационно-коммуникационных технологий, рассказал в интервью заместителю руководителя дипломатической редакции РИА Новости Кристине Луна-Родригес спецпредставитель президента РФ по вопросам международного сотрудничества в области информационной безопасности, директор ДМИБ МИД России Артур Люкманов.

— В связи со специальной военной операцией Россия подвергается хакерским атакам практически в ежедневном режиме. Какую роль играет "добровольческая киберармия" Украины, которая организует атаки на российские сети, сайты госучреждений, а также нацеливается на рядовых граждан России?

— Действительно, в последние два года отечественная информационная инфраструктура стала мишенью регулярных компьютерных атак. Большинство из них осуществляется с территории или в интересах режима Владимира Зеленского. Показательно, что киевские власти, на Западе рисующие себя жертвой "российской киберагрессии", кичатся антироссийскими диверсиями с использованием информационно-коммуникационных технологий (ИКТ). Только в прошлом месяце ГУР минобороны Украины публично взяло на себя ответственность за несколько компьютерных нападений на наши информресурсы.

Приходится констатировать, что эта страна стала фактически полигоном НАТО для испытания методов противоборства в цифровом пространстве. Вся сфера информбезопасности Украины отдана под внешнее управление западных кураторов. Туда направляются киберподразделения спецслужб и вооруженных сил англосаксонских государств, которые обучают и координируют хакеров, занятых антироссийской деятельностью. Под это выделяется солидное техническое и финансовое содействие, которое, разумеется, по большей части разворовывается. Не сомневаемся, что существенная доля раздутого до рекордных 13,5 миллиардов долларов бюджета киберкомандования США будет осваиваться на украинском направлении.

Что касается "IT-армии", то речь, по сути, идет о сборище хакеров и телефонных мошенников, которые в основном занимаются банальным воровством. По нашим данным, на территории Украины находится более 1 тысячи "колл-центров", занимающихся вымогательством денег. Мы неоднократно предупреждали западные страны, что созданная в пику России и при поддержке США "IT-армия" рано или поздно станет проблемой для рядовых европейцев. В итоге так и произошло. В ноябре прошлого года власти Венгрии заявили о том, что большая часть финансовых средств, украденных в их государстве в результате преступлений с использованием ИКТ и телефонного мошенничества, оседает на Украине. Знаем, что география и масштабы преступной деятельности этих "борцов за незалежность" куда шире и не ограничивается Европой.

— 2023 год – знаковый для России. 25 лет назад по инициативе нашей страны была принята первая резолюция Генассамблеи ООН, запустившая переговорный процесс по тогда еще совсем новой теме МИБ.

Сейчас проблематика информбезопасности уже прочно вошла в повестку дня ООН. Основной переговорной площадкой является созданная также по инициативе России в 2021 году рабочая группа открытого состава (РГОС). Этот механизм готовит рекомендации по всему спектру вопросов МИБ, включая выработку правил ответственного поведения государств, совершенствование международного права, наращивание потенциала малых стран и принятие мер доверия. Главное, что действующая по принципу консенсуса Группа дает практические результаты: в июле согласован глобальный реестр контактных пунктов для обмена информацией о компьютерных атаках в качестве первой универсальной меры доверия в сфере МИБ. По сути, речь идет о создании "службы единого окна", которая обеспечит прямую связь между компетентными ведомствами государств на случай инцидентов в информпространстве.

Одно из приоритетных для Российской Федерации направлений работы – формирование универсальных юридически-обязывающих инструментов в области информбезопасности. В условиях милитаризации цифрового пространства, превращения компьютерных атак в элемент военно-политического противоборства необходим правовой механизм, который поможет предотвращать межгосударственные конфликты. Прообраз такого международного договора – концепцию конвенции ООН по МИБ – Россия с группой единомышленников представила в ООН в этом году. Важно, что с необходимостью выработки упомянутого договора соглашается большинство развивающихся стран. США и их союзники, напротив, стремятся сохранить "свободу рук" – видимо в расчете на ускользающие технологические преимущества.

Россия, в свою очередь, отстаивает строгое соблюдение мандата Спецкомитета – то есть разработку действительно всеобъемлющей конвенции. Мы опираемся на поддержку широкого пула единомышленников из государств Азии, Африки, Ближнего Востока и Латинской Америки. Используем оставшееся до конца работы Спецкомитета время для насыщения проекта конвенции приоритетными для нас установками. Задачи – охватить максимально широкий перечень преступлений с использованием ИКТ и прогрессивные методы международного сотрудничества в этой сфере, включая обмен электронными доказательствами. Приложим все усилия, чтобы выйти на принятие всеохватной договоренности, которая отвечает устремлениям большей части развивающегося мира.

— В каком состоянии находятся существующие двусторонние горячие линии связи с Вашингтоном, созданные в 2013 году специально для реагирования на компьютерные атаки/инциденты?

Иными словами, проблематика, по которой мы раньше вели конструктивный диалог, стала с подачи Вашингтона заложником оголтелой русофобской политики. При этом теряют от этого больше именно Соединенные Штаты. Мы видим, как американцы кусают локти, когда на международной арене нужно договариваться с нами, но перешагнуть ими же возведенную стену не могут. В попытке изолировать Россию в каком-то смысле изолировали сами себя.

Безусловно, выстроить глобальную систему МИБ без ключевых игроков, вроде США, крайне сложно. В Вашингтоне рано или поздно осознают невозможность укрепления собственной информационной безопасности без широкого международного сотрудничества, в том числе с Россией. Но мы не собираемся ждать, пока заокеанские коллеги одумаются. Продолжим спокойно работать в двустороннем формате и на многосторонних площадках с нашими зарубежными партнерами, которые готовы взаимодействовать на основе принципов суверенного равенства государств и невмешательства в их внутренние дела. График таких контактов у нас уже выстроен на годы вперед.

— Вы ранее заявляли о том, что Россия и Африка намерены укрепить сотрудничество в сфере кибербезопасности. О каких конкретно направлениях взаимодействия идет речь? Что Россия может предложить Африке в киберсфере?

Отправной точкой стал второй саммит Россия-Африка (в Санкт-Петербурге в июле 2023 года), на котором этой теме было уделено самое пристальное внимание: лидеры приняли отдельное заявление по международной информбезопасности (МИБ). Скажу прямо: согласовать такой многосторонний документ (к нему присоединилось 48 государств) в дипломатической практике – уже успех. Но главное, что данное заявление продемонстрировало совпадение подходов России и стран континента практически по всему спектру вопросов МИБ. Мы разделяем приверженность принципам суверенного равенства государств и невмешательства в их внутренние дела, выступаем за необходимость преодоления так называемого цифрового разрыва между Западом и глобальным Югом, не приемлем технологический неоколониализм.

Что касается практического сотрудничества, то конкретные шаги намечены в принятом на саммите Плане действий Форума партнерства Россия-Африка. Планируем провести в ближайшие годы ряд совместных мероприятий, которые помогут определить направления работы с учетом потребностей всех сторон. Не секрет, что для африканских коллег особый интерес представляют наработки отечественных компаний в сфере информационной безопасности, диалог и обмен опытом с компетентными органами власти, а также программы подготовки кадров на базе наших учебных заведений.

— Как вы оцениваете взаимодействие России и Китая в области информационной безопасности? Какие темы обсуждают Москва и Пекин?

— Китай – не просто важнейший партнер в области МИБ, но и наш главный единомышленник. Подходы Москвы и Пекина максимально близки. Показательно принятое в марте 2023 года совместное заявление лидеров двух стран. В документе подчеркнуто, что Россия и Китай во главу угла ставят свой суверенитет, в том числе в цифровой сфере.

Важно, что при обсуждении темы МИБ на международной арене мы выступаем единым фронтом. Наши делегации традиционно поддерживают друг друга в ООН – в уже упомянутых мной РГОС и Спецкомитете. Китайские друзья совместно с нами отстаивают выработку универсальных договоренностей, которые справедливо и равноправно регулировали бы деятельность государств в информационном пространстве.

В практической плоскости сотрудничество между нашими странами выстраивается на основе межправительственного соглашения по МИБ от 2015 года. В диалог с обеих сторон вовлечен целый круг компетентных ведомств. Главное, что эти контакты не ограничиваются обменом мнений, а направлены на поиск совместных решений, в том числе по наиболее актуальным и чувствительным вопросам обеспечения информационной безопасности России и Китая.

Уверены в том, что взаимовыгодное сотрудничество с Пекином будет лишь расширяться и углубляться, а также объединять вокруг наших стран все больше развивающихся государств.

— Ранее сообщалось, что крупные зарубежные разработчики информационно-коммуникационных технологий допускают наличие вредоносного программного обеспечения в разрабатываемых ими устройствах. Как российская сторона намерена противостоять этой тенденции?

В Китае и ряде других стран начали ограничивать использование техники западного производства среди госслужащих. Причина проста. Власти и спецслужбы США в стремлении заполучить контроль над электронными коммуникациями в глобальном масштабе сделали ставку на потенциал IT-гигантов "Кремниевой долины". Корпорации вроде "Майкрософт", "Эппл", "Гугл", "Мета"* и другие заставили безропотно отрабатывать политический заказ Вашингтона. В производимые этими компаниями аппаратуру и программное обеспечение внедряются вредоносные "закладки" и прочие скрытые возможности с целью, прежде всего, сбора информации, персональных данных, перехвата личной переписки. Достоянием общественности уже стало использование в интересах ЦРУ и ФБР шпионских программ Pegasus и Graphiteдля получения удаленного доступа к содержимому смартфонов пользователей по всему миру.

Разумеется, такая деятельность идет вразрез и с внутренним законодательством стран, и с международным правом. Ирония в том, что американцы, с пеной у рта отстаивающие на трибунах ООН права человека, сами же их грубо нарушают. Причем практикуют это на системной основе – достаточно вспомнить откровения Эдварда Сноудена, показания других бывших сотрудников Пентагона и спецслужб о создании глобальной системы электронной слежки на базе АНБ.

Борьбу с подобными злоупотреблениями мы ведем и на профильных переговорных площадках. Еще в 2018 году закрепили в утвержденном Генассамблей ООН перечне добровольных правил поведения государств в сфере МИБ норму о недопущении включения производителями недекларируемых возможностей в их продукты, а также сокрытия информации об имеющихся уязвимостях. Однако, как показало время, подобные добровольные нормы попросту игнорируются Соединенными Штатами. Поэтому сейчас Россия добивается принятия универсального договора обязательной силы. В частности, в упомянутой мной российской концепции конвенции по МИБ содержится запрет на внедрение вредоносных "закладок". Важно, что с этим согласно большинство наших зарубежных партнеров.

— Вы правы. Современные цифровые технологии не только существенно упрощают совершение противоправных действий, но и увеличивают масштаб возможного ущерба. На международной арене эту проблему мы хотим решить через включение специальных положений в упомянутую конвенцию о борьбе с информпреступностью. Наши предложения как раз рассчитаны на эффективное противодействие использованию ИКТ в террористических и экстремистских целях, вербовке террористов и экстремистов, осуществляемой преимущественно в интернете, а также незаконной торговле оружием и наркотиками.

Однако западные государства упорно противостоят включению соответствующих статей в текст будущего договора. И это при том, что террористическая и экстремистская деятельность давно криминализирована на национальном уровне в этих странах. Указываем на такие проявления двойных стандартов совместно с развивающимися странами, прежде всего, с индийскими коллегами, партнерами из ШОС, ОИС, АС. Наши друзья, как и мы, возмущены маниакальным стремлением Вашингтона и Брюсселя под предлогом защиты "свободы слова" и отстаивания интересов разнообразных меньшинств ограничить международное сотрудничество по столь важному для глобальной безопасности вопросу. Понятно, что за этим кроется нежелание американских спецслужб отказываться от своих излюбленных инструментов расшатывания внутриполитической ситуации в неугодных им странах, в том числе через подстрекательство посредством ИКТ террористических и экстремистских элементов.

* Деятельность Meta (соцсети Facebook и Instagram) запрещена в России как экстремистская.