В своем "Комментарии" Эйб Гринвальд (Abe Greenwald) высказывает раздражение по поволу статьи Кристофера Дики (Christopher Dickey), Джона Барри (John Barry) и Оуэна Мэтьюза (Owen Matthews), and,  в Newsweek под названием "Реалистичное возрождение", в которой, в частности, говорится: "Россия слабее, чем кажется. Поэтому натовская стратегия мягкой силы может сработать". Особенно Гринвальда раздражает сварливый тон статьи:

"Насмехаясь над слабостью российского флота, направляющегося в Венесуэлу, официальный представитель госдепартамента США Шон Маккормак (Sean McCormack) заявил: "Посмотрим, доплывут ли они туда. Мне тут говорили, что с ними плывет буксир на случай, если они по пути сломаются".

На основании только этой точки зрения нам предлагают три страницы текста о том, что сегодня не стоит опасаться России, стоит над ней смеяться, и о том, почему глобально мыслящие "реалисты" в Госдепартаменте сегодня выигрывают своей отрешенностью по отношению к Москве. А завершается статья просто превосходно:

"Так что флот, возглавляемый тяжелым атомным крейсером "Петр Великий" продолжил свое плавание к Каракасу. По последним сообщениям, продолжил свое плавание и буксир".

Гринвальд отмечает, что группа российских боевых кораблей заплыла в Средиземное море, чтобы посетить порт Триполи в Ливии – всего за несколько недель до официального визита госсекретаря США Кондолизы Райс (Condoleezza Rice) в эту страну. Ее визит должен открыть "новую главу в двусторонних американо-ливий ских отношениях". Смысл этого хода России – в попытке сорвать установление новых отношений.

Также Гринвальд большое внимание уделяет недавним сообщениям о том, что Россия увеличит расходы на оборону в 2009 году на 26%, и в общей сложности эта цифра достигнет $48 млрд., а президент Медведев пообещал за 12 лет восстановить российский потенциал ядерного сдерживания.

Похоже, основная мысль Гринвальда заключается в том, что Россия все еще опасна. Скорее всего, она действительно опасна, как это показало недавнее вторжение в Грузию. А если отмести тон статьи в Newsweek, то ее основная мысль – показать актуальность политики Европы по умиротворению России. Этот взгляд ошибочен и основан на непонимании сущности сегодняшней российской угрозы – по иронии, как и у Гринвальда, из-за преувеличения военной сферы.

Но для начала рассмотрим обстоятельства. Да, Россия потратит $48 млрд. на оборону в следующем году. Таким образом, эта статья расходов у нее будет сопоставима с такой страной как... Великобритания. Для сравнения расходы США на оборону в следующем году составят что-то около $650 млрд. (в зависимости от дополнительных ассигнований на нужды войны).

Обратите внимание и на то, что львиная доля российского оборонного бюджета, как и у нас, идет на выплату личному составу – зарплаты, пенсии, премии и пр. Данные о российских расходах на оборону закрыты, но, пожалуй, разумно предположить, что 25% этих денег, как и в других европейских странах, идет на "инвестиции", т.е. на закупки и технологические исследования. Лишь оставшаяся часть идет собственно на проведение операций и материально-техническое обеспечение. Эти деньги финансируют тренировки, ремонт, топливо, запчасти и т.д. Ведь без всего этого техника – просто дорогостоящая куча металлолома.

Это значит, что Россия, скорее всего, потратит в следующем году где-то $20 млрд.  - $22 млрд. на личный состав (или даже больше, если русские хотят увеличить профессионализм армии и в особенности развивать сержантский состав); около $12 млрд. пойдет на "инвестиции" (скажем, миллиардов 10 на поставки). Таким образом, на операции и материально-техническое обеспечение остается $9 млрд.  - $10 млрд.

Этих денег не вполне достаточно для модернизации в критической ситуации, даже принимая во внимание низкий уровень зарплат в России. Для сравнения Польша купила 24 самолета F-16 пару лет назад за $3 млрд.; Румыния собирается приобрести 48 многоцелевых истребителей за $4,5 млрд. Сколько по-вашему Россия сможет купить на $10 млрд. за один год? Сколько новых технологий будет разработано за $2 млрд. - $4 млрд. в год? А что касается материально-технического обеспечения, России приходится тратить огромные суммы на устаревающие танки, БТРы, артиллерию, самолеты и корабли. Большая часть техники находится в нерабочем состоянии из-за недостаточного обслуживания. Работающая же техника страдает от хронического недофинансирования материально-технического обеспечения. Это значит, что имеющими у нее силами Россия не может проводить полномасштабные боевые операции или размещать крупные контингенты за рубежом на долгое время.

Большую часть того, что Россия делала со своими вооруженными силами за несколько последних лет, можно описать как "уловки". Да, они могут послать несколько Ту-95 "Медведь" или Ту-160, чтобы подразнить системы ПВО США и Великобритании, но это значит, что остальные самолеты останутся на земле, поскольку не завезли запчасти и топливо (именно так, в российской армии не хватает топлива). То же самое и с теперешним направлением группы боевых кораблей в тропические широты. Учитывая материально-техническое обеспечение российского флота, будет и впрямь удивительным, если они доплывут до Венесуэлы без серьезных проблем. Испытания баллистических ракет? Меня это не впечатляет. То, что осталось от Ракетных войск стратегического назначения, в полной мере не обладает способностью нанесения первого удара.

Боевые действия в Грузии сильно ударили по российской статье в бюджете на материально-техническое обеспечение, и без того слабой, не говоря уж об истощении запасов топлива, запчастей и снарядов.

Продолжающаяся операция в Чечне также сокращает бюджет по материально-техническому обеспечению. В итоге совсем мало остается на подготовку личного состава: неспособность российских пилотов попасть в сарай в Грузии и потеря более дюжины самолетов в войне со слабой Грузией едва ли говорят о российском военном мастерстве.

Чтобы Россия стала главной военной угрозой в регионе, то есть чтобы она смогла победить кого-то посильнее ничтожной грузинской армии, потребуется не 12% увеличение российского военного бюджета, а на порядок более значительные вливания в эту сферу в течение хотя бы десяти лет. Этого не произойдет.

Экономика путинской России имеет два противоположных вектора: она производит высокотехнологичное оружие на экспорт и сырьевые материалы, однако в ней нет реального коммерческого или потребительского промышленного сектора, о котором стоило бы говорить. Россия последнее время использовала средства от продажи ресурсов для сооружения фасада народного благополучия. Также она начала вкладывать деньги в развитие инфраструктуры и покупать за нефтедоллары влияние за рубежом.

Путин намеренно недофинансировал российскую армию уже почти десять лет, поскольку, на его взгляд, от армии меньше пользы в увеличении российского могущества, чем, скажем, от контроля за поставками нефти и газа в Европу. Он уделял больше внимание экономическому могуществу, нежели политическому. Пока что расчет оправдывался.

Вполне возможно, что эта ситуация изменится. С резким падением цен на нефть (теперь уже на 50% с исторического максимума середины этого лета) Россия начинает ощущать нехватку денег как раз тогда, когда ей нужно наращивать ликвидность. В российском финансовом секторе неразбериха, прямые иностранные инвестиции резко сократились, а российская нефтяная отрасль столкнулась еще и с той проблемой, что устаревшее оборудование дышит на ладан. Если цены на нефть упадут до $50 за баррель (как предполагают теперь многие российские аналитики), Россия едва ли сможет выплатить долги по финансовым обязательствам, если правительство серьезно не урежет расходы.

Прибавьте к этому еще и продолжающийся в России демографический кризис и высокую смертность, и вы получите бывшую великую державу, не желающую становиться державой средней руки подстать своей экономике и населению. Это по-прежнему Нью-Джерси с ядерным оружием, и так и будет, пока даже для российских националистов не станет очевидным упадок страны.

Таким образом, хотя Россия способна набедокурить и может даже стать серьезной помехой на пути внешней политики США, она больше никогда не будет существенной угрозой нашей стране и Западу в целом, ибо она остается слабой в военном плане.

Кроме прорех в бюджете, российская армия страдает от основополагающих структурных и культурных проблем, мешающих реформированию. Немаловажным моментом является отсутствие профессионального сержантского корпуса и низкое качество курса молодого бойца.

Недостаток годных к военной службе мужчин остается главной проблемой российской армии, что усугубляется непопулярностью призыва. Это привело к сокращению срока службы до 18 месяцев, чего едва хватает для обучения азам обращения с техникой и оружием и совершенно недостаточно для создания сплоченных подразделений и изучения тактического искусства. В результате обучение в российской армии в основном уделяет внимание строевой подготовке, выполняемой с абсолютной строгостью. Тактика российской армии остается непродуманной и опирается в основном на человеческие ресурсы и огневую мощь – иными словами, на то, чего у России больше нет в достаточном количестве.

Еще хуже для России то, что эта тактика совершенно устарела в эпоху "сетецентрических приемов ведения войны": комплексного использования датчиков, высокоскоростных сетей передачи данных и высокоточного оружия дальнего действия. Это понятие (по иронии, зародившееся именно в Советском Союзе в результате его новаторской работы над электронными комплексами для радиолокации) было разработана в США в конце 1980-х годов как ответ на численное превосходство советской армии на центральном фронте НАТО. То, что Россия продолжает основываться в своих оперативных методах на моделях времен холодной войны, идеально устраивает США, которые далеко ушли вперед после операции "Буря в пустыне". Если Россия захочет вступить в войну с США при помощи обычных вооружений, то результатом будет огромное количество дымящихся российских танков.

С другой стороны, это же касается неспособности российской армии вести боевые действия в условиях современных локальных конфликтов. То же, с чем столкнулись США в Ираке и Афганистане. Политика в Чечне – крайне жестокое подавление всякого сопротивления и щедрые траты на реконструкцию – вряд ли сработает где-либо вне России. Лишь немногие подразделения в российской армии, в основном спецназ и десантники, способны проводить более гибкие тактические операции. Они в состоянии проводить карательные операции на уровне, приближающемся к нынешнему американскому, но их слишком мало, а Россия на культурном уровне не способна быстро измениться, чтобы все это заработало.

Так что российская армия сталкивается с проблемами системного характера. И их нельзя исправить сравнительно небольшим вливанием денег. Современные войны ставят высокую планку перед теми, кто в них принимает участие, и Россия не способна достичь этой планки. Российская армия может запугивать слабых соседей и сокрушать слабые страны, которые не в силах защищаться, но и через десять лет она не сможет вести серьезные боевые действия.

Это возвращает нас к выводу статьи в Newsweek о европейской мягкой силе, которую так и не применили после серьезных стратегических размышлений из страха военного столкновения с Россией, который, в свою очередь, порожден значительным преувеличением военной мощи России и осознанием энергозависимости Европы от поставок нефти и газа из России.

В этом отношении особенно уязвима Германия, которая первой бы попала под острие российской экономической и военной агрессии. Канцлер Ангела Меркель (Angela Merkel) продолжает блокировать вступление Украины в НАТО и заключает договоры, которые лишь усугубляют зависимость от российских ресурсов, что, в свою очередь, еще больше сокращает желание Германии противоречить России в ее "ближайшем зарубежье". Тем не менее, попытка умиротворения России неизбежно ведет ее по пути возвращения отделившихся территория (т.е. Украины, Беларуси, Прибалтики) и усиления контроля над энергопоставками в Европу. Успех первой части значительно усилит позиции России по второй части, поскольку даст ей "рычаг", так необходимый ей как "великой державе" в условиях продолжающего экономического и демографического кризиса. Итогом станет подавление свобод и прав человека в Восточной Европе и Средней Азии и снижение благотворного влияния Америки в этих регионах.

Европа более активно противостояла бы российским военным авантюрам, если бы она могла реалистичней оценивать состояние российской армии. По иронии, в США вполне отчетливо сложилась верная оценка, пусть несколько язвительная, как это видно по той же статье Newsweek, но из этого был сделан ошибочный вывод: игнорировать Россию, а не использовать наше значительное военное преимущество для того, чтобы потребовать более приемлемого поведения на международной арене от Путина, Медведева и компании. Понятно, что у США и так сейчас много проблем, но все же еще многое может быть сделано.