Месяц назад, 13 августа 2017 года, высокопоставленный российский военачальник сделал официальное заявление о том, что с 19 по 29 октября в России пройдут комплексные совместные военные учения с Индией. Это заявление привлекло широкое международное внимание, поскольку запланированные в октябре учения предусматривают одновременную координацию действий сухопутных, военно-морских и военно-воздушных сил двух стран, впервые в истории военного сотрудничества. Время принятия Москвой решения о расширении этого сотрудничества также представляет особый интерес, поскольку объявление о предстоящих совместных учениях появилось через несколько дней после переговоров с Пакистаном о приобретении российских многоцелевых истребителей Су-35.

Решение России об углублении военного сотрудничества одновременно с Индией и Пакистаном является убедительным примером того, что Москва осуществляет стратегию балансирования и стабилизации в Южной Азии. В то же время способность России поддерживать тесные партнерские связи в сфере безопасности  с обеими странами в значительной степени способствует реализации более широких геополитических устремлений Москвы.

Успешная стратегия стабилизации в Южной Азии подчеркивает статус России как великой державы. Россия демонстрирует, что она способна напрямую конкурировать с Соединенными Штатами и Китаем за влияние в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Эта стратегия также обеспечивает поддержку усилий Москвы по предотвращению нестабильности в Центральной Азии и Афганистане как со стороны Нью-Дели, та и Исламабада.

Партнерские отношения Москвы с Индией и Пакистаном подкрепляются ее усилиями по решению двух ключевых проблем безопасности, представляющих взаимный интерес. Первая серьезная проблема, на которой Россия сделала акцент в своих попытках укрепить партнерские отношения с Индией и Пакистаном – это борьба с международным терроризмом.

Несмотря на то, что индийские политики регулярно подчеркивают, что Пакистан является спонсором терроризма, называя это серьезной угрозой региональной стабильности, а пакистанские СМИ со своей стороны называют причиной усиления исламского экстремизма преследование и маргинализацию мусульман в Индии, Россия сохраняет хорошие отношения с обеими странами, отказываясь возлагать на какую-либо из них вину за сохраняющуюся террористическую угрозу в Южной Азии.

Вместо того, чтобы подражать обвинительной тактике администрации президента США Трампа, Россия решает проблему терроризма в Южной Азии на двусторонней основе, взаимодействуя с правительствами Индии и Пакистана в тех областях, где они могут осуществлять принятые конструктивные решения. Контртеррористическая деятельность России в Индии сосредоточена на обеспечении более жесткого трансграничного контроля притока и оттока исламских экстремистов. Чтобы убедить индийское правительство в решимости Москвы бороться с пособниками террористов, президент России Владимир Путин поддержал контртеррористический рейд Индии в Кашмире после терактов в городе Ури в 2016 году и открыто высказал одобрение политики Нью-Дели в борьбе с терроризмом во время своей встречи с Нарендрой Моди в нынешнем июне.

Несмотря на то, что поддержка Россией антитеррористической политики Индии может нанести ущерб ее двусторонним отношениям с Пакистаном, Москва ослабила обеспокоенность Исламабада, подчеркнув незаменимость Пакистана как партнера по борьбе с терроризмом в Афганистане. Российские официальные лица утверждают, что враждебная риторика Трампа в отношении Пакистана увеличивает угрозу дестабилизации ситуации в регионе. Москва предоставила Пакистану особый дипломатический статус в мирных переговорах по афганскому кризису, которые проходили в России. Эти действия убедили пакистанское руководство в беспристрастности России и побудили Исламабад поддержать расширение российского дипломатического присутствия в Афганистане.

Вторая серьезная проблема безопасности, которая лежит в основе стабилизационной стратегии России в Южной Азии – это необходимость деэскалации напряженности в отношениях между Индией и Пакистаном, которая заметно обострилась в 2016 году. Подобно своему подходу к борьбе с терроризмом, Россия непредвзято подошла к возобновлению конфликта в Кашмире, отказавшись использовать свой статус постоянного члена Совета Безопасности Организации объединенных Наций, чтобы обвинить одну из сторон в обострении насилия.

Несмотря на то, что Пакистан выразил больше энтузиазма в отношении посреднической роли России, чем Индия, поддержка Москвой двустороннего диалога между Нью-Дели и Исламабадом и противодействие осуждающим  резолюциям международных организаций, укрепили ее стратегию стабилизации в Южной Азии.

Хотя экономические и военные связи России с Индией имеют большее геополитическое значение, чем те, что связывают Москву с Пакистаном, использование Россией конструктивного двустороннего подхода к борьбе с терроризмом и предложение посредничества в урегулировании  напряженности на  границе, позволило ей эффективно реализовать свою стратегию балансирования в Южной Азии.

Если российские дипломатические инициативы помогут ослабить напряженность между Индией и Пакистаном, кремлевские политики смогут расширить для своей страны доступ к жизненно важным новым рынкам сбыта военной техники, подчеркнуть статус России как великой державы на мировой арене, а также продемонстрировать ее способность оказывать ощутимое позитивное влияние на обстановку в Азиатско-Тихоокеанском регионе.