При этом предпочитается "тактика" тихого саботирования и пассивного игнорирования любых инициатив по развитию экономического взаимодействия: не только торгово-экономического (например, по созданию той же зоны свободной торговли), которое на данном этапе реально опасно как для России, так и для ее партнеров по СНГ, но и даже инновационно-промышленного и транспортно-коммуникационного. Тем более, что и сами задачи по развитию инновационно-промышленного и транспортно-коммуникационного взаимодействия отсутствуют на повестке дня РФ, да и ШОС тоже. Безусловно, что и сам Китай не ведет себя долгосрочно честно по отношению к России и ее партнерам по СНГ, предпочитая продвигать на постсоветском пространстве исключительно свои экономические интересы. Как разрешить все эти дилеммы? Какие рекомендации могут быть предложены?

В поисках ответов на эти сложные вопросы проект "Центральная Евразия" предпринял попытку организовать в рамках продолжающейся виртуальной экспертной дискуссии по теме "Советы Владимиру Путину" своеобразный "мозговой штурм" с целью чего пригласил ряд известных и авторитетных специалистов: Геннадия Чуфрина (Россия), Аскара Нурша (Казахстан), Медет Тюлегенова (Кыргызстан), Лифань Ли (Китай), Сайфулло Сафарова (Таджикистан) и Валерия Первухина (Россия).

Владимир Парамонов (Узбекистан), руководитель проекта "Центральная Евразия": дорогие коллеги, спасибо за то, что нашли время и откликнулись на приглашение принять участие в дискуссии. Как бы Вы оценили современное состояние отношений между РФ и КНР? Какие идеи и рекомендации, на Ваш взгляд, могли бы быть полезными для той же России, да и других стран СНГ, в первую очередь в контексте формирования более долгосрочных и прогнозируемых отношений с Китаем, в том числе в рамках ШОС? Какова здесь роль экономической составляющей? Ответьте, пожалуйста, на любые из заданных вопросов.

Геннадий Чуфрин (Россия), доктор экономических наук, член Дирекции Института мировой экономики и международных отношений РАН, член-корреспондент РАН: отношения с Китаем и укрепление ШОС, несомненно, остаются в числе важнейших стратегических направлений внешнеполитической деятельности России в обозримом будущем. Однако, для достижения реального прогресса чисто символических акций недостаточно, и по ШОС необходимо принятие и осуществление вполне конкретных планов и программ с российским участием.

Принципиально новым при этом становится то, что и Россия, и Казахстан вместе с Белоруссией, а затем возможно также вместе с Киргизией и Таджикистаном намерены активно развивать интеграционный проект на постсоветском пространстве. Причем, это направление также заявлено Россией в качестве высокоприоритетного в ее внешнеполитической стратегии. Поэтому российскому руководству предстоит не только убедить Китай в том, что становление и развитие постсоветской экономической интеграции не ущемляет китайских интересов в Центральной Азии, но и при определенных условиях открывает дополнительные возможности хозяйственного сотрудничества с Пекином, в том числе с использованием механизмов и возможностей ШОС (например, при осуществлении многосторонних энергетических проектов с Афганистаном, Индией и Пакистаном).

Спектр возможных и желательных направлений экономического сотрудничества России и Китая сугубо в двустороннем плане практически безграничен: от энергетики до сферы высоких технологий, от разработки полезных ископаемых до взаимодействия в финансово-банковской сфере. Важным стимулом к развитию и углублению такого сотрудничества является нарастание новой волны глобального финансово-экономического кризиса и необходимость принятия Москвой и Пекином согласованных мер по предотвращению и нейтрализации его негативного воздействия на их национальные экономики. При этом дополнительные возможности к укреплению российско-китайского экономического сотрудничества открывает участие России и Китая в работе G-20, а также в рамках БРИКС.

Аскар Нурша (Казахстан), кандидат исторических наук: итоги пекинского саммита ШОС вызвали мягко говоря настороженность в России. Саммит показал России, во-первых, растущую роль Китая в Организации и подтвердил готовность Пекина выступить финансовым донором для экономик стран Центральной Азии. Во-вторых, Россию неприятно удивило, что страны Центральной Азии по ряду вопросов обозначили готовность поддержать позицию КНР, а вовсе не РФ. О соперничестве и партнерстве России и Китае в Центральной Азии говорилось давно и много. Однако впервые представители РФ публично демонстрируют нервную реакцию на действия Китая в регионе. В основе этой реакции – понимание того, что Китай постепенно утверждается в роли самостоятельного центра силы в Центральной Азии, и, более того, начинает теснить здесь Россию, мало считаясь с ее интересами.

После появления в Центральной Азии военных баз/объектов США и западных держав, различных "оранжевых тенденций", РФ и КНР объединяло общее стремление поддержания статус-кво в регионе и противодействия укреплению здесь военно-стратегических позиций Запада. Однако при этом Китай предпочитал действовать в тени российской политики, и внешне не претендовал на лидерство в регионе. Первый звонок прозвенел, когда Китай шаг за шагом приобрел крупные энергетические активы в регионе и начал медленно "заворачивать" в свою сторону энергетические трубопроводы. Вторым звонком стало обращение стран Центральной Азии к Китаю за финансовой помощью, к чему их вынудил мировой финансово-экономический кризис. Сейчас Китай вызвался предоставить странам региона масштабные кредиты и инвестиции для реализации инфраструктурных проектов. Россия не располагает таким объемом свободных финансовых ресурсов. Растущие экономические и политические возможности Китая в Центральной Азии начинают вызывать у нее раздражение.

У стран Центральной Азии есть точки соприкосновения в рамках ШОС как с Россией, так и с Китаем. Однако, у меня создается впечатление, что РФ рассчитывает на особое к ней отношение в Центральной Азии без проведения какой-либо серьезной работы в регионе. На мой взгляд, необходимо выявлять общие долгосрочные интересы и кооперироваться для их решения, а не ждать пока страны региона будут объединяться вокруг России только в силу лишь того, что она считает себя мировой державой.

Медет Тюлегенов (Кыргызстан), политолог, старший преподаватель Американского университета в Центральной Азии: основное значение для РФ имеют двусторонние отношения, а региональные организации не развиваются из-за разности взглядов их участников по основным вопросам. Значение ШОС стало возрастать с начала 2000-х годов и войны в Афганистане как комплементарного инструмента к двусторонним отношениям со странами Центральной Азии и региональной организации, выходящей за рамки бывшего СССР. Доминанта безопасности выводит РФ как минимум на паритет с КНР, но доминанта экономики (усиливающаяся в последнее время) "работает" на Китай, который выводит многосторонние вопросы в плоскость двусторонних отношений. В перспективе борьба этих доминант может стать важным тестом для России: например, насколько она сможет вырабатывать и применять те же инструменты т.н. мягкой силы, которые все больше используются Китаем?

Лифань Ли (Китай), профессор Шанхайской академии общественных наук, заместитель генерального директора Центра исследований ШОС: я не могу давать советы Владимиру Путину, так как нахожусь вне системы принятия решений в России. Тем не менее, как эксперт, я могу поделиться с командой Владимира Владимировича своими мыслями о Центральной Азии, Китае и Шанхайской организации сотрудничества.

Мне представляется, что РФ следует как можно скорее согласиться с идеями создания Венчурного денежного фонда, Университета и Энергетического клуба в рамках ШОС. Более того, Владимир Путин может подумать над идеей приглашения Китая в качестве наблюдателя в Таможенный союз, Единое экономическое пространство или даже Евразийский союз. Эти интеграционные структуры мне представляются более практически ориентированными на развитие сотрудничества с Китаем и могут сыграть принципиально важную роль в процессах экономического взаимодействия в различных сегментах Евразии. Например, за счет проведения соответствующей финансовой политики можно стимулировать российский рубль и китайский юань на цели улучшения "экономического кровообращения" в регионе Центральной Азии и, по крайней мере, ускорить процесс интеграции в рамках ШОС.

Говоря же о моем видении реальных тенденций в развитии России и постсоветского пространства могу отметить следующее. Государства Центральной Азии, а также другие страны СНГ пытаются интегрироваться в глобальную экономику. В свою очередь, Россия стремится сохранить свою привлекательность в качестве лидера стран бывшего Советского Союза. Очевидно, что только ставка России на экономический рост и улучшение научно-технологического потенциала, структурную перестройку экономики, повышение ее конкурентоспособности будет соответствовать требованиям и ожиданиям ее партнеров. Рассматривая же развитие Таможенного союза за последние годы, следует отметить, что Союз может и не достичь поставленной цели. Тем не менее, предстоящий срок президентства Владимира Путина, скорее всего, будет вести к новому периоду в развитии постсоветского пространства. Этот период уже получил емкое название: "Советский Союз – версия 2.0".

Сайфулло Сафаров (Таджикистан), заместитель директора Центра стратегических исследований при Президенте РТ: России в рамках ШОС необходимо быть просто более активной, содействовать расширению Организации, поддержать идею о переводе головного офиса ШОС в г.Урумчи – центр азиатского континента, ближе к столицам всех других стран-членов ШОС, расширить секретариат ШОС за счет специалистов. При этом важно понимать и то, что другие постсоветские страны-члены ШОС не имеют такого мощного кадрового потенциала дипломатов и экспертов международного класса как Россия.

Валерий Первухин (Россия), заведующий сектором Института энергетической стратегии: несмотря на то, что экономическое сотрудничество признано второй важнейшей "ипостасью" ШОС (Д.Медведев), оно продолжает оставаться наименее развитым направлением в деятельности Организации. Многосторонние проекты экономического сотрудничества отсутствуют. Из нескольких сотен принятых документов ШОС не более 50 касаются экономического сотрудничества. О необходимости интенсификации экономического сотрудничества неоднократно заявляли руководители стран-членов ШОС. Это в полной мере относится и к такому основополагающему сектору экономических связей стран ШОС, как энергетика.

Объективные предпосылки для активизации экономического сотрудничества стран ШОС, включая энергетику, вполне благоприятны. Общая площадь стран-членов ШОС составляет 3/5 площади Евразии с населением свыше 1,5 млрд человек. ВВП стран ШОС достигает 1/4 мирового (12,4 трлн долларов США). На территории стран ШОС сосредоточено около 25 процентов мировых запасов нефти, более 50 процентов мировых запасов газа, 35 процентов угля, около половины мировых разведанных запасов урана. Государства-члены находятся в активной фазе экономического развития. Они инвестиционно привлекательны. Здесь уже действуют или сооружаются крупнейшие нефте- и газопроводы: Каспийский трубопроводный консорциум (КТК), "Атасу-Алашанькоу", "Восточная Сибирь – Тихий океан" (ВСТО), газопровод "Туркмения – Китай".

Если смотреть на ШОС как на часть Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), то прослеживается динамика развития энергетического рынка. По оценкам Международного энергетического агентства (МЭА) рост спроса на нефть в основных странах АТР в период до 2025 года будет на 1/4 опережать общемировой, а на газ – почти вдвое. Тем более, что по сравнению с другими интеграционными структурами, действующими на постсоветском пространстве, объективно ШОС обладает целым рядом преимуществ для существенного наращивания масштабов экономического сотрудничества.

Это финансово-инвестиционные возможности поступательно развивающейся экономики Китая, технологический потенциал России и богатые природные ресурсы стран Центральной Азии. Однако учитывая различия в уровнях развития и структурах экономики, целесообразно сосредоточить сотрудничество в рамках ШОС на данном этапе на реализации крупных проектов, отвечающих интересам большинства государств-членов Организации. Речь идет, прежде всего, о таких сферах, как энергетика, транспорт, создание инфраструктуры, телекоммуникация и ряд других. А налаживание механизма мониторинга развития региональной экономики и своевременного предупреждения кризисов послужило бы дополнительным фактором устойчивого экономического развития стран-членов ШОС. Впрочем, в этой работе нашлось бы место и для стран - наблюдателей и государств - партнеров по диалогу.

Основной проблемой ШОС, на мой взгляд, остается отсутствие согласованной экономической стратегии Организации. Это усугубляется неравнозначностью экономических потенциалов стран-членов, различием их экономических интересов. Поэтому большинство проектов сотрудничества стран ШОС являются двусторонними, и привязка их к ШОС довольно условна.

Не следует, разумеется, противопоставлять двустороннее и многостороннее сотрудничество. Более того, важнейшим источником многосторонней кооперации нередко становятся именно двусторонние проекты, к которым по мере их реализации могут присоединяться третьи страны. И все же о сотрудничестве в формате именно ШОС можно будет говорить, когда оно станет вестись на многосторонней основе, решая задачи, определенные Организацией в целом. В качестве примера можно назвать существующую систему трубопроводов на пространстве ШОС, соединяющую Россию, страны Центральной Азии и Китай. По мнению премьер-министра Казахстана К.Масимова, эта система уже является серьезной основой для создания единого энергетического пространства ШОС, позволяющей гармонизировать интересы производителей, транспортировщиков и потребителей энергоресурсов.

Еще более перспективным может стать экономическое сотрудничество стран ШОС в целях повышения глобальной и региональной экономической безопасности. Главы государств ШОС признают необходимость повышения устойчивости перед лицом мировых финансовых кризисов и разработку механизмов их преодоления. Более того, ШОС потенциально в состоянии создать систему своего влияния на глобальную финансовую устойчивость как базис устойчивого развития.

Владимир Парамонов: спасибо дорогие коллеги за Ваши оценки и важные рекомендации. Надеюсь, что они будут остро востребованы и приняты политикоформирующими кругами той же России. Дискуссия по вопросам взаимодействия с Китаем, в том числе в рамках ШОС, будет продолжена, и в серии последующих статей будут представлены мнения целого ряда других экспертов. После этого можно будет подвести и некий итог нашего обсуждения. Пока же понятно, что существуют как значительные проблемы на пути сотрудничества с Китаем, так и теоретически – значительные возможности развития с ним отношений по целому ряду направлений. Как правильно использовать эти возможности и как решать существующие проблемы? Эти вопросы будут подняты в ходе последующих обсуждений.