В городе Остин, штат Техас, есть такая очень известная в международных кругах исследовательская корпорация STRATFOR. Полное ее название – The Strategic Forecastment, что в переводе означает «Стратегическое прогнозирование». Известна эта компания тем, что в ее рядах трудятся исключительно бывшие сотрудники американских спецслужб, имеющие опыт аналитической работы, а также своими на самом деле очень интересными прогнозами геополитического характера, часто цитируемыми средствами массовой информации всего мира. В США эту компанию иногда называют «теневым ЦРУ», а деньги она зарабатывает, делая прогнозы на заказ, в том числе и для различных американских ведомств. Будучи одним из постоянных читателей сайта www.stratfor.com и частенько с интересом почитывая нестандартные статьи шефа Стратфора доктора Джорджа Фридмана, я однажды решил пообщаться со Стратфором поближе и, обнаружив на их сайте приглашение к интервью с ведущими аналитиками компании, отправил e-mail на указанный адрес PR-службы компании. Это было 17 марта с.г. Вот текст моего письма:

«Я – независимый российский журналист, пишущий на международные темы. Мои статьи публикуются в российском аналитическом online-журнале RPMonitor (www.rpmonitor.ru) и ежемесячном журнале «Финансы. Экономика. Безопасность». Эти издания имеют многотысячную аудиторию, включая и правительственные учреждения. Я хотел бы взять интервью у одного из ваших аналитиков для публикации в России. Пожалуйста, сообщите мне, возможно ли это. В течение недели я могу подготовить вопросы для интервью и переслать вам.»

Ответ поступил на следующий день:

«Дорогой Григорий,

Благодарю Вас за ваш запрос. Я буду счастлива выяснить, кто из наших экспертов мог бы ответить на ваши вопросы. Предпочитаете ли Вы взять интервью по телефону или письменно? Пожалуйста, пришлите мне Ваши вопросы, чтобы я могла определить, кто из наших аналитиков лучше сможет ответить на них.

Большое Вам спасибо.

Джули Шен»

Еще через день, т.е. 19 марта, я отправил Джули Шен мои вопросы с письмом:

«Дорогая Джули,

Буду благодарен за информацию о возможном времени получения интервью, поскольку это необходимо для согласования с моим редактором времени публикации. Надеюсь, эта публикация послужит более глубокому пониманию проблем международной политики российскими читателями, а также популяризации Стратфора в России.

Благодарю за понимание,

Григорий Тинский»

Прождав до 30 марта, я попытался вежливо напомнить американским, как это теперь принято говорить, партнерам о своем существовании:

«Дорогая Джули,

Я все еще жду вашего ответа на мои вопросы от 19 марта. Убедительно прошу Вас сообщить мне, когда я смогу получить обещанное интервью.

С уважением,

Григорий Тинский»

А в ответ – тишина. Внимательно проанализировав состояние погоды в Техасе и убедившись, что никаких стихийных бедствий там не происходит, я снова потревожил американских партнеров, вежливо настаивая на своем праве на получение информации:

«4 апреля 2008 г.

Дорогая Джули,

К сожалению, Вы не отвечаете на мои письма, и я не могу понять причин Вашего молчания, которое ставит меня в трудное положение, поскольку интервью с вашими аналитиками было анонсировано мной одному из моих издателей. Надеюсь, это просто недоразумение. Если интервью по каким-либо причинам невозможно, убедительно прошу Вас объяснить мне эти причины. Если я не получу удовлетворительного объяснения причин отказа в интервью, мне остается только опубликовать мои вопросы без ваших ответов.

С наилучшими пожеланиями,

Григорий Тинский»

Ответ поступил в тот же день:

«Привет,Григорий!

Прошу извинить меня за то, что я не ответила Вам. Я думала, что отправила Вам ответ с просьбой несколько сузить ваши вопросы, но оказалось, что я забыла это сделать. Мне очень жаль. Я должна была сообщить Вам, что наш главный евроазиатский аналитик очень занята сейчас, однако если Вы согласитесь сузить Ваши вопросы, она сможет ответить на некоторые из них. Если Вы сможете сделать это, я смогу присмотреть за тем, чтобы она ответила Вам поскорее.

Благодарю Вас и еще раз извините,

Джули Шен»

5 апреля я оправил любезной Джули Шен девять вопросов вместо одиннадцати, сузив таким образом мой интерес к проблемам глобальной политики. На сей раз быстро (через два дня) я получил окончательный отказ в интервью, мотивированный ужасной занятостью работой сотрудников Стратфора, но с обещанием когда-нибудь в будущем уделить мне немного их драгоценного времени.

Итак, перейдем теперь к самим вопросам и, поскольку Стратфор на них в силу чрезвычайной занятости не ответил, попробуем разобраться, почему. Вот эти вопросы в обратном переводе с английского:

1. Соединенные Штаты Америки, как наиболее могущественная страна, стремится быть центром принятия стратегических решений. В то же время, США сталкиваются с нарастающими проблемами, начиная с Латинской Америки, где все больше стран избирают антиамериканский вектор своей внешней политики, до Ближнего Востока, где Иран и Сирия открыто противостоят США. По-прежнему нестабилен Ирак. Наращивающая свою мощь Россия также стремится стать мировой супердержавой. Растущие Китай и Индия становятся все более независимыми от Америки.

Хватит ли у США ресурсов для поддержания своей лидирующей роли в мировой политике?

2. Каковы действительные цели США, инвестировавших огромные суммы в создание глобальной системы противоракетной обороны, частью которой является третий позиционный район в Европе? Не слишком ли это высокая цена за создание системы, которая, по мнению экспертов, не в состоянии обеспечить безопасность Соединенных Штатов? Речь не только о деньгах, но в большей степени об отношениях с Россией, которая активно протестует против создания этой системы. Согласны ли Вы с мнением некоторых экспертов о том, что за созданием ПРО стоят промышленные корпорации, борющиеся за многомиллионные заказы?

3. Американская армия в Ираке широко опиралась на курдов, которые помогли американцам свергнуть режим Саддама Хусейна. Не считаете ли Вы, что Америка предала своих курдских союзников, позволив туркам атаковать Курдистан?

4. Считается, что в Западном мире существуют две конкурирующие доктрины международной безопасности, обе родом из США – неоконсервативная Теодора Рузвельта и неолиберальная Вудро Вильсона. Не считаете ли Вы, что Россия и Евросоюз исповедуют неолиберальную доктрину, основанную на уважении к международному праву и международным организациям, а США, более склонные к неоконсервативной доктрине, могут оказаться в изоляции?

5. Война НАТО против Югославии и последовавшее признание независимости Косово являются грубым нарушением международного права. Все аргументы об исключительном статусе Косово не выдерживают критики, и США не могут не понимать этого. Трудно объяснить, почему 6 миллионов албанцев имеют два государства, а 40 миллионов курдов не имеют ни одного. Это мнение разделяют и американские эксперты, такие, как Патрик Бьюкенен. Зачем, по вашему мнению, США создали независимое Косово? В чем заключается стратегический интерес США в этом вопросе? Не считаете ли Вы, что некоторые элементы американской политики (как и российской, конечно) имеют более эмоциональный, чем рациональный подтекст?

6. Некоторые западные эксперты считают, что современная система международной безопасности устарела, что Россия утратила моральное право на постоянное членство в Совете Безопасности ООН, сопряженное с правом вето, что Ялтинские соглашения несправедливы, а Потсдамский договор недействителен. Не думаете ли Вы, что признание независимости Косово и некоторые другие шаги американской администрации направлены на изменение глобальной системы международной безопасности и создание новой, основанной на реалиях сегодняшнего дня?

7. Десять лет назад Америка пользовалась большей симпатией в России. Тогда еще не было пыток в тюрьме Абу-Грейб, похищений подозреваемых в терроризме, незаконных тюрем ЦРУ, Гуантанамо, а президент США никогда бы не наложил вето на закон, запрещающий пытки. В глазах русских США теряют роль лидера свободного мира, нарушая права человека. Может быть, поэтому упреки со стороны США в адрес России о нарушении у нас демократических норм вызывают такую реакцию. Не кажется ли Вам, что Америка стоит перед моральным кризисом, предпочтя «realpolitik» моральным принципам? Не приведет ли это противоречие к конфликту не только с Россией, но и с Европой?

8. The Financial Times 7 декабря 2007 года опубликовала статью известного американского неоконсерватора мистера Макса Бута под названием «В интересах Варшавы быть союзником Америки». В этой статье мистер Бут использует запрещенный прием, оценивая оккупацию Польши Германией и СССР в 1939 году как явления одного порядка. Таким образом он пытается склонить Польшу к согласию на размещение американской ПРО для защиты от «российской диктатуры». Считаете ли Вы, что политика, основанная на исторических ассоциациях, может быть возможна в наши дни? Если да, должна ли Россия напоминать Японии об атомной бомбардировке Хиросимы и Нагасаки?

9. Считаете ли Вы, что признание независимости Косово может создать «эффект домино» в мире и что Россия также должна признать независимость Абхазии и других постсоветских республик?

10. Евросоюз объявил о создании европейских сил безопасности. Из 27 стран-членов ЕС 21 страна являются членами НАТО. Это может привести к ситуации, когда одни и те же воинские подразделения будут входить и в состав НАТО, и в Евроармию одновременно. Не приведет ли это к конфликту между НАТО и ЕС?

11. Всем известна ситуация с договорами CFE и START. Некоторые эксперты не верят в будущее этих договоров. Что Вы думаете о будущем договоров об ограничении вооружений или Вы считаете, что время таких международных договоров кончилось?

Надеюсь, госпожа Шен не будет ко мне в претензии за публикацию нашей с ней личной переписки, а читателя не слишком утомило чтение этого романа в письмах. На самом деле, мне хотелось показать, как изменилось настроение наших американских партнеров после прочтения присланных им вопросов. Не знаю уж, какие вопросы они рассчитывали получить от меня, но чувствую, что не оправдал их ожиданий.

Откровенно говоря, то, что аналитики Стратфора отказались отвечать на мои вопросы, в определенной степени заставило меня испытать чувство морального удовлетворения. Поскольку версия о чрезвычайной занятости сотрудников Стратфора кажется мне не слишком убедительной, остается предположить, что мои вопросы оказались настолько неудобными для них, что они предпочли оказаться в неловкой ситуации, сначала любезно предложив дать интервью, а затем от него отказавшись, нежели отвечать на вопросы, ставящие их в еще более неловкую ситуацию. Одним словом, из двух зол они выбрали меньшее.

А чувство морального удовлетворения пришло к автору вместе с пониманием того, что вопросы были сформулированы правильно.

На самом деле, внешняя политика Соединенных Штатов Америки в последние несколько лет вызывала у меня, мягко говоря, недоумение. Первые симптомы этого недоумения я испытал в 1999 году, когда НАТО под предводительством США начало бомбежки Белграда. Затем было 11 сентября 2001 года и война в Афганистане, а вскоре и оккупация Ирака. Действия американцев были все более неадекватными ситуации, а самое главное, они были неадекватны международному праву, которое я, будучи по образованию юристом, специализировавшимся на кафедре международного права, был приучен чтить, что называется с «младых ногтей».

Впоследствии, читая труды американских политологов, я все больше убеждался в том, что США, будучи подлинно демократичным государством для своих граждан, отказывает в элементарных правах всем тем, кто не имеет счастья быть обладателем американского паспорта. Поскольку, с моей точки зрения, такой подход не может быть назван справедливым, тем более что большинство населения планеты имеет гражданство других стран, а объяснять «ковбойское поведение» США исключительно тем фактом, что Джордж Буш-младший родом из Техаса, – наивно, я, как оказалось, с не меньшей степенью наивности, рассчитывал получить пояснения от людей как нельзя более близких к американским центрам принятия решений, то есть от аналитиков Стратфора.

Раз уж надеждам моим не суждено было сбыться, попробуем, если не ответить на мной же заданные вопросы, то, по крайней мере, порассуждать на темы, в них затронутые.

Итак,

ВОПРОС №1:

Соединенные Штаты Америки, как наиболее могущественная страна, стремится быть центром принятия стратегических решений. В то же время, США сталкиваются с нарастающими проблемами, начиная с Латинской Америки, где все больше стран избирают антиамериканский вектор своей внешней политики, до Ближнего Востока, где Иран и Сирия открыто противостоят США. По-прежнему нестабилен Ирак. Наращивающая свою мощь Россия также стремится стать мировой супердержавой. Растущие Китай и Индия становятся все более независимыми от Америки.

Хватит ли у США ресурсов для поддержания своей лидирующей роли в мировой политике?

Начнем с Латинской Америки. Там теперь правят такие экзотические личности, как президент Боливии Эво Моралес – индеец, который до избрания на высший пост в стране выращивал коку на своей плантации, и даже в здании ООН публично жевал листья коки, объясняя всем заинтересованным лицам, что это национальная традиция его страны. Попутно господин Моралес национализировал газодобывающую промышленность, чем очень гордится, но чем не очень довольны в США. Зато довольны Венесуэла, Эквадор и Никаругуа – союзники Боливии в рамках регионального антиамериканского блока «Боливарианская инициатива для Латинской Америки». К этим странам следует присоединить и Аргентину, с которой американцы испортили отношения, обвинив красавицу президента Кристину Киршнер в незаконном финансировании ее избирательной кампании Уго Чавесом. Даже умеренная Бразилия, которую практически все американские эксперты относят к нарождающимся супердержавам, включая ее в состав БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай), демонстрирует все большую независимость от США. Короче говоря, южноамериканское «подбрюшье» не самое спокойное место для Соединенных Штатов.

Ближний Восток – наиболее взрывоопасный регион нашей планеты – полон открытыми врагами США. Сирия и Иран, пылающий Ирак, непокоренный до конца Афганистан, палестинско-израильский конфликт – все это субъекты антиамериканской политики, требующие постоянного военного присутствия США и их союзников по НАТО.

Юго-Восточная Азия тоже не очень дружественный для американцев регион. Северная Корея по-прежнему не рассталась с идеей ядерного вооружения. Китай и Индия – две супердержавы ХХI века – не питают очень уж дружеских чувств к своему пока еще более сильному конкуренту.

Особая роль в этом списке принадлежит России, которая успешно пробует себя в роли возродившейся супердержавы и не готова быть вассалом Соединенных Штатов.

Америка, вступающая в нелучший период своего экономического развития, просто не в состоянии противостоять всем этим вызовам одновременно. Не хватит ни военного потенциала, ни экономической мощи, ни политической воли.

Военного потенциала США и всего НАТО не хватает уже сейчас на Ирак и Афганистан, американская экономика выдыхается и не в состоянии финансировать дорогостоящие «войны престижа», а что касается политической воли, то предвыборная кампания в США наглядно продемонстрировала всю усталость нации от затянувшихся войн. Даже если произойдет самое печальное, что может постичь Америку и весь мир, и президентом будет избран Мак-Кейн с его супервоинственной риторикой, он не сможет выиграть в жестком противостоянии с Демократической партией, имеющей большинство в конгрессе, а значит вопросы финансирования войны будут эффективно тормозиться парламентом. Америка все же страна демократическая.

Что из этого следует? Соединенные Штаты в самом ближайшем будущем столкнутся с необходимостью пересмотреть свою внешнюю политику: поискать друзей там, где сегодня они видят врагов, отказаться от роли непререкаемого авторитета в мировой политике и начать прислушиваться к тому, что говорят другие страны, отказаться от присущего американцам эгоцентризма.

Пора подумать о новой конфигурации международной системы безопасности, согласиться с тем, что новый международный порядок должен быть основан на уважении к договорам и международным институтам, а не на американском представлении о справедливости. Одним словом, смирить гордыню. Понимаю, что это сложно для американцев, но другого выхода у них нет. Мир меняется и короткий промежуток монополярности после окончания «холодной войны» подошел к концу.

ВОПРОС №2:

Каковы действительные цели США, инвестировавших огромные суммы в создание глобальной системы противоракетной обороны, частью которой является третий позиционный район в Европе? Не слишком ли это высокая цена за создание системы, которая, по мнению экспертов, не в состоянии обеспечить безопасность Соединенных Штатов? Речь не только о деньгах, но в большей степени об отношениях с Россией, активно протестующей против создания этой системы. Согласны ли Вы с мнением некоторых экспертов о том, что за созданием ПРО стоят промышленные корпорации, борющиеся за многомиллионные заказы?

Проблема размещения Соединенными Штатами Америки третьего позиционного района глобальной системы ПРО на территориях Польши и Чехии в последнее время стала одной из ключевых в российско-американских отношениях.

У российской стороны возникает масса вопросов, на которые США не в состоянии дать внятных ответов.

Во-первых, не выдерживает никакой критики аргументация о направленности противоракет, размещаемых в северо-западной части Польши, на защиту США от ракетных ударов Ирана и Северной Кореи. Наша аргументация в этой части хорошо известна и вкратце она заключается в том, что обе страны, рассматриваемые США в качестве источника угрозы ракетных атак, не располагают и в ближайшем будущем не смогут располагать баллистическими ракетами такого класса. Кроме того, вызывает недоумение география размещения противоракетной обороны на западных границах России в то время как от Северной Кореи до тихоокеанского побережья США втрое ближе напрямую через Тихий океан, чем через всю Европу, азиатскую часть России и северную часть Китая.

Во-вторых, если, по мнению США, угрозу представляет Иран, почему американцев не заинтересовало предложение В. Путина о совместном использовании Габалинской РЛС, расположенной в Азербайджане, то есть в непосредственной близости от источника угрозы.

В-третьих, по мнению большинства военных экспертов, в том числе и американских, эффективность такой системы ПРО будет крайне низка и вряд ли обеспечит безопасность Соединенных Штатов и их союзников.

В-четвертых, общая стоимость планируемой системы ПРО оценивается специалистами в сумму порядка триллиона долларов, что даже для такой богатой страны, как США, совсем не мелочь.

Анализ этих основных обстоятельств, связанных с размещением элементов американской ПРО в Европе, приводит многих западных экспертов к выводу о том, что на самом деле единственной причиной этого внешне абсурдного решения администрации Дж. Буша является лоббизм американских промышленных корпораций, получающих в случае реализации этого суперпроекта заказы на вышеуказанную сумму. Подлинным «мотором» этой безумной идеи является, по мнению американских специалистов, вице-президент Чейни, неоднократно замеченный в лоббировании интересов американских компаний на рынке государственных заказов. Достаточно вспомнить компанию Haliburton, которую с 1995 по 2000 годы возглавлял Чейни, заработавшую на войне в Ираке 13 млрд долларов, что стало причиной многочисленных скандалов в США.

К сожалению, в связи с чрезвычайной занятостью аналитиков Стратфора мы так и не узнаем, справедливы ли наши предположения о том, что главной причиной напряженности в отношениях между Россией и США стала банальная коррупция. Единственное, что радует в этом предположении, так это наличие масштабной коррупции не только у нас. И на том спасибо.

ВОПРОС №3:

Американская армия в Ираке широко опиралась на курдов, которые помогли американцам свергнуть режим Саддама Хусейна. Не считаете ли Вы, что Америка предала своих курдских союзников, позволив туркам атаковать Курдистан?

Читатель, наверняка, помнит, как молниеносно американская армия завладела Ираком, опровергнув прогнозы российских специалистов по этой стране, предрекавших затяжные бои с армией Саддама Хусейна. Тогда появились версии о подкупе американцами иракского генералитета и еще множество различных домыслов, призванных объяснить несбывшиеся прогнозы. Всей правды об этой войне мы не узнаем еще долго, но одна из «тайн» американского блицкрига известна уже сейчас. «Тайным оружием» США в Ираке оказались курды, угнетаемые и истребляемые Саддамом Хусейном, но не утратившие боевого духа в многолетней борьбе за независимость. Получив в награду от американцев квазинезависимость в виде автономной провинции на севере Ирака, курды не оставили надежд на создание первого в истории курдского государства, о котором этот самый большой современный разобщенный народ мечтал не одну сотню лет.

Однако с октября 2007 года начался курдско-турецкий конфликт. Турция сначала бомбила и обстреливала Иракский Курдистан, а затем в январе 2008 года сосредоточила на границе с Ираком стотысячную армию, которая впоследствии вторглась в Курдистан. США оказались в трудной ситуации, не будучи в состоянии предотвратить войну между двумя своими союзниками. Выбор, тем не менее, был сделан не в пользу курдов, и Пентагон оказал туркам поддержку в этом вторжении. Лидер курдов Масуд Барзани был настолько возмущен позицией США, что отказался встретиться с Кондолизой Райс, неудачно прибывшей в столицу Курдистана Киркук как раз в день начала турецкого вторжения.

Американцы выбрали из двух своих союзников не наиболее преданных и нуждающихся в их помощи, а наиболее сильных, чья помощь нужна самим американцам. В общем, как честно признался консультант AmericanEnterpriseInstitute Фредерик Каган:

«Если хотите, я могу извиниться за свою страну. Америка, к сожалению, – партнер, который раздражает своих союзников. Мы заботимся о них, когда они нам нужны, а когда нет – забываем о них. Частично это можно объяснить тем, что мир, с нашей точки зрения, – это непрекращающаяся череда кризисов. Ирак, Иран, Турция, Пакистан, Россия постоянно привлекают наше внимание. Но, конечно, нынешнее американское правительство просто легендарно пренебрежительно по отношению к союзникам».