Соглашение между Венесуэлой и Китаем о создании СП в нефтяной сфере с общим объемом инвестиций в $16 млрд последовало спустя всего несколько дней после еще более крупного российско-венесуэльского соглашения с общим объемом запланированных инвестиций в $20 млрд.
Соглашения несколько отличаются по своему характеру и целям инвесторов: российские инвесторы, очевидно, намерены разрабатывать свой участок в бассейне реки Ориноко с целью дальнейших поставок нефти в США. Для китайцев целью сделки является обеспечение гарантированных поставок нефти в КНР и снижение зависимости китайской экономики от ближневосточной нефти. КНР создаст с Венесуэлой два СП: предприятие по добыче нефти в Венесуэле с 60% венесуэльской Petroleos de Venezuela SA и 40% китайской CNPC и НПЗ в КНР по переработке венесуэльской нефти с 60% долей CNPC и 40% венесуэльским пакетом.
Венесуэльское приобретение CNPC – явно не последнее. Меньше двух недель назад компания получила кредит в $30 млрд от Банка развития Китая для финансирования инвестиционных проектов за рубежом. Среди возможных в ближайшее время приобретений – аргентинская YPF (дочка испанской Repsol) за $14,5 млрд.
В России новое крупное соглашение с Венесуэлой, сопровождавшееся выдачей Венесуэле крупного ($2,2 млрд) кредита на закупку оружия и венесуэльским заявлением о признании Абхазии, вызвало дискуссию о рисках сотрудничества с режимом президента Уго Чавеса. Критики сделок с Чавесом любят вспоминать проведенные им многочисленные национализации собственности работавших в стране западных нефтяных компаний, таких как Exxon Mobil.
Забавно, что никому при этом не приходит в голову обвинить в неосторожности CNPC. Очень часто одинаковые шаги с точки зрения РФ и КНР воспринимаются по-разному. Там, где в действиях КНР усматривают проявление некой тайной мудрости, в действиях России видят авантюризм, коррупцию и фанфаронство.
На самом деле, политические риски, с которыми сталкиваются и российские, и китайские госкомпании при инвестировании в Венесуэлу, вполне умеренны. Чавес удерживает власть с 1999 г. благодаря перераспределению в пользу беднейших слоев населения значительной части получаемого страной сырьевого дохода. Такая модель существования режима является наиболее устойчивой в местных условиях, поскольку на момент начала президентства Чавеса за чертой бедности находилось более 40% венесуэльских домохозяйств и около половины населения. За время правления Чавеса уровень бедности существенно колебался, но в целом произошло его весьма существенное снижение.
Ценой этого стала фактическая национализация нефтяной отрасли, усиление давления на работающий в стране иностранный бизнес, контроль за ценами, приводивший к периодическим вспышкам продуктового дефицита даже в период нефтяного бума.
Политика Чавеса привела к резкому ухудшению инвестиционного климата в Венесуэле. Но иностранные инвестиции Чавесу жизненно необходимы. Дальнейшее сокращение бедности и консолидация поддержки режима невозможны без развития инфраструктуры в сельской местности и создания новых рабочих мест в городах. Источником инвестиций и технологий и призваны служить компании (в основном государственные) из других развивающихся стран, независимых от США или даже враждебных им.
Если Чавес хочет, чтобы в Венесуэле появилось производство, скажем, грузовиков, он отнюдь не занимается улучшением в стране делового климата в надежде привлечь какой-нибудь Renault Trucks. Он едет в Минск к Александру Лукашенко и тот в обмен на кредит или право участия в нефтяном проекте строит в Венесуэле завод по сборке МАЗов. Госкомпании из РФ, КНР, Белоруссии, Сирии, Ирана и т.п. стран не столь технологически продвинуты, как их западные конкуренты, зато готовы работать с Венесуэлой на условиях Чавеса. А присутствие компаний из этих стран в Венесуэле гарантирует, что правительства соответствующих стран постараются защитить Чавеса от любого давления со стороны США. Следовательно, попытавшись ограбить CNPC, "Газпром" или "Лукойл", Чавес повредит главным образом самому себе. А будучи политиком предельно рациональным, делать этого он не будет. |
